Израиль и Саудовская Аравия превратили Мюнхенскую конференцию по безопасности в "словесную войну", обвинив Иран во всех смертных грехах Ближнего Востока. Несмотря на обвинения в "фашизме", иранский МИД с присущим персам размеренностью и спокойствием предложил саудитам "работать вместе" в Ливане, Бахрейне и других "спорных" регионах

18 февраля, выступая с трибуны на Мюнхенской конференции по безопасности, премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху обвинил Иран в попытках создать империю от Тегерана до Тартуса и от Каспия до Средиземноморья. Для этой цели, по словам Нетаньяху, иранцы используют любые средства, от "агрессии" до "террора". Тель-Авив намекает на "Хезболлу" в Сирии и хуситов в Йемене, поддерживающих тесные отношения с Ираном.

"Мы будем действовать без колебаний, чтобы защищаться, и в случае необходимости мы будем действовать не только против противников Ирана, которые нападают на нас, но и против самого Ирана",

Пригрозил израильский лидер. Ранее в этот же день он сравнил Иран с нацистской Германией.

Нетаньяху в духе Колина Пауэлла пришел в зал с вещественными доказательствами, показав кусок металла от якобы сбитого 10 февраля иранского беспилотника. Пока в Мюнхене шли дебаты, в ответ на инцидент с БПЛА и сбитый сирийской противоракетной обороной израильский истребитель F-16 Израиль провел крупномасштабную операцию против иранских военных объектов в Сирии.

К "словесному артобстрелу" присоединился и глава МИД Саудовской Аравии Адель аль-Джубейр. Суннитское королевство, как и Израиль, рассматривает Иран как "главную угрозу в мире", распространяющую свое влияние через шиитские меньшинства в Йемене, Ираке, Сирии, Ливане, Бахрейне, Омане, Кувейте, ОАЭ и других странах региона. Ради купирования влияния Ирана саудиты идут на сговор с США и Израилем, закрывая глаза на Палестину.

Читайте также

22:34 - 19 Февраля Курды передают Африн правительству Сирии: Чем ответит Турция Сирийские курды согласились передать регион Африн, где они ведут бои с Турцией, армии Башара Асада. Глава турецкого МИД Чавушоглу заявил, если силы Асада войдут на север Сирии не для борьбы, а для защиты курдских боевиков, тогда Анкару уже «никто не сможет остановить»

Джубейр призвал к "фундаментальным изменениям в иранском режиме", по сути, к госпереворорту, который ослабит Иран. Собственно, это и пытались сделать США для своего "непотопляемого авианосца" в начале 2018 года, когда в Тегеране, Мехшеде и других иранских городах прошли массовые демонстрации. Саудовский министр повторил жалобы Нетаньяху, что "Иран пытается внедрить империю на Ближнем Востоке". Среди жертв иранской гегемонии Джубейр назвал Ливан, Сирию, Ирак, Бахрейн, Йемен, Пакистан, Афганистан и даже страны Африки.

Иранский министр иностранных дел Мохаммед Джавад Зариф не стал отвечать обвинениями на выпады Израиля и Саудовской Аравии, сказав лишь, что Нетаньяху разыграл "мультяшный трюк", который "не заслуживает" того, чтобы на него реагировать. Зариф дает понять, что вражда этих стран с Ираном раздута извне. "США и их клиенты в нашем регионе страдают от последствий их ошибочного выбора", вину за который Тель-Авив и Эр-Рияд почему-то перекладывают на Тегеран. Под ошибочными решениями иранский министр имеет в виду поддержку США Саддама Хусейна в 80-х, вторжение в Ирак в 2003 году, израильскую оккупацию Палестины и интервенцию саудовской коалиции в Йемене с молчаливого согласия американцев.

Несмотря на "словесную канонаду" лидеров недружественных стран, Зариф, выступая на Валдайском форуме в Москве пару дней спустя, предложил им создать новую формулу региональной безопасности.

"Нам нужен новый механизм безопасности в Персидском заливе. Коалиции, блоковые формации ведут к вражде. Нам нужен сильный регион, а не сильный человек в регионе", - заявил Зариф.

Отвечая на вопрос участника форума об активности суннитского королевства в Ираке, иранский министр сказал, что у его страны "нет проблем" с тем, что саудовцы занимаются восстановлением Ирака. Зариф даже предложил им "работать вместе" в Ираке, Бахрейне и Ливане, и отметил, что механизм по Палестине должен включать и Саудовскую Аравию. Он дал понять, что сунниты и шииты 14 веков живут бок о бок, а существование раскола между ними - преувеличение, которым "злоупотребляют" определенные силы.

О новой системе безопасности для Ближнего Востока говорил и присутствовавший на подиумной дискуссии глава МИД России Сергей Лавров. Он напомнил, что Москва уже 15 лет говорит о таком механизме, охватывающем ЕС, ООН, Лигу арабских государств (ЛАГ), Организацию исламского сотрудничества (ОИС) и Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ).

Позиция России в противостоянии между Ираном - с одной стороны, и Израилем и Саудовской Аравией - с другой стороны, заключается в том, чтобы "оставаться над схваткой", что автоматически позволяет Москве быть арбитром и неким посредником. Об этом ясно свидетельствует череда визитов представителей Саудовской Аравии, Палестины, Израиля и Ирана в Россию за последние месяцы.

Мы не раз говорили, что не приемлем заявления о том, что Израиль как сионистское образование должен быть уничтожен, стерт с лица земли. Точно так же мы не согласны с тем, что предпринимаются попытки любую региональную проблему рассматривать через призму задачи борьбы с Ираном", - заявил глава МИДа.

Если посмотреть на оценку причин ближневосточных проблем с "высоты птичьего полёта", то здесь наблюдается сходство российского и иранского подходов. Также как и Зариф, Лавров даёт понять, что по большей части за напряжённость в регионе ответственны США, которые "узурпируют" решение палестинской проблемы и в одностороннем порядке ведут Сирию к распаду.

Оценки Тегерана и Москвы совпадают и по курдской проблеме. И Зариф, и Лавров уверены, что Вашингтон, создает "ложные иллюзии" о независимости курдов, но их "чаяния" используются для геополитических амбиций США. Россия и Иран обеспокоены тем, что путем сохранения военного присутствия на подконтрольных курдским "Отрядам народной самообороны" (YPG) территориях (Восточный Евфрат) Вашингтон ведет Сирию к развалу.

Почетный председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике Сергей Караганов в интервью "Царьграду" отметил, что "США стараются нагадить, помещать урегулированию в Сирии, потому что они там проиграли, и не хотят, чтобы выиграли другие". По его мнению, Турция, Иран и Россия могут совместными усилиями предотвратить распад Сирии.

Сергей Караганов: "США полностью проиграли в Сирии"

Пока Лавров и Зариф отвечали на вопросы гостей Валдая, в СМИ прошла информация, что войска президента Башара Асада по договоренности с YPG войдут в Африн. Турецкий МИД предостерег Дамаск от подобных действий, если они нацелены на защиту, а не уничтожение YPG. Пока цели Асада оставались неизвестными, но уже на следующий день, 20 февраля близкие к Асаду Национальные силы обороны (National Defense Forces, NDF) вошли в Африн, где месяц назад Турция начала военную операцию "Оливковая ветвь" по выдворению оттуда курдских боевиков. Достигнув КПП, охраняемого курдскими боевиками, NDF были вынуждены остановиться из-за турецких артобстрелов и беспилотников. Прокомментировавший эту информацию Сергей Лавров отметил, что ситуация в Африне может быть решена путем "прямого диалога" между Анкарой и Дамаском.

Развитие ситуации на севере Сирии показывает, что вмешательство США не является единственной "головной болью" России, стремящейся достичь урегулирования сирийского конфликта. На противоречия YPG, имеющих реальную власть в Африне, накладывается и стремление Асада вернуть под свой контроль этот курдский анклав. Турция по-прежнему считает Асада незаконным президентом. Клубок противоречий, в которых считающиеся Анкарой за террористов YPG передают управление над Африном Дамаску, ставит Москву в неудобное положение.

Если во время "Оливковой ветви" Россия вывела из региона своих военных, то при лобовом столкновении турецких и сирийских войск ситуация будет совсем иной. 19 февраля Владимир Путин и провел переговоры со своим турецким коллегой Реджепом Тайипом Эрдоганом, по итогам которых было решено провести ряд встреч представителей правительств двух стран. Одной из целей этих встреч, по всей видимости, будут и переговоры о смягчении напряженности между турками и Асадом, которая угрожает развалом астанинского формата.

Гасанов Камран

Подпишитесь на нас

В отличие от многих арабских республик, ни одна арабская монархия не упала вследствие «арабской весны», и только одна, Бахрейн, пережила что-то наподобие политического кризиса, способного всколыхнуть режим. Тем не менее, эти монархии получают удары от геополитических сил, которые сейчас очень неблагосклонны к их стабильности, и больше всех – Саудовская Аравия.

Три независимых фактора, взятые вместе, привели к тому, что может оказаться одной из самых больших проблем для стабильности Саудовской Аравии за всю историю королевства. Во-первых, ядерное соглашение по Ирану, усилившее шиитскую ось в регионе и обеспокоенность Саудовской Аравии относительно планов Ирана на гегемонию в регионе; во-вторых, энергетическая независимость США, подорвавшая значение Эр-Рияда в Вашингтоне; и в-третьих, резкое падение цен на нефть (и газ), которое оказало разрушительное воздействие на доходы страны. Однако стоит отметить, что Саудовская Аравия частично ответственна за нефтяное недомогание из-за своей настойчивости поддерживать высокую добычу нефти, частично с целью навредить своему врагу и конкуренту по нефтяному рынку – Ирану.

Эти тенденции и события вынудили саудитов – правящую королевскую семью Саудовской Аравии – пересмотреть свою традиционную политику внутри страны и за рубежом, как показали несколько последних недель.

На внутреннем фронте низкие цены на нефть вызвали бюджетный дефицит в 100 миллиардов долларов. Эта огромная сумма дефицита уже заставила королевство сократить субсидии и получить первую внешнюю ссуду за десятилетие. По мере того как граждане Саудовской Аравии, ранее наслаждавшиеся хорошей работой, начинают сталкиваться с неизвестностью, народные настроения резко меняются.

По этой причине Саудовская Аравия представила экспансивную программу экономических реформ под названием Vision-2030, нацеленную на изменение экономики страны таким образом, чтобы она могла выжить во времена дешевой нефти. На данный момент почти 75% бюджета Саудовская Аравия получает от продажи нефти, но новая реформа нацелена на прекращение саудовской зависимости от нефтяных доходов в течение четырех лет. План также предусматривает развитие частного сектора Саудовской Аравии, с ростом от 40 до 60% ВВП в 2030 году, а также снижение уровня безработицы и увеличение количества работающих женщин.

Большая часть плана зависит от приватизации государственных активов – что самое главное, национальной нефтяной компании Saudi Aramco. Согласно плану, Aramco превратится в холдинговую компанию, 5% которой будут котироваться на биржах Эр-Рияда и одного из зарубежных городов. Aramco стоит от 2 до 3 триллионов долларов, а это означает, что от первичного размещения акций Эр-Рияд может получить до 150 миллиардов. Несмотря на то, что план Vision-2030, в основном, одобрен финансовыми аналитиками, многие сомневаются, что предложенные планом часовые рамки реалистичны.

Несомненно, королевская семья понимает, что успех экономических реформ в стране будет зависеть, по крайней мере, частично, от изменений общественных и политических настроений по всему королевству. В этом направлении есть некоторые признаки прогресса, хоть и очень постепенного. К примеру, в недавнее время улучшилась ситуация с правами женщин, после того как власти разрешили женщинам голосовать и принимать участие в местных выборах в конце прошлого года, впервые за всю историю Саудовской Аравии.

Власти страны также сократили некоторые правовые полномочия саудовских мужчин в отношении своих родственниц, и только в прошлом месяце кабинет лишил свою часто критикуемую религиозную полицию права арестовывать, призывая их действовать «мягко и по-доброму» для обеспечения соблюдения исламских правил. Согласно изменениям, принятым кабинетом, религиозные офицеры больше не могут задерживать людей. Вместо этого они должны передавать информацию о нарушителях полиции или отряду по борьбе с наркотиками.

Какие бы проблемы ни стояли перед королевством внутри страны, его внешние вызовы не менее сложны. И хотя визит президента Обамы в Эр-Рияд в прошлом месяце был призван засвидетельствовать, что две страны вернулись к «своим обычным делам», саудовцы решили не играть в мяч.

Все началось не очень хорошо, когда король Салман решил не встречать американского президента в аэропорту, а освещение визита Обамы в саудовских СМИ, которые нещадно его критиковали и набросились на него за то, что забыл, кто его настоящие союзники в регионе, казалось, довело до сознания недовольство саудовцев. На самом деле, американо-саудовские отношения находятся в нижней точке за многие годы. Поскольку США больше не зависят от саудовской нефти, может быть, Обама считает, будто Иран является более привлекательным партнером для решения вопросов по Ближнему Востоку, особенно в том, что касается будущего Сирии, Ирака и Йемена, а также борьбы с ИГИЛ.

Этим можно объяснить критику Обамой саудовцев в его недавнем интервью для The Atlantic , в котором он раскритиковал королевство за то, что они «халявщики», и обвинил в разжигании неприязни между суннитами и шиитами на Ближнем Востоке, тем самым предполагая, что Эр-Рияд каким-то образом несет ответственность за волнения, сотрясающие регион от Ирака до Сирии.

Тем временем, пока Обама был в Саудовской Аравии, американские законодатели продолжили двигать вперед расследование, направленное на выяснение, были ли причастны саудовские чиновники к атакам 11 сентября. Саудовцы, со своей стороны, пригрозили, что если Конгресс – и потенциально, вся система правосудия США – продолжат расследовать данный вопрос или нацелятся на саудовские активы в качестве реституции для семей жертв, Эр-Рияд нанесет ответный удар, забрав свои значительные запасы из США – потенциально сильный удар по американской экономике.

Учитывая все большее расстояние между США и Саудовской Аравией, а также надвигающуюся угрозу от Ирана, у королевства не осталось выбора, кроме как усилить существующие альянсы в регионе и начать формировать новые отношения. В этом срезе визит короля Салмана в Каир в прошлом месяце должен рассматриваться как начало возобновленного партнерства между Саудовской Аравией и Египтом, в котором также содержится интересный поворот в сторону Израиля.

Пребывание короля Салмана в Каире увенчалось объявлением, что Египет перенесет свои морские границы, в результате чего суверенность двух островов в стратегическом проливе Эт-Тиран перейдет к Саудовской Аравии. Однако, для того чтобы финализировать эту договоренность, двум странам нужно одобрение Израиля, поскольку передача суверенности повлияет на мирный договор Израиля с Египтом 1979 года. На счастье для Саудовской Аравии и Египта, Иерусалим разделяет их чувства по поводу того, что Вашингтон пренебрежительно обходится с ними под администрацией Обамы и что они должны сотрудничать, чтобы вместе преодолеть потерю американской поддержки и бороться с восстающей шиитской осью в регионе. Таким образом, Иерусалим с большим удовольствием удовлетворил просьбу, а это включает в себя прямые и непрямые контакты между Израилем и Саудовской Аравией.

Непрямое вхождение Саудовской Аравии в рамки мирного договора между Израилем и Египтом обозначает значительное достижение в развитии отношений между Израилем и суннитским табором под руководством Саудовской Аравии. Путем передачи Египтом суверенности двух островов Саудовской Аравии и благодаря заверениям последней Израиля, что его права, согласно с мирным договором с Египтом, в результате не пострадают, саудовцы успешно стали молчаливыми партнерами израильско-египетского договора. Что интересно, Турция, которая стоит перед собственными политическими и экономическими вызовами под железным правлением авторитарного президента Эрдогана, была вынуждена также улучшить отношения с Израилем.

Конечно, любое публичное признание дипломатических связей между Саудовской Аравией и Израилем – прямых или других – скорее всего, лишь усугубит беды королевства, в котором теперешний набор экономической слабости, регионального хаоса и напряженных отношений с Вашингтоном и без того является самой большой угрозой для саудовской монархии с момента ее создания. Однако, если королевство проведет необходимые экономические и социальные реформы и будет придерживаться осторожной внешней политики, есть неплохие шансы, что оно успешно переживет текущие невзгоды.

Один из способов, с помощью которого Саудовская Аравия может попытаться преодолеть свои экономические потрясения и модернизировать экономику, является принятие предложений от реформатора-заместителя наследного принца ибн Салмана аль Сауда, известного своим жестким активным мировоззрением. Большая часть ответственности за модернизацию королевства легла на его плечи, поскольку скоро он будет управлять своим народом. Вполне возможно, что некоторые самые прогрессивные элементы реформ – такие, как право женщин голосовать и баллотироваться на выборах – вышли из табора ибн Салмана аль Сауда. Также возможно – и это только гипотеза – что типично консервативная и осторожная традиция Саудовской Аравии сейчас вытесняется амбициозным и прогрессивным молодым монархом. Только время покажет, какую роль сыграет ибн Салман в своем королевстве.

Избрание новым наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммеда бин Салмана , 31-летнего сына короля Салмана ибн Абдул-Азиза аль-Сауда , в США назвали «воплощением мечты Израиля». С такой образной оценкой недавно выступил один из ведущих американских знатоков Ближнего Востока, бывший посол США в Израиле (2011−2017) и советник предыдущего хозяина Белого дома по ближневосточным вопросам (2008−2011) Даниэль Шапиро .

Израильская мечта обрести последовательного партнёра в лице крупнейшей арабской монархии постепенно становится реальностью. На нынешнем историческом рубеже интересы ближневосточной демократии и аравийского королевства стали сходиться в одной точке. Их также сближает ощущение угроз, исходящих от одной региональной державы, к которой израильские власти и семья аль-Сауд испытывают практически идентичную неприязнь.

Выдвижение принца Мухаммеда стало желаемым для израильтян результатом, прежде всего, с прицелом на закрепление ситуации геополитического противостояния с Ираном. Амбициозный наследник престола, будущий король, фактически уже исполняющий функции монарха, стал просто находкой для Израиля и администрации США. В Вашингтоне сейчас царит редкое единодушие между демократами и республиканцами в том, что назревающий союз Израиля и Саудовской Аравии следует всячески поддерживать. Оценки дипломата Шапиро, назначенного на пост главы американской дипмиссии в Тель-Авиве при администрации Барака Обамы , подчёркивает этот тренд.

Между тем, среди вашингтонских дипломатов и аналитиков присутствует твёрдое убеждение в том, что на одной враждебности к Ирану прочный израильско-саудовский альянс, с возможным включением в него ещё нескольких суннитских стран региона, не выстроишь. Фундаментом такого антииранского союза может стать историческое соглашение между Тель-Авивом и Эр-Риядом, которое президент США Дональд Трамп в присущей ему манере любит многозначительно именовать «большой сделкой». Сохраняющийся между еврейским государством и арабским миром «болевой синдром» обусловлен палестинской проблемой. Её решение, пусть и носящее промежуточный характер, призвано стать тем самым фундаментом для выхода альянса Израиля и Саудовской Аравии из тени.

Что в связи с этим предлагает Трамп, продвигающий свою «большую сделку»? По сути, ничего нового, только несколько корректировок так называемой Арабской мирной инициативы 2002 года, которую предполагается адаптировать к ближневосточным реалиям с учётом изменений за прошедшие 15 лет (1).

В Вашингтоне молодого наследника саудовского престола называют ярым сторонником снятия табу с отношений арабского мира и Израиля именно на основе Арабской инициативы 2002. Её рамки предполагается несколько расширить и одновременно сделать более гибкими, привести в соответствие с текущей динамикой процессов в регионе. У арабов Персидского залива на поверку весьма ограниченный инструментарий, чтобы привлечь внимание израильтян к своей инициативе. Об этом пока говорится в полголоса, но «большая сделка» Трампа, к которой склоняются и в саудовском Королевстве, может стать одновременно прорывной и реализуемой при включении в неё одного важного для Израиля элемента. Это признание за ним суверенитета над Голанскими высотами, контроль над которыми израильская армия установила после выигранной 50 лет назад «шестидневной войны». Голанские высоты по Арабской инициативе 2002 следует вернуть Сирии. Но самой Сирии сейчас как таковой нет. Сирию Башара Асада ещё в 2011 году исключили из Лиги арабских государств, с ней ни одна арабская монархия Залива не пойдёт на нормализацию отношений. Асад «уступил» арабскую республику иранцам, зачем тогда нам беречь крошечную территорию Голан (около 1200 кв. км) под эфемерным сирийским суверенитетом, примерно так ныне рассуждают в Эр-Рияде и других арабских столицах.

Голаны вкупе с другими пожеланиями Израиля (в частности, создание конфедеративного Государства Палестина при гарантиях Египта, Иордании, Саудовской Аравии и перенос вопроса Иерусалима на самую последнюю стадию решения палестино-изрильского конфликта) представляются саудовцам всё более рациональными. Израильская армия на Голанских высотах - на сегодня одно из лучших решений задачи разрушения сплошной «шиитской оси» от западных границ Ирана до ливанского побережья Средиземного моря (Иран - Ирак ­ Сирия - Ливан).

Под эту цель подходят и самые последние договорённости о создании в юго-западной Сирии зоны деэскалации. Израиль называет это «буфером», и приложил большие усилия для появления на территориях сирийских провинций Кунейтра, Сувейда и Дераа такой «прослойки» зоны безопасности на подступах к своим восточным границам. Примерно за 24 часа до поступления 7 июля сообщений о достигнутом Россией и США при участии Иордании соглашении о южной зоне деэскалации в западных изданиях «презентовали» идею буфера между Израилем и Сирией (2).

Иллюстрация: thetimes.co.uk

Очевидно, «заморозка» ситуации на юге Сирии отвечает интересам Израиля и Саудовской Аравии в большей степени, чем опосредованно присутствующему на сирийском юго-западе (через союзные группировки) Ирану. Тегеран может быть не в восторге от российско-американского соглашения как минимум в силу его «сепаратного» характера, без привлечения иранцев к разработке договорённостей.

Точки сближения позиций Израиля и Саудовской Аравии выходят за рамки Арабской инициативы и палестинского вопроса в целом. География подобного взаимного тяготения двух мощных сил региона впечатляет. В Ливане у них один общий враг - шиитское движение «Хизбалла», пользующееся всемерной поддержкой Ирана. С опорой на «Партию Аллаха» иранцы проецируют собственное влияние на всю линию соприкосновения Израиля с Ливаном и Сирией. Трасса Дамаск - Бейрут под совместным контролем иранских «военных советников», бойцов «Хизбаллы» и сирийской армии стала раздражителем и для израильтян, и для саудовцев.

У последних в Сирии осталась фактически одна опорная точка в лице группировки «Джейш аль-Ислам» («Армия Ислама»), базирующейся в пригороде сирийской столицы Восточная Гута. За неё Эр-Рияд держится всеми силами и в этом ему своё плечо подставляет Тель-Авив. Удары израильской армии вглубь сирийской территории, которые с начала лета участились и приняли более плотный огневой характер, не в последнюю очередь направлены на ослабление противников «Армии Ислама», окруживших её анклав Восточная Гута со всех сторон. Израильская внешняя и военная разведки установили скрытый канал обмена информацией с коллегами из саудовской Службы общей разведки по вопросам, имеющим привязку к активности «Хизбаллы» и непосредственно иранских «советников» в Сирии.

В Ираке у Израиля и Саудовской Аравии та же общая мишень и разделяемая установка на недопущение роста иранского влияния. Руководство шиитского ополчения Ирака «Хашд аль-Шааби» находится под пристальным вниманием спецслужб двух стран. Отслеживается любая активность проиранских группировок Ирака, к чему подключены и ресурсы развесообщества США.

Чтобы исключить попадание правительства шиитского большинства в Багдаде под определяющее влияние Тегерана, «ближневосточный триумвират» в лице США, Израиля и Саудовской Аравии использует и фактор Иракского Курдистана. Постановка курдами на севере Ирака вопроса отделения от «метрополии» каждый раз находится в прямой зависимости от получения разведками трёх указанных стран информации о сближении Багдада и Тегерана. Угроза референдума курдов и сохранение на теле Ирака болевых точек борьбы с террористической ДАИШ («Исламское государство», ИГ, ИГИЛ) - старательно используемые «триумвираторами» рычаги давления на центральное иракское правительство.

В Йемене, где саудовская коалиция ведёт крайне невнятную военную кампанию против местных шиитских повстанцев-хуситов, израильтяне также готовы предложить потенциальному союзнику свои услуги. Сдерживание иранцев от проникновения в беднейшую страну на Аравийском полуострове с моря стало одной из приоритетных целей Королевства. А чтобы закрыть для иранских военно-морских сил доступ к йеменским мятежникам, саудовцам без координации с Израилем и США не обойтись. Уступка Египтом в пользу Саудовской Аравии двух островов в Красном море, при закулисной роли в этой сделке США и Израиля, полностью укладывается в логику блокирования активности ВМС Ирана на подступах к Йемену.

Здесь следует указать на проработку саудовцами одной из важных точек легитимизации будущего альянса с Израилем. Лоббисты сближения с еврейским государством в Королевстве стали указывать на фактическое расширение мирного договора между Израилем и Египтом 1979 года до вида «многостороннего соглашения». Например, по версии бывшего генерала ВС Саудовской Аравии, экс-советника главы королевской Службы общей разведки Анвара Эшки (ныне является директором базируюшегося в саудовской Джидде Ближневосточного центра стратегических исследований), передача египетской стороной суверенитета над островами Тиран и Санафир ведёт к де-факто признанию Эр-Риядом Кэмп-Дэвидских соглашений 1978 года. Таким образом создаётся международно-правой фундамент по выводу израильско-саудовских отношений при поддержке со стороны Египта и США из регионального «андеграунда».

Если Саудовская Аравия признаёт «Кэмп-Дэвид», это становится первым шагом на пути официального признания права еврейского государства на существование. Что важно подчеркнуть, подобный шаг Королевство делает до каких-либо серьёзных подвижек в процессе палестино-израильского урегулирования. Хотя буква и дух Арабской инициативы зиждятся именно на том, что пока Израиль не вернётся к границам 1967 года, его признание авторами Инициативы невозможно.

В июле 2016 года в Израиле побывала делегация из Саудовской Аравии, возглавляемая Анваром Эшки. Это не стало особой сенсацией, учитывая серию уже состоявшихся до того контактов двух стран по различным вопросам ближневосточной повестки. Но эмиссары Саудовской Аравии, пусть и на неофициальном уровне экспертов и бизнесменов, впервые в публичном режиме прибыли в Израиль обменяться мнениями. В состав делегации вошли представители академических и предпринимательских кругов Саудовской Аравии. В ходе визита делегация встретилась в Иерусалиме с генеральным директором МИД Израиля Дори Гольдом , координатором операций Армии обороны Израиля в Иудее и Самарии (Западный берег Иордана) генерал-майором Йоавом Мордехаем , а также с группой депутатов Кнессета от оппозиции. Заявленной целью визита стало продвижение Арабской мирной инициативы в урегулировании палестино-израильского конфликта.

Заметим, Дори Гольд встречался с Анваром Эшки летом 2015 года в США, впритык к тому времени, когда заключение соглашения мировых держав с Ираном по его ядерной программе вышло на финишную прямую. Это и многое другое наводит на мысль, что палестинская тема важна для Тель-Авива и Эр-Рияда для нахождения точек сближения. Но Иран куда актуальнее для двух ближневосточных столиц, имеющих с ним свои особые счёты.

В последние годы Израиль не сделал ни одного враждебного шага непосредственно против Саудовской Аравии. Та ответила ему взаимностью. Одного этого достаточно для подготовки почвы, на которой семена антииранского настроя двух региональных держав могут уже в ближайшее время дать свои «геополитические всходы».

Однако, перспективы формирования израильско-саудовского альянса не так очевидны, как может показаться при поверхностном взгляде. Тот же американский знаток Ближнего Востока Даниэль Шапиро предупреждает действующую американскую администрацию о чреватости завышенных ожиданий от нового наследника саудовского престола. Молодой принц слишком импульсивен и одновременно неопытен. На это наслаивается фактор его огромных амбиций диктовать условия Эр-Рияда всему арабскому миру, что уже создало американцам ряд проблем в разразившемся в начале лета кризисе вокруг Катара. Шапиро и другие сторонники прагматичного ближневосточного курса в Вашингтоне предлагают администрации Трампа сделать Мухаммеду бин Салману «сильное предупреждение» в том, чтобы его «шаги впредь не ставили под удар интересы Америки».

Союз Израиля и Саудовской Аравии уже существует примерно с того времени, когда шесть мировых держав в июле 2015 года заключили ядерную сделку с Ираном. «Отыграть назад» шаг тогдашней администрации Белого дома израильтяне не смогли, но они быстро нашли себе партнёра в деле фронтального сдерживания Ирана. За прошедшие два года, особенно с учётом изменений во властных коридорах Вашингтона, Израиль приблизился к заветной цели создания пусть и во многом ситуативного, но альянса по интересам с крупными арабскими странами.

Разделение труда в рамках антииранского союза Израиля и суннитских арабских государств Ближнего Востока просматривается достаточно чётко. Аравийцы заинтересованы в задействовании на треке конфронтации с Ираном силовых потенциалов Египта и Израиля. У египтян одни из сильнейших вооружённых сил региона, у них сравнительно мощный надводный флот, который призван в случае острой необходимости поставить заслон иранским боевым кораблям в акватории Красного моря. Израильтяне располагают не только высокомобильной армией с сокрушающей огневой мощью, дополненной недавно (в декабре 2016 года) принятием на вооружение многоцелевых истребителей F-35. Один только подводный флот ВМС Израиля способен решать такие задачи по сдерживанию Ирана, которые на десятилетия вперёд непосильны для всех арабских стран региона вместе взятых. В арсенале еврейского государства лучшие спецслужбы на Ближнем Востоке, одна из наиболее разветвлённых сетей сбора информации, в том числе и с опорой на агентурную разведку.

С приходом в Белый дом Дональда Трампа позиции Израиля в администрации и Конгрессе США претерпели значительное усиление. Это представляет для арабских монархий большой интерес, который уже выдал конкретный результат в виде первого зарубежного турне 45-го американского президента, посетившего в мае только две страны региона - Саудовскую Аравию и Израиль.

У Израиля и ведущих игроков арабского мира появляется всё больше общих врагов и неуклонно сужается поле предыдущих разногласий принципиального характера. Общая враждебность к Ирану, «сирийскому режиму», ливанской «Хизбалле», иракскому ополчению «Хашд аль-Шааби», йеменским повстанцам-шиитам, исламистской организации «Братья-мусульмане» перевешивает сохраняющееся расхождение позиций в палестинском вопросе. И те, и другие открыты к интенсивному диалогу и координации действий, по итогам которых на переформатируемой карте Ближнего Востока может появиться совершенно новый альянс.

(1) Арабская мирная инициатива была предложена предыдущим королем Саудовской Аравии Абдаллой ибн Абдул-Азизом аль-Саудом в 2002 году. Она предусматривает уход Израиля со всех оккупированных палестинских территорий и возвращение к границам 1967 года. Согласно инициативе, Израиль признает суверенное палестинское государство со столицей в Восточном Иерусалиме. Кроме того, инициатива оговаривает справедливое решение проблемы палестинских беженцев. В случае выполнения всех этих условий, арабские государства будут считать конфликт с Израилем исчерпанным и установят с ним отношения в рамках всеобъемлющего мира.

(2) Израиль «подталкивает» Россию и США к созданию «буферной зоны» в южной Сирии, которая бы гарантировала безопасность восточных рубежей еврейского государства. Израильтяне добиваются для себя гарантий в том, что боевикам ливанской «Хизбаллы» и других поддерживаемых Ираном группировок не будет позволено вести военные действия в данной зоне. Об этом со ссылкой на свои ближневосточные источники 6 июля сообщила британская The Times. По данным издания, представители Израиля присутствовали «в кулуарах» ранее состоявшихся в иорданском Аммане встреч между США и Россией, на которых обсуждался вопрос «будущего южной Сирии». Британской газете стали известны примерные очертания «буфера». Он протянется на более чем 50 км к востоку от района Голанских высот на израильско-сирийской границе до города Дераа (административный центр одноимённой сирийской провинции). «Буферная зона» далее дойдёт до предместий города Сувейда, находящегося под контролем правительственных войск.

«Я верю, что вместе мы можем отразить иранский марш агрессии и террора в регионе и расстроить безудержное стремление Ирана стать ядерной державой», — заявил премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху, приветствуя президента США Дональда Трампа в Иерусалиме. Единственный раз слово «террор» прозвучало в выступлении израильского политика именно применительно к Ирану.

Эту державу израильский и американский лидеры упоминали в своих речах чаще, чем какую бы то ни было другую, демонстрируя, что, как и в ходе визита в Саудовскую Аравию, одна из главных задач поездки Трампа в Израиль — создание антииранской оси Тель-Авива и Эр-Рияда под патронатом США.

Американский президент во время визита в Израиль говорил об этой цели открытым текстом. Так, рассказывая Нетаньяху о своей поездке в Эр-Рияд, он не смог не упомянуть об иранской проблеме.

«Во время моего визита в Саудовскую Аравию я встречался со многими лидерами арабского и исламского мира, включая короля Сальмана. <…> Эти лидеры выражали ту же озабоченность, которую разделяем и мы, — относительно ИГИЛ*, возрастающих амбиций Ирана <…> и опасности экстремизма», — заявил Трамп.

Ранее на совместной пресс-конференции с президентом Израиля Реувеном Ривлином Трамп выразился ещё яснее: «Среди ваших арабских лидеров растёт понимание того, что у них с вами есть общая точка соприкосновения интересов, — угроза, которую представляет Иран. То, что происходит с Ираном, привлекает многих на Ближнем Востоке на сторону Израиля», — заявил американский президент.

Как член Лиги арабских государств, Саудовская Аравия формально поддерживает право палестинцев на самоопределение и выступает за возвращение Израиля к границам 1967 года. Между двумя государствами даже нет официальных дипломатических связей. Однако на практике, на фоне роста политического и военного потенциала шиитского Ирана, оппонирующего как ваххабитскому режиму в Саудовской Аравии, так и Израилю, отношения между Эр-Риядом и Тель-Авивом в последние годы улучшились.

«По своему мировоззрению Трамп очень близок к позиции Израиля, то есть считает Иран террористическим государством, которое поддерживает террористические организации», — прокомментировала взгляды американского лидера в интервью RT кандидат исторических наук, эксперт Центра Среднего Востока Института востоковедения РАН Ирина Федотова. — Поэтому президент Трамп открыто говорит о том, что надо противостоять угрозе Ирана».

• Президент Ирана Хасан Роухани
• Reuters

Нефтью и сталью

Чтобы создать антииранский союз, необходимо было сделать Саудовскую Аравию и ряд других государств партнёрами под стать Израилю. Поскольку королевство и наиболее боеспособные страны залива — ОАЭ и Катар — понесли серьёзные потери во время йеменской кампании, нужно было их усилить в военном плане. При этом администрация Трампа не преминула воспользоваться тяжёлой ситуацией союзников, затребовав от них выгодные США контракты и инвестиции.

Визит Дональда Трампа в Саудовскую Аравию ознаменовался заключением масштабных контрактов на общую сумму более $380 млрд. Это крупнейший пакет сделок за всю историю отношений двух стран. Самая крупная — соглашение о поставке вооружений в Саудовскую Аравию на сумму $110 млрд. Документ подразумевает продажу Саудовской Аравии американских разработок в области кибербезопасности, танков, артиллерии, военных кораблей, вертолётов, систем ПВО и американской системы ПРО THAAD. По сообщению The New York Times, активным сторонником заключения оборонного соглашения выступил зять Трампа Джаред Кушнер.

• Reuters

Кроме того, американский оборонный гигант Lockheed Martin подписал с саудовским правительством дополнительное соглашение на $6 млрд о сборке 150 вертолётов Black Hawk. Представители американской нефтегазовой индустрии заключили со своими саудовскими коллегами несколько сделок на сумму в $22 млрд. Как сообщает Blumberg, Saudi Aramco подписала 16 соглашений на общую сумму $50 млрд с 11 американскими компаниями. Только стоимость сделки с General Electric Co. составляет $15 млрд.

Наконец, государственный инвестиционный фонд Саудовской Аравии и американский частный фонд Blackstone Group LP договорились о создании совместного фонда инвестиций с капиталом в $40 млрд. Половину этой суммы внесут саудовцы, но большая часть средств будет инвестирована в инфраструктуру США. Как передаёт CNBC, президент Blackstone Гамильтон Джеймс заявил, что эта инициатива «создаст хорошо оплачиваемые рабочие места в США и основу для стабильного и долгосрочного экономического роста».

«Это был грандиозный день. Грандиозные инвестиции в Соединённые Штаты… Сотни миллиардов долларов инвестиций в Соединённые Штаты и рабочие места, рабочие места, рабочие места!» — прокомментировал американский лидер экономические итоги своей поездки.

По словам министра иностранных дел Саудовской Аравии Аделя Аль-Джубейра, визит Трампа знаменует «начало поворотного момента» в отношениях с арабским миром.

Оружейный вопрос

Помимо саудовских лидеров в Эр-Рияде Трамп встретился с некоторыми главами государств, прибывшими на заседание Совета сотрудничества государств Персидского залива, и участниками Арабо-исламско-американского саммита. В частности, он провёл переговоры с президентом Египта, королём Бахрейна, эмирами Катара и Кувейта и возглавлявшим делегацию Объединённых Арабских Эмиратов наследным принцем Абу-Даби. И если в беседе с президентом Египта фельдмаршалом ас-Сиси речь шла о борьбе с терроризмом и будущем визите Трампа в Египет, то в разговорах с лидерами ближневосточных монархий Трамп не скрывал коммерческого интереса.

По словам президента США, главной темой переговоров с эмиром Катара Тамимом бин Хамадом Аль Тани должно было стать «приобретение большого количества прекрасной военной техники, потому что никто не делает её лучше, чем Соединённые Штаты». Во время встречи с эмиром Кувейта шейхом Сабахом аль-Ахмедом аль-Джабером ас-Сабахом американский лидер поблагодарил своего визави за покупку «потрясающего количества американского вооружения».

«Благодаря подписанным контрактам страны Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива получают дополнительную помощь в том, что касается обеспечения их безопасности и уровня вооружённости их армий, и полностью покрывают свои потребности», — прокомментировал RT успехи Трампа в сфере продажи оружия профессор кафедры современного Востока Российского государственного гуманитарного университета Григорий Косач.

Израиль может не беспокоиться

Многомиллиардный пакет соглашений с Саудовской Аравией, и в первую очередь его военно-техническая составляющая, вызвали озабоченность в части правящих кругов Израиля. Так, министр энергетики этой страны Юваль Штайниц, представляющий правую партию «Ликуд», заявил: «Саудовская Аравия не та страна, с которой у нас есть дипломатические отношения, она по-прежнему враждебна для нас, и никто не знает, что будет в будущем!» Свою озабоченность высказали также Аюб Кара — министр без портфеля в правительстве Нетаньяху и министр разведки Исраэль Катц.

Израильские политики обеспокоены прежде всего сохранением военного лидерства в регионе и превосходства над любой арабской державой и коалицией стран.

Впрочем, тот факт, что американо-саудовское соглашение продвигалось одним из наиболее активных лоббистов Израиля — зятем Дональда Трампа Джаредом Кушнером, даёт основания полагать, что интересы еврейского государства не пострадают. Бывший советник по национальной безопасности премьер-министра Израиля Яков Амидрор в интервью The Times of Israel отметил: «Администрация США очень чувствительно относится к сохранению военного превосходства Израиля. Так было с предыдущими администрациями, и это верно в отношении нынешней администрации». Косвенно эти слова подтверждает решение руководства США сохранить для Израиля безвозмездные ежегодные гранты на приобретение вооружений, которые для большинства других бывших получателей американской военной помощи заменят военными кредитами.

• Reuters

Биньямин Нетаньяху неоднократно выступал за сближение с Саудовской Аравией. «Речь идёт о возможности дальнейшего сближения между Саудовской Аравией и странами залива — с одной стороны и Израилем — с другой», — полагает Григорий Косач. Созданный в Эр-Рияде в заключительный день визита Трампа исламский оборонный союз не только не угрожает интересам Израиля, но и предполагает участие в нём американской и израильской сторон, говорит Ирина Федотова. В первоначальных планах «и США, и Израиль не должны были быть членами этого союза, но должны были принимать в нём участие, делиться своими разведданными, информацией», — отмечает она.

Вместе против Ирана

Ещё до визита в Израиль Дональд Трамп обозначил главного противника, «по вине» которого США накачивают оружием Ближний Восток, — это Иран. Традиционный внешнеполитический противник Саудовской Аравии и Израиля не был приглашён на помпезное заседание Арабо-исламско-американского саммита 21 мая под руководством Трампа и короля Сальмана, но упоминался там часто. Лидеры США и Саудовской Аравии заклеймили Иран как главного спонсора мирового терроризма и призвали к изоляции исламской республики.

• Reuters

«От Ливана до Ирака и Йемена Иран финансирует, вооружает и тренирует террористов, вооружённые формирования и другие группы экстремистов, которые сеют разрушения и хаос в регионе», — заявил, в частности, президент Трамп.

Тот факт, что на встрече, которая, как предполагалось, должна быть нацелена на борьбу с терроризмом, говорили в основном о противодействии Ирану, а в качестве террористических организаций наряду с Аль-Каидой* и ИГ упоминали йеменских хуситов и ливанскую «Хезболлу», даёт основания полагать, что под борьбой с терроризмом США и Саудовская Аравия понимают, в первую очередь, противодействие проиранским силам в регионе.

Это вполне вписывается в израильское понимание приоритетных угроз на Ближнем Востоке. Ещё в 2016 году тогдашний министр обороны страны Моше Яалон ёмко сформулировал его так: «Если бы мне пришлось выбирать между ИГИЛ и Ираном, я бы выбрал ИГИЛ».

Иначе размещение в Саудовской Аравии Международного центра по борьбе с экстремизмом и терроризмом кажется просто фантасмагорическим. Ведь даже американский обыватель знает, что финансирование радикальных исламистских организаций идёт в основном от идеологически близких ваххабитских монархий залива.

По итогам форума арабских и исламских стран в Эр-Рияде была принята декларация о создании до 2018 года стратегического союза стран региона и выделении 34 тыс. военнослужащих для борьбы с терроризмом в Ираке и Сирии.

Больше хаоса

Иран, естественно, не мог не отреагировать на направленные против него инициативы США, Саудовской Аравии и Израиля.

22 мая, в день прибытия Трампа в Израиль, экс-президент Ирана Мохаммед Хаттами подтвердил, что страна продолжит развивать программу строительства баллистических ракет. «Иранская нация решила быть мощной, — передаёт его слова Reuters. — Наши ракеты нужны для мира и обороны. <…> Американские официальные лица должны знать, что когда нам будет необходимо технически испытать ракету, мы сделаем это и не будем ждать их разрешения». Командующий Второй военно-морской зоной Корпуса стражей исламской революции генерал Али Размжоу в этот же день подчеркнул, что Иран обладает превосходством в сфере разведки в регионе Персидского залива, передаёт Farsnews.

Агрессивные действия США, поставки противникам Ирана оружия и создание саудовско-израильского альянса подталкивают и без того продолжающуюся в регионе гонку вооружений.

Как отмечает эксперт Центра Среднего Востока Института востоковедения РАН Ирина Федотова, «те возможности, которые США предоставляют Саудовской Аравии, несоизмеримы с военным потенциалом Ирана». Собеседница RT не считает, что исламская республика может выйти из соглашения по ядерной программе, чтобы компенсировать отставание от Израиля и стран Персидского залива, но уверена, что «усилия по дальнейшему наращиванию своего оборонного потенциала Иран будет предпринимать».

«Иран, если будет вооружаться, то будет вооружаться из других источников (без помощи стран Персидского залива. — RT ), и тогда проблема может переходить на более высокий уровень международной напряжённости», — полагает Григорий Косач, имея в виду Россию. То, что в случае ужесточения американского давления на Иран эта страна будет сдвигаться к более тесному союзу с Россией и Китаем, кажется весьма вероятным и Ирине Федотовой.

В то же время эксперт Центра Среднего востока Института востоковедения РАН полагает, что США не будут в ближайшее время пересматривать договорённости с исламской республикой по её ядерной программе. Основное противостояние будет вынесено на периферию, в уже идущие зоны конфликта, где участвуют, с одной стороны — Иран, а с другой — США, Израиль и Саудовская Аравия. Наиболее явная «жертва» — Сирия.

«Усиление там противоречий будет мешать достижению каких-то договорённостей и мирному урегулированию ситуации в Сирии», — утверждает Федотова.

Но это как раз и есть тайная цель Тель-Авива, уверен другой эксперт — президент Общества дружбы и делового сотрудничества с арабскими странами Вячеслав Матузов. «У Израиля есть своя точка зрения на события в Сирии, для них неприемлема ни победа Асада над террористами, ни победа террористов над Асадом. Им выгоден полный разгром и тех и других, и чтобы на территории Сирии образовалось множество марионеточных государств, не представляющих никакой угрозы для самого Израиля», — утверждает Матузов в беседе с RT.

* «Аль-Каида», «Исламское государство» (ИГИЛ, ИГ) — террористические группировки, запрещённые на территории России.

Израиль устанавливает отношения с Саудовской Аравией и другими арабскими государствами – недавно это казалось фантастикой, теперь это реальность. В объятия друг другу этих непримиримых врагов – евреев и арабов – толкает общая угроза: растущее влияние Ирана и ИГИЛ.

В этом году Эр-Рияд и Иерусалим «вышли из сумрака», перестав тщательно скрывать свои отношения. Так, на ежегодной конференции по безопасности министр обороны Израиля Моше Яалон обменялся рукопожатием с бывшим главой разведки Саудовской Аравии принцем Турки ибн Фейсал Аль-Саудом и заявил, что у Израиля есть связи с соседними суннитскими странами.

О саудовско-израильских негласных взаимодействиях заговорили еще в 2011 году, когда WikiLeaks опубликовал одну из дипломатических депеш, отправленную из Иерусалима в марте 2009 года, в которой заместитель директора подразделения по ближневосточным делам израильского МИДа Яков Хадас-Хандельсман признал, что Израиль поддерживает секретные контакты с Саудовской Аравией через различные каналы связи. А в 2013 году британская газета The Sunday Times написала, что Эр-Рияд дал согласие Иерусалиму на использование своего воздушного пространства в случае начала военной операции против Ирана.

В том же 2013-м, к слову, саудовский принц Аль-Валид ибн Талал в интервью агентству Bloomberg откровенно признался, что хотя публично арабские государства будут выступать против удара Израиля по ядерным объектам Ирана, но «в частном порядке будут за». Причем поддержка израильского удара по Ирану, по его словам, будет оказана также со стороны арабского общества, так как сунниты крайне негативно относятся и к шиитам, и к Ирану. Кроме того, обращаясь к истории, саудовский принц отметил, что главная угроза для арабов-мусульман, особенно суннитов, исходила всегда от Персии, а не от Израиля. А на конференции, проводимой Советом по международным делам в 2015 году в Вашингтоне, представители Израиля и Саудовской Аравии признали, что тайные контакты между странами существуют давно и происходят исключительно на секретных встречах, в том числе в Индии, Италии и Чехии.

Основным связующим звеном в этом неожиданном союзе стала как раз иранская ядерная программа. Получение Ираном ядерного оружия – страшный сон как для Израиля, так и для стран Персидского залива. Если Иран станет ядерной державой и получит таким образом неприкосновенность, то для Саудовской Аравии, главного его соперника в регионе, это чревато дальнейшим ослаблением позиций. Для Иерусалима же, помимо маловероятного ядерного удара со стороны Тегерана, наибольшую опасность представляет использование Ираном ядерного оружия в качестве «зонтика» для прикрытия деятельности своих подопечных, в частности Корпуса стражей исламской революции или шиитской террористической группировки «Хезбаллах».

Альянс Саудовской Аравии и Израиля сложился ситуативно. Во-первых, политика их главного союзника – Соединенных Штатов – перестала внушать обеим странам доверие. США легко отвернулись от своего давнего и верного партнера Хосни Мубарака в период «арабской весны» в Египте. Затем Белый дом пошел на сближение с Ираном и подписание ядерной сделки с его властями, невзирая на возражения своих ближневосточных союзников – Израиля и Саудовской Аравии. Кроме того, Барак Обама неоднократно заявлял о необходимости сократить присутствие и вовлеченность США в политику и войны на Ближнем Востоке, а также поставил под сомнение безусловность поддержки еврейского государства Соединенными Штатами. Да и у новоизбранного американского президента Дональда Трампа, судя по его предвыборной кампании, внешняя политика не на первом месте. Скорее всего, США теперь будут сокращать свое присутствие в регионе, что заставит ближневосточные государства обеспечивать свою безопасность другими путями, в том числе посредством создания системы коллективной безопасности.

Во-вторых, после подписания заключения «ядерной сделки» с Ираном и снятия американских и европейских санкций с этой страны, в том числе и ограничений на экспорт нефти, происходит её поэтапное усиление. Учитывая давнее противостояние суннитов и шиитов, религиозный фактор играет существенную роль в расширении влияния Тегерана на Ближнем Востоке. В частности, большой процент шиитского населения проживает в Ираке, Турции, Бахрейне и Йемене. Шииты, пусть и в меньшем количестве, живут также в Саудовской Аравии, Катаре, Кувейте, ОАЭ, Египте, Иордании и других суннитских странах.

Быстрорастущее влияние Ирана, безусловно, не нравится как Израилю, так и суннитской Саудовской Аравии, оспаривающей у Ирана роль регионального центра.

Одна из стран на карте региона, где уже не первый год идет жёсткое противостояние сторон, – это Йемен. Эр-Рияд там ведёт вооруженную борьбу против мятежников шиитов-хуситов, поддерживаемых Тегераном. Если Иран добьётся укрепления позиций хуситов в Йемене, то резко усилит свои позиции в регионе и повлияет на соседнюю Саудовскую Аравию: в двух ее провинциях, Джизан и Наджран, большинство населения составляют шииты. Кроме того, Иран в этом случае получит контроль над стратегически важным Баб-эль-Мандебским проливом и судоходными путями прибрежных стран, в том числе и Израиля, а фактически сможет заблокировать любой гражданский или военный груз из стран на Ближнем Востоке, следующий через этот пролив. К слову, именно поэтому Иерусалим недавно усилил меры безопасности на израильских кораблях при приближении к берегам Йемена.

Саудовская Аравия также борется против иранского влияния в Сирии, открыто поддерживает сирийскую оппозицию, признает её единственным законным представителем сирийского народа и даже создала «исламскую коалицию», не пригласив туда Иран, пытаясь тем самым изолировать Тегеран в мусульманском мире.

Понятно, что целенаправленная политика арабских государств по противодействию Ирану не может не находить эмоционального отклика в Израиле. Так, выступая на 70-й Генеральной Ассамблее ООН, премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху заявил, что общая опасность, исходящая от Ирана и ИГИЛ (запрещенная в России организация), сближает Израиль с его арабскими соседями, и выразил надежду, что государства региона смогут построить прочные партнёрские отношения ради общей безопасности. Таким образом, Израиль вполне вписывается в систему коллективной безопасности региона и даже становится одной из ее основ.

Саудовская Аравия как центр мусульманского мира всегда старалась не поддерживать прямых и открытых связей с Израилем, чтобы не портить свой имидж в исламском мире. Однако в своем региональном противостоянии Ирану власти Саудовского королевства руководствуются прагматичными принципами, следуя известной мудрости «Враг моего врага – мой друг». Вместе с тем, надеяться на установление полноценных союзнических отношений между Израилем и Саудовской Аравии не приходится до тех пор, пока палестино-израильский конфликт остаётся не урегулированным. Однако не исключено, что общие угрозы региональной безопасности послужат толчком для ближневосточного урегулирования. Более того, уже имеется саудовская инициатива палестино-израильского урегулирования, которая предполагает сначала нормализацию отношений Израиля с арабскими странами ближневосточного региона, а затем уже решение непосредственно палестинской проблемы. Власти арабских стран осознают, что без Израиля невозможно выстроить систему коллективной безопасности в регионе, и именно это толкает их к выстраиванию арабо-израильского диалога.