В службе:

• 16 октября 1780 года - подпрапорщиком;
• 4 августа 1783 года - сержантом;
• 4 апреля 1787 года - прапорщиком;
• 1 января 1788 года - подпоручиком;
• 1 января 1790 года - поручиком;
• 1 января 1792 года - капитан-поручиком;
• 1 января 1796 года - капитаном;
• 16 сентября 1797 года - полковником, в л.-гв. Измайловском полку;
• 27 июля 1798 года - переведён в армию генерал-майором;
• 8 ноября 1805 года - за отличие против неприятеля и многократные заслуги произведён в генерал-лейтенанты;
• 29 сентября 1809 года - за отличие - в генералы от инфантерии;
• 5 декабря 1809 года - назначен шефом Апшеронского мушкетёрского полка;
• 30 апреля 1810 года - поручена должность Киевского военного губернатора;
• 14 сентября 1810 года - по прошению уволен от службы, с мундиром;
• 20 ноября 1810 года - принят по-прежнему в службу, с назначением шефом Апшеронского пехотного полка;
• 12 декабря 1810 года - назначен Киевским военным губернатором;
• в 1812 году - во время вступления неприятеля в Россию, находился, по Высочайшему повелению, в Калуге, где поручено формирование отряда войск в 15000 человек для действующей армии между Калугой, Волоколамском и Москвой, с коим, по приказу главнокомандующего, и прибыл к армии в г. Гжатск 14 августа 1812 года;
• 15 мая 1814 года - назначен командующим пешим резервом действующей армии;
• 14 ноября 1814 года - командующим гвардейским корпусом;
• 19 августа 1818 года - С.-Петербургским военным генерал-губернатором.

В походах был:

• 1788 и 1790 годы - в Шведском;
• 1798-1799 годы - в Итальянском походе и участвовал в сражениях: 14 апреля 1799 года, под Лекко, при чём за отличие награждён орденом Св. Анны 1 кл.; 17 - под с. Вердериею, при сдаче атакованного французского генерала Серюрье и бывшего с ним войска; 1 мая, под Кассано и Писетой, где за отличие награждён орденом Св. Иоанна Иерусалимского; 7 и 8 июня при р. Тидоне и р. Треббии, а 9 и 10 - при преследовании отступающего неприятеля; за оказанное здесь отличие награждён звездой и крестом ордена Св. Анны, украшенным алмазами; с 4 по 11 июля, при осаде и бомбардировании Александрийской цитадели; 4 августа при г. Нови, а 5 - при преследовании неприятеля; за отличие награждён орденом Св. Иоанна Иерусалимского с бриллиантами; в сентябре, командуя авангардом, прошёл в Швейцарию через Альпийские горы и 13-15 сентября имел дела с неприятелем в Сен-Готардском проходе, у Чёртова моста; 19 - участвовал в сражении при с. Муттентале и за отличие награждён орденом Св. Александра Невского;
• 1805 год - 15 августа, вступил в австрийские владения и участвовал в сражениях против французских войск: 24 октября при Амштетене; 30 - при г. Штейне; за отличие награждён орденом Св. Георгия 3 кл. и 8 ноября произведён в генерал-лейтенанты; 20 ноября при Аустерлиц;
• в 1806 и 1807 годы - участвовал в турецкой войне и был в сражениях: 11 декабря при с. Глоденях; 13 - при г. Бухаресте; 1807 г. 5 марта, при завладении неприятельскими шанцами при с. Турбате; 6 - при вылазке неприятеля из Журжи; 19 - при нанесении поражения неприятелю, сделавшему сильную вылазку из Журжи; за оказанное в этих сражениях отличие награждён орденом Св. Владимира 2 ст. большого креста; 2 июня участвовал в поражении неприятельского корпуса при с. Обилешти, за что награждён шпагой, украшенной алмазами, с надписью «за храбрость и спасение Бухареста»;
• в 1812 году - во время вступления неприятеля в Россию, находился, по Высочайшему повелению, в Калуге для формирования войск; 14 августа того же года, по приказание главнокомандующего, прибыл с 15000 сформированных войск в г. Гжатск и 26 - был в генеральном сражении при Бородине, где командовал правым крылом и центром армии; потом ему поручен был арьергард, с которым он 29-го одержал победу над французским авангардом; с 2 по 22 сентября, командуя арьергардом, он, кроме повседневных сшибок, имел несколько значительных сражений, из коих главные при сс. Красной Пахре, Чирикове и д. Чернишной; 6 октября в сражении при Тарутине командовал всею кавалерией; 12 - участвовал в сражении при Малоярославце; 22 - предупредив отступавшую французскую армию, фланговым маршем у г. Вязьмы разбил 50000 неприятельских войск; 26 - был при взятии г. Дорогобужа, откуда с вверенным ему корпусом следовал косвенным маршем мимо Смолснека к Красному, где корпусом, ему вверенным, при содействии других войск, 3, 4 и 6 ноября поражены вице-король Итальянский и маршал Даву и разбит совершенно маршал Ней; по прибыли армии в г. Вильну, он из собственных рук государя императора награждён орденом Св. Владимира 1 ст. и Св. Георгия 2 кл.;
• 1813 год - в начале года, когда войска российские перешли за. Неман, он следовал к Варшаве и занял её, за что получил право быть при особе Его Императорского Величества и носить на эполетах вензеля, и 10000 рублей; за тем войска, бывшие под его командой, осадили Глогау в Силезии; по вступлении войск в Саксонию, он занял Дрезден; 21 апреля после Люценского сражения поручено было ему командование арьергардом, и с этого числа по 11 мая имел несколько больших сражений с превосходным в силе неприятелем; 7 и 8 мая он был в генеральном сражении при г. Бауцене, где командовал левым крылом всей армии; 9 - имел большое сражение при Рейхенбахе; 10-между Рейхенбахом и Герлицем; в награду за победы во всех этих сражениях пожалован в графское достоинство Российской империи; 18 августа находился в сражении при Кульме, за которое награждён золотой шпагой с лаврами и надписью «за храбрость», и 50000 руб.; 6 октября при Лейпциге командовал л.-гвардией и награждён орденом Св. Андрея Первозванного;
• в 1814 году - в походе за Рейном, находился в сражениях: при Бриенне, Фершампенуазе и при взятии Парижа, начальствуя всеми гвардиями союзных войск.

Смертельно ранен в С.-Петербурге 14 (

Михаила Андреевича Милорадовича современники характеризовали как смелого, ловкого, щедрого человека, талантливого полководца. «Ты ходишь скорее, чем летают ангелы», - говорил ему Кутузов. Милорадович десятки раз оказывался на грани жизни и смерти, однако погиб не в бою, а на Сенатской площади в день восстания декабристов. Интересные факты из жизни генерала от инфантерии - в нашем материале.

«Мы все учились понемногу…»

Прадед Милорадовича, которого тоже звали Михаилом, родился в Герцеговине и происходил из знатного сербского рода, однако во времена правления Петра I поступил на русскую службу и стал одним из сподвижников императора. Отец будущего генерала от инфантерии, Андрей Степанович, был участником нескольких военных кампаний, а затем в течение многих лет занимал должность черниговского наместника.

Михаил Андреевич Милорадович появился на свет 1 октября 1771 года в Петербурге. В самые первые годы жизни его зачислили в лейб-гвардии Измайловский полк. Это было стандартной практикой, необходимой для того, чтобы юноша, позже приступив к службе, начал военную карьеру не с самого низкого чина.

Герб графа Милорадовича

Едва мальчику исполнилось семь лет, родители Михаила решили, что их сыну следует получить престижное европейское образование. В течение десятилетия юный Милорадович грыз гранит науки то в Кенигсберге, то в Геттингене, то в Страсбурге. Он учил иностранные языки, осваивал гуманитарные, точные и военные науки.

Случаи из военной карьеры

17-летний Милорадович, вернувшись на родину, приступил к службе в чине прапорщика. Минуло еще десять лет, и Михаил Андреевич успешно достиг генеральского чина. В течение жизни он участвовал более чем в пяти десятках сражений, причем во многих из них отличился так, что о его храбрости и смекалке начали слагать легенды и передавать их из уст в уста.

Удача всегда сопутствовала Михаилу Андреевичу. В частности, об этом рассказывал литератор Федор Глинка, адъютант Милорадовича: «Пули сшибали султан с его шляпы, ранили и били под ним лошадей; он не смущался; переменял лошадь, закуривал трубку, поправлял свои кресты и обвивал около шеи амарантовую шаль, которой концы живописно развевались по воздуху. Французы называли его русским Баярдом; у нас, за удальство, немного щеголеватое, сравнивали с французским Мюратом. И он не уступал в храбрости обоим».

Генерал Михаил Андреевич Милорадович

Также современники вспоминали, как Милорадович вел своих солдат в атаку. Во время похода через Сен-Готард солдаты, дойдя до крутой обледенелой горы, начали заметно колебаться. Это волнение не мог не заметить Милорадович. Тогда он со словами: «Посмотрите, как возьмут в плен вашего генерала!» — съехал с возвышенности на спине. Воодушевленные солдаты последовали его примеру.

Будни военного губернатора

Милорадович не только участвовал в сражениях, но и занимал пост военного губернатора в Киеве, а затем военного генерал-губернатора в Петербурге.

Невероятные балы, которые давал Милорадович в Киеве, стали притчей во языцех. Их особенностью было то, что гости нередко приходили в национальных нарядах. Однако не балами едиными запомнился Милорадович киевлянам. Например, когда в 1811 году Киев охватил немыслимый пожар, Михаил Андреевич лично руководил ликвидацией очагов возгорания. Как-то раз даже пришел домой в шляпе с обгоревшим плюмажем.

Заняв пост военного генерал-губернатора Петербурга, Милорадович, согласно воспоминаниям современников, сразу же объявил: «Я истреблю воровство, как истреблял Неевы колонны в Красном».

Гибель на Сенатской площади

14 декабря 1825 года Милорадович въехал на коне на Сенатскую площадь, где собрались декабристы. Он не сомневался, что сможет убедить присутствующих, многие из которых с уважением относились к генералу, разойтись. Для этого, по мнению Милорадовича, не понадобилось бы даже подкрепление: в этой ситуации Михаил Андреевич выступил противником кровопролития. Кто знает, возможно, увещевания Милорадовича и возымели бы действие, однако его речь прервал выстрел Петра Каховского.

Убийство Милорадовича

От ранения Милорадович скончался. Однако перед смертью он успел продиктовать завещание, в котором в числе прочего было сказано: «Прошу Государя Императора, если то возможно, отпустить на волю всех моих людей и крестьян». Желание генерала было исполнено: вольную получили около полутора тысяч человек.

"Я ни разу не взроптал во все время моего заключения,
и за то Дух Святый давно утешил меня! Подивись мой друг:
в сию самую минуту, когда я занят только тобою и нашей
малюткой, я нахожусь в таком утешительном спокойствии,
что не могу выразить тебе. О мой друг, спасительно быть
христианином!.. Благодарю моего Создателя, что Он
меня просветил, и что я умираю во Христе..."
Кондратий Рылеев
Фрагмент последнего письма к жене
из Петропавловской крепости, ожидая казни.

Некоторые мифы о декабристах разоблачены. Но лишь часть из них. Хотелось бы поговорить на более «широкие темы». Например, есть утверждение, что декабристы «залили бы страну кровью». Но дело в том, что декабристы затеяли верхушечный переворот, это самое бескровное, что может быть. Именно такие перевороты совершались весь 18 век, и никаких рек крови там не наблюдалось.

После смерти Анны Иоанновны гвардейцы отняли трон у немцев и передали его Елизавете, даже Бирон отделался ссылкой. Но монархистам нужно признать, что это был переворот и осудить безнравственную Елизавету.

Потом к власти пришла Екатерина, все это закончилось гибелью ее мужа Петра Ш, но не реками крови. Был убит Павел I, но опять же, все на этом и остановилось.

Но здесь любопытна логика наших патентованных монархистов. Они не любят декабристов, но при этом восхищаются Екатериной, хотя она узурпировала престол, и вполне лояльны к Павлу, хотя Екатерина оставила наследником внука своего Александра, и в этом смысле, Павел был незаконным государем, вполне лояльны к Александру, который дал добро на интернирование своего неадекватного отца, а того убили.

Но проклинают декабристов потому, что они «хотели убить царя». Хотели некоторые из них, и могли убить реально, но ведь и не убили, не смогли, в прямом смысле рука не поднялась, а потому и проиграли, кстати. Не был среди них таких, как братья Орловы, или таких как граф Пален и генерал Бенигсен и братья Зубовы.

Декабристы были патриоты и государственники, но не убийцы. И, тем не менее, проклинают их, а не Елизавету, Екатерину, Павла, Александра.

И главное, что декабристы хотели дать личную свободу крепостным, т.е. прадедам и прабабкам, наверное, большинства их тех, кто поливает сейчас декабристов грязью. Т.е. если Елизавета, Екатерина, Павел, Александр узурпировали власть, совершили преступления, то декабристы даже формально его не совершали, ибо дали присягу Константину, но не Николаю.

Следующий миф, это миф о том, что после прихода к власти декабристов начался бы кровавый передел земли, ибо мужиков сделали бы свободными, не дав им землю.

А кто вам, любезные чудаки, сказал, что мужики хоть что-то узнали бы о сути перемен? И кто сказал, что в России прямо вот сразу была объявлена республика и всеобщие выборы? Декабристам не нужна была поддержка мужиков, им не нужно было их поднимать на бунт и т.д.

Посмотрим, что реально происходил в декабре 1825 года. К этому времени лучшие умы понимали, что Россия архаична, с ее крепостным правом, с неграмотным населением, со слабой промышленностью и т.д. Что как-то все это решать надо понимала Екатерина, понимал Павел и демократ в раннюю свою пору Александр I, понимали, но не делали.

И тут умирает Александр I, приносят присягу его брату Константину, но завещание царь оставил в пользу младшего брата Николая.

Надо понимать, что Константин и Николай, как люди не пользовались любовью, они не имели реальной поддержки в армии. Константин был несколько симпатичнее для многих, он был мерзавец, но не такой ледяной солдафон как Николай, Николая терпеть не могли именно в армии.

В армии же, самыми популярными генералами был Милорадович (из давно обрусевших черногорцев) и командующий кавказской армией Ермолов. И вот как дальше развивались события:

«Смерть Александра I означала автоматический переход высшей власти в стране к Николаю Павловичу. Великий князь Константин Павлович, находившийся в Польше, формально отказался от престола и фактически не выражал претензий на императорский титул, что было известно узкому кругу посвященных и отражено документально в трех экземплярах. Однако в решающий момент перехода власти, в общем-то, формального к Николаю, явилось новое обстоятельство: интересы высшего генералитета и в первую голову графа Михаила Андреевича Милорадовича, бывшего петербургским генерал-губернатором и имевшего в подчинении 60.000 штыков. Военное крыло правящего дворянского сословия, а именно, высшие армейские чины (Милорадович, Потапов, Воинов, Нейгардт) создали патовую ситуацию, которой не преминули воспользоваться члены тайного общества, также принадлежащие к высшему общественному слою, но отдаленные от властных структур. Милорадович принудил Николая Павловича присягнуть Великому князю Константину Павловичу, который не имел намерения брать власть. Это было, по выражению А.Е. Преснякова, "параличное состояние" власти. Граф Милорадович своими действиями практически подошел к тому рубежу (один Великий князь отстранен от власти, другой сам устранился), за которым впору вводить предусмотренное заговорщиками "временное верховное правление" (см. "Русскую Правду" П. И. Пестеля). На практике Милорадович, - боевой генерал, патриот, любимец солдат, - оказался большим "декабристом", чем члены всех тайных обществ вместе взятые. А его гибель на Сенатской площади от выстрела Каховского была для него, пожалуй, наилучшим выходом из того тупика, в который он себя загнал".

Т.е. возник период безвластия в России. Часть генералов фактически устранили Николая от власти. И более того, гсоударственный переворот произошел, но провели его вовсе не декабристы. Милорадовчи заставил Николая отречься от престола, и отречение было принято Сенатом! Т.е. высшие сановники страны совершили этот переворот, ибо Николай у власти был нежелателен практически всем.

Но чтобы довести дело до конца, нужны были «боевики», нужны были те, которые реально устранят Николая, как главную преграду, или уничтожат физически или посадят в каземат, как бабка Николая посадила в каземат деда Николая.

Вот тогда и началось «восстание декабристов», хотя сами декабристы ничего такого и не планировали, но видимо их попросили, аргументы были. Но вот боевики-то и подвели. Возможно, назначенному руководителем восстания Трубецкому не хотелось быть пешкой в чужой игре, возможны другие варианты, но даже при этом Николая спасло только чудо.

Вот что сам царь написал в своих воспоминаниях об этих событиях:

Это про Милорадовича:

«Из петербургских заговорщиков по справке никого не оказалось налицо; все были в отпуску, а именно - Свистунов, Захар Чернышев и Никита Муравьев, что более еще утверждало справедливость подозрений, что они были в отсутствии для съезда, как в показаниях упоминалось. Граф Милорадович должен был верить столь ясным уликам в существовании заговора и в вероятном участии и других лиц, хотя об них не упоминалось; он обещал обратить все внимание полиции, но все осталось тщетным и в прежней беспечности».

«Вскоре засим прибыл ко мне граф Милорадович с новыми уверениями совершенного спокойствия».

И только когда Милорадович понял, что замысел не удался, он выехал к восставшим частям, чтобы уговорить их вернутся в казармы, думается, что если бы они вернулись, то все потом объяснили бы недоразумением с переприсягой, тайное общество было бы запрещено, но дело бы постарались замять.

Но вот тут и раздался выстрел Каховского. Вполне возможно, это была его самодеятельность, а возможно Милорадович получил пулю за двойную игру.

Именно гибель Милорадовича поставила крест на успешности заговора, хотя варианты все равно были.

Вот как Николай описывает чудо, благодаря которому остался на свободе:

«Ежели б саперный батальон опоздал только несколькими минутами, дворец и все наше семейство были б в руках мятежников, тогда как занятый происходившим на Сенатской площади и вовсе безызвестный об угрожавшей с тылу оной важнейшей опасности, я бы лишен был всякой возможности сему воспрепятствовать. Из сего видно самым разительным образом, что ни я, ни кто не могли бы дела благополучно кончить, ежели б самому милосердию Божию не угодно было всем править к лучшему».

А вот Николай называет некоторых вельмож, сомневайся в их участие в заговоре, он бы их не назвал»

«В числе показаний на лица, но без достаточных улик, чтоб приступить было можно даже к допросам, были таковые на сенатора Н.С. Мордвинова, сенатора Сумарокова и даже на М.М. Сперанского. Подобные показания рождали сомнения и недоверчивость, весьма тягостные, и долго не могли совершенно рассеяться. Странным казалось тоже поведение покойного Карла Ивановича Бистрома, и должно признаться, что оно совершенно никогда не объяснилось. Он был начальником пехоты Гвардейского корпуса».

Т.е. в итоге восстания декабристов власть не перешла бы к Пестелю, он, кстати, уже сидел в тюрьме к тому времени, она бы не перешла к другим декабристам. Она бы перешла к армии во главе с Милорадовичем и Ермоловым, она бы перешла к Сенату.

Если понимать, что Россией управляли умнейшие люди, которые смогли сокрушить Наполеона, то уже в этой-то ситуации они справились без проблем.

Никто бы не стал отменять монархию, просто бы назвали царем кого-то из малолетних сыновей Николая. Далее бы пришли к консенсусу среди дворян и ввели бы конституционную монархию, далее, постепенно бы начали решать проблему крепостного права, и нет никаких оснований полагать, что гениальный Сперанский решил бы это хуже, чем бюрократы при Александре II.

Из-за ряда случайностей Россия упустила шанс стать самой свободной и самой великой державой еще к концу 19 века.

Вот вам и декабристы!

В декабре смеркается быстро. А особенно в Санкт-Петербурге – промозглой северной столице. Холодность новой столицы, выражавшаяся во всём, противопоставлялась темпераментным и пылким более южным землям Российской Империи. Холодность понятие многогранное, абстрактное, и применительно к человеческой натуре иногда означает расчётливость. А расчётливость не всегда согласуется с заявленными целями.

Столь же стремительно, как и небесное светило, однажды в декабре 1825 года, пришла к своему закату и жизнь Санкт-Петербуржского генерал-губернатора Михаила Андреевича Милорадовича. Этот человек сделал поистине превосходную и великолепную военную карьеру. Начав службу в 1787 году в звании прапорщика, он быстро поднимается по карьерной лестнице, так что уже к 1811 году становится генерал-губернатором Киева. Он участвует в войнах с Наполеоном, где проявляет не раз своё мастерство и мужество, за что получает в награду вензеля Александра I на эполетах. Далее Милорадович получает назначение генерал-губернатором в Санкт-Петербург.

14 декабря 1825 года, Михаил Андреевич Милорадович был ранен выстрелом в спину на Сенатской площади, и скончался уже вечером того же дня. Этот предательский подлый удар был нанесён Каховским, в тот момент, когда пытавшегося успокоить толпу Милорадовича, ткнул штыком Оболенский.

Пётр Григорьевич Каховский происходил из обедневших дворян. Нёс службу юнкером в Европе, но был разжалован до рядового за дебоши. В 1824 году он возвращается в Россию, планируя затем отправиться в Грецию, воевать за её независимость. Эти скромные черты уже набрасывают силуэт характера убийцы. Импульсивный, отчаянный, его взгляды не всегда соотносятся с действительностью. Он считает, что монархию нужно ликвидировать. Холодное Северное общество принимает его в свои ряды. Опираясь на молодого бунтаря, совершенно одинокого, и которому, как полагали челны общества, терять нечего,убийство императора становится возможным. Просто нужно предоставить эту ответственную миссию Каховскому, бунтарю и дебоширу. Он собирается освобождать далёкую Грецию, но устоит ли перед соблазном освободить свою родную державу? Не устоит, конечно…

Раннее утро четырнадцатого декабря. Каховский крадётся по коридорам императорского дворца, чтобы исполнить важнейшую миссию, доверенную ему новоявленными братьями по духу. Но что-то в последний момент ему мешает это сделать. Не трусость ли? Не являлись ли все эти пыл и непослушание в армии показными? Быть может, являлись. Каховский уходит на площадь. Чувство вины за невыполненный долг, должно быть, снедали его. Такой удар по его образу бесстрашного свободолюбивого бунтаря! Несостоявшийся убийца ищет себе оправдание перед своими собратьями. И находит его сразу, как только Оболенский вступает в конфликт с Милорадовичем. Он стреляет в спину генерал-губернатору. А спустя немного времени ранит полковника Стюрлера. Так Каховский красноречиво заявлял, что вовсе не струсил убивать императора, а не сделал этого по каким-то другим причинам. Но на самом деле им двигали чувства вины перед остальными заговорщиками и ощущение собственных слабости и ничтожности.

Каховский всё же действительно не боялся убивать, но людей, а не императора. Убийство императора для него явно было “не по зубам”. Что же до Северного общества, то стоит заметить, что их желание было не столь уж и сильным. Совершенно очевидно было сразу, что такой взбалмошной личности, как Каховский, столь ответственные дела доверять было нельзя. Скорее всего, в Северном обществе планировали всё именно так, как оно и вышло, ведь основные заговорщики не явились, император убит не был, смерти Милорадовича и Стюлера – жертвы не столь великие, но оправданные, Пестель, который постоянно накалял обстановку и мешал, в результате, оказался на виселице. Похоже, что это было наилучшим сценарием выхода северян из той игры, которая им “поднадоела”.

Между тем, погибший из-за отказа снять с себя присягу императору Милорадович, перед смертью выразил желание отпустить всех своих крестьян, даровав свободу почти 1500 человек. Сделал он это потому что изначально был солидарен с декабристами или умирая лишь согласился с ними, чтобы смерть его не была напрасной — вопрос другой, важен сам факт: приверженец ненавистного рабского самодержавия освободил 1500 человек, а Северное общество — декабристы, борцы за свободу, стали его убийцами, так и не дав свободы никому, но спровоцировав гибель многих участников декабрьского восстания. Милорадович вышел декабристом большим, чем самые рьяные из них. Это заставляет задуматься о том, насколько вообще серьёзно были настроены декабристы? И о том, насколько в те дни был слаб иммунитет общественного мнения, когда всего несколько человек могли распространить свои, зачастую ошибочные, мысли в неком кругу и спровоцировать его участников на радикальные действия.

Так вот и вышло, что декабристы подчинились мыслям оскорблённых чем-то “мечтателей” Муравьёва и Пестеля, что привело к смертям многих горожан. А «верный пёс самодержавия» Милорадович даровал свободу более чем тысячи крепостных и слуг. Всё это следствие спутанности российского общественного сознания и ситуация вокруг убийства Милорадовича это ясно продемонстрировала.

Мы продолжаем разговор с историком и писателем Натальей Зазулиной о тайных пружинах и судьбоносных моментах самого популярного, не раз воспетого в стихах и прозе эпизода российской истории. Начало смотрите .

«СП»: — Наталья Николаевна, я правильно поняла, что граф Михаил Андреевич Милорадович — блестящий офицер, герой войны 1812 года, осыпанный царскими милостями, этот храбрейший воин и удачливый царедворец, как писали о нем современники, как раз и стоял во главе многолетнего дворцового заговора против императора Александра? Как такое возможно?!

— Как-то у нас разгорелась дискуссия на эту же тему в одной из московских школ. Ребята читали мне свои доклады о декабрьском восстании, написанные все как под копирку из старых учебников. Наконец я, не выдержав, остановила уже второго или третьего, и говорю: вот представь, ты — граф Милорадович. Генерал-губернатор Санкт-Петербурга, из действующих офицеров армии — самый титулованный, ни у кого нет такого послужного списка и таких наград! Перед тобой как перед императорской фамилией шапки ломают. Одновременно ты и командующий внутренними войсками, под тобой полиция, без тебя в столицу никто не въедет, не выедет. И ты видишь, что все в стране делается не так, как мечтали и надеялись прошагавшие до Парижа победители Наполеона… «Да я бы сам попробовал!» — Говорит мне этот 16-летний парень. Да, именно так, конечно!

Портрет графа Михаила Андреевича Милорадовича в музее-панораме "Бородинская битва" (Фото: Сергей Фадеичев/ТАСС)

«СП»: — Какие-то есть тому свидетельства, хотя бы косвенные?

— Милорадович конечно сам от себя ничего не писал и не посылал — он далеко не дурак был. Но осталась переписка тех, кто был в этом всем задействован прямо или косвенно…

Почему так сложилось? Повторюсь, что отношение к России Александра I после победы над французами многие высшие чины восприняли как оскорбление. Он фактически отошел от государственных дел. Или вот такую цифру возьмем. Известно, что контингент российских войск, которые вошли в Париж, составлял 120 тысяч человек. Знаете, сколько осталось там добровольно? 45 тысяч нижних чинов!

«СП»: — Их не пытались вернуть?

— До этого Европа тоже воевала целых 25 лет, мужское население было изрядно выбито. И поэтому каждая вторая трактирщица или мельничиха с удовольствием брали в мужья (или в зятья) здоровых, рукастых парней.

Сохранилось несколько писем Александра I к уже бывшему графу Прованскому с просьбой вернуть подданных. Не можем найти! — Отвечали ему. Был по паспорту Иван — стал Жаном, Петр превратился в Пьера. И все брали фамилию жены…

И в то же время в России лежали сожженные города и деревни, да что деревни! Москву и ту толком не восстанавливали! Например, — известный факт: сгорел в 1812 году лафет под Царь-пушкой, и она валялась в Кремле, в канаве до 1826 года. И только после личного вмешательства Николая Павловича порядок навели…

В стране по нескольку лет не собирался Госсовет. В то время как военные поселения, которыми руководил граф Аракчеев , решив проблему демобилизации войск после войны и заграничных походов, быстро превратились в обузу, а надо было что-то с этим делать, либо заставить бывших вояк сельским хозяйством заниматься, либо отдать их в аренду в заводские крестьяне. И запросы на такую рабочую силу были. Но людей не отдавали. Почему? Не было высшего соизволения. Есть, кстати, большая переписка об этом у Аракчеева, с 1823-го по 1825-й год. Он сетует — я докладывал государю, ответа нет…

Портрет Алексея Андреевича Аракчеева работы Джорджа Доу. Военная галерея Зимнего Дворца, Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург) (Фото: ru.wikipedia.org)

А ссуду в банке, к примеру на восстановление сгоревшего дома или имения дворяне могли получить только под залог. Если сохранилось еще какое-то имение, не затронутое войной — тебе дадут денег на восстановление разрушенного. А если вся недвижимость пострадала, что не редкостью было в наших западных губерниях, то строить заново часто было не на что. Словом проблем — море! И это при практически постоянном отсутствии императора в России, что очень раздражало верхушку.

«СП»: — Неужели устранение Александра I могло всерьез изменить ситуацию? Ведь у него, как мы все знаем, было еще три брата.

— Смотрите, что получается. Когда Александр I умирает бездетным, следующий в очереди на трон — его брат Константин . Но у него странный морганатический брак с польской аристократкой и детей тоже нет. И буквально нескольким доверенным людям было известно, что еще при жизни Александр разрешил Константину оставаться в Польше и жениться — при условии его отречения от престола. Что Константин с удовольствием и сделал. Текст отречения Константина и завещание самого Александра в котором он назначал своим преемником именно Николая, как раз и хранил митрополит Филарет в Успенском соборе. Знали об этом, повторюсь, всего человек пять, включая, безусловно и Милорадовича. Но в нужный момент все предпочли «забыть» о завещании Александра. Так что выходит, он и после смерти перехитрил сам себя…

Николаю Павловичу в 1825 году уже 28 лет и у него единственного есть сын-наследник, младшему Михаилу — 25. Кстати говоря, они оба, и Николай, и Михаил не воевали, в боевых походах не участвовали, что по тем временам — серьезный урон для репутации. И, возможно, поэтому они так строги, даже чересчур, и требовательны в службе. Что людей, прошедших через множество битв, раздражает еще больше. И в целом почему-то кажется, что отстранить их, или хотя бы навязать им свою волю, будет не трудно.

Хотели взять власть без кровопролития

«СП»: — Кто еще, кроме Милорадовича, входил в узкий круг истинных руководителей этого заговора? И была ли у них собственная программа? Что сами-то они собирались для страны сделать?

— Граф Аракчеев входил, естественно. Граф Иван Иванович Дибич , он и поехал в Таганрог, командующий Западной армией Карл Федорович Толь, сенатор Яков Иванович Лобанов-Ростовский , и генерал-адъютант Резервной армии в Варшаве Петр Андреевич Лопухин. Не мог не быть в курсе князь Петр Михайлович Волконский , хотя степень его участия не ясна. Откуда сведения? В последствии, что в традициях эпистолярного жанра 19 века это многократно обсуждалось: в переписке братьев Бенкендорф, Орловых, Киселевых , интересна дипломатическая почта на протяжении четырех-пяти последних лет. Ну, и в 1980 году ЛГУ издал в тридцати томах все следственное дело декабристов. Подробнейше! Уникальное чтиво!

Думаю, вряд ли кто-то из этих людей думал всерьез менять строй, рушить монархию — хотели перемен, начать новшества наконец вводить, устроить в стране глобальный ремонт-реконструкцию.

«СП»: — Откуда же тогда взялась целая сеть тайных обществ по России? И почему в итоге все это закончилось выстрелами картечи на Сенатской площади, виселицами и Сибирью?

— Отвечу сначала на первую часть вопроса. После бунта Семеновского полка в 1822 году граф Милорадович через своих многочисленных осведомителей уже точно знал кто, в каких домах и о чем болтает. Да ведь никто особо и не скрывался! Как там у Пушкина ? «Витийством резким знамениты, сбирались члены сей семьи у беспокойного Никиты, у осторожного Ильи». Свободомыслие было модным досугом. Но и доносы писать — тоже досуг! А доносы тогда строчили даже дворовые, камердинер за обиду мог на своего барина написать, и такие случаи известны. Так что практически все всё обо всем знали.

И Милорадович поначалу просто велел приглядывать за особо интересными домами и собраниями — на всякий случай, допуская что в определенный момент эти горячие головы могут и пригодиться.

«СП»: — То есть была надежда получить власть и без кровопролития?

— Ну конечно, зачем начинать с крайних мер. Сначала нужно использовать все законные возможности, а они у заговорщиков были.

Тайна четырех отречений

— Как мы помним, Милорадович после известия о смерти императора Александра буквально нахрапом вынудил Николая Павловича присягнуть Константину. Благополучно «забыв» и о письменном отречении Константина и о завещании Александра.

«СП»: — А на что же он рассчитывал?

Что Константин все-таки передумает и согласится. У нас все-таки не каждый день престолы предлагают. Ему предлагали царствовать! Играли на амбициях. Опять же, так как Николай Павлович уже отрекся в пользу Константина, то де-юре, по закону о престолонаследии, принятому еще Павлом, он автоматически терял право и в дальнейшем претендовать на престол. Тогда кто в этой ситуации становится следующим наследником? Сын Николая Павловича, 8-летний князь Александр Николаевич. Место регента при малолетнем Александре, либо место советника при матери-императрице Марии Федоровне, если бы опекунство доверили ей, думаю, вполне могло устроить честолюбивого Милорадовича.

И вот в Варшаву к Константину одного за другим шлют с посланиями фельдъегерей, туда как на работу ездит младший брат-великий князь Михаил. Но Константин действительно не хочет терять Варшаву и не хочет в Петербург, он присылает свое второе отречение. Но маховик уже запущен и крутится все быстрее. За Николаем Павловичем Константину присягает весь двор, гвардия, Военные поселения, 1-ая и 2-ая Западные армии, Москва — старая столица. 6 декабря 1825 года по распоряжению министра финансов уже начинают печатать деньги с профилем Константина! Но тут вечером 12-го декабря наконец приезжает еще один курьер из Варшавы с уже третьим отречением Константина Павловича. Третьим! И становится понятно, что это третье отречение уже не обойти, будет и новая присяга, и новый престолонаследник. Тогда-то Милорадович и велит Рылееву и Оболенскому — мол, господа, делать нечего, давайте быстренько готовить выступление!

Декабрист Иван Якушкин оставил очень интересную запись о том, что они были вынужденно поставлены перед необходимостью выступить. Возможно, что он так старался оправдаться перед Николаем Павловичем… Но совершенно очевидно, что никому из них не хочется идти ни на какую площадь! Но отвертеться не удалось. Милорадович впервые открыто посылает к Рылееву и Оболенскому своего адъютанта Федора Глинку и говорит — значит, так, завтра все на площадь… Назначается Трубецкой в диктаторы. Ребята поняли — делать нечего… Все это, кстати, есть в показаниях и Рылеева, и Глинки на следствии, том под номером 23.

Но в то же время будущие декабристы понимают и другое. Милорадович никак не оговорил с ними пути выхода из этой политической ситуации! А ну как не получится, как после Ропши, ползти на коленях к матушке-государыне: «прости, не уберегли, вилкой в горло, ну, сам, наверное»?! Вдруг придется за бунт отвечать? В общем страх был и большой страх. Но вышли.

…Правда перед этим сделали последнюю попытку избежать восстания. 12 декабря к Николаю Павловичу пришел Яков Ростовцев, принятый Евгением Оболенским в общество лишь 1 ноября. Ростовцев принес Николаю письмо с сообщением о готовящемся выступлении, и страшно заикаясь подтвердил изложенное. То есть Рылеев и Оболенский, фактически послали к Николаю парламентера с предупреждением, но он так и не спас их от необходимости выхода на площадь.

«СП»: — Получается декабристы боялись Милорадовича даже больше, чем самого царя! А зачем ему вообще нужна была эта площадь?

— Выступление было нужно как политическая демонстрация и подтверждение слов Милорадовича о недовольстве в армии.

Хотя еще до Сенатской площади уже были арестованы в южной управе и Павел Пестель , и Сергей Волконский . Николая Павловича регулярно пугают донесениями о растущем заговоре, который якобы уже был раскрыт Александром, и называют фамилии — и причастных, а то и вообще непричастных. То есть еще и восстание не произошло, в его разгром уже начался. И значит надо срочно выступать.

Декабрист князь Сергей Григориевич Волконский (Фото: ТАСС)

И вот наступает 13 декабря - воскресенье, с утра, как и положено, все идут в церковь. Должны читать по всей России манифест нового государя Николая Павловича. Батюшка с амвоном — это лучшее и главное СМИ того времени, все сообщит и растолкует как надо. Но! Николай Павлович зачем-то ждет возвращения брата Михаила, который опять помчался в Варшаву. И потому переносит чтение манифеста на 14 декабря. И Михаил, отбив от скорости весь зад, привозит ему… четвертое отречение Константина!

По сути Николай Павлович упустил воскресенье 13 декабря как день вступления на престол, а может просто был суеверен?! К слову, в ночь на 13 декабря караулом в Зимнем дворце командовал «заговорщик» Бестужев, а в ночь на 14 декабря другой «заговорщик» — князь Одоевский. Что мешало арестовать хоть всю царскую фамилию? Да просто никто не собирался ничего делать. Одно дело болтать годами и ругать тирана, а другое дело — мятеж!

«СП»: — Ну а как же, кстати, удалось обойти этот самый салический закон, о престолонаследии, согласно которому Николай Павлович уже не мог претендовать на российский престол?

— Николая неожиданно выручил 60-летний граф Юрий Помпеевич Литта , который вдруг «вспомнил», что когда Павел I вступал на престол в 1796 году, Николай и Михаил еще были слишком малы, и в отличие от старших, вассальную присягу отцу не приносили. А значит и никакая его воля ими нарушена не была…

За такую вот сообразительность граф Литта впоследствии получил в награду бриллиант размеров немеряных и орден Александра Невского, которого до этого он ни разу не удостаивался…

Зачем декабристы убили Милорадовича

«СП»: — Все это безумно интересно, конечно. Но тут наконец мы подходим к самому загадочному и трагическому моменту. Убийству Милорадовича на Сенатской площади. Зачем его-то было убивать — самого главного человека в этой истории?

— Вот как раз именно поэтому. Выйти-то он их заставил, но то, что затея обречена и ответа перед царем не избежать стало ясно практически сразу. Но если с живым Милорадовичем все это — многолетний, хорошо спланированный заговор, то без Милорадовича — всего лишь ошибка, путаница, буза разрозненного пацанья. «Мы же все за законного наследника Константина Павловича. Кто ж из нас знал про его четыре отречения? Да никто». Ну и так далее. Вот почему Милорадовича на площади убивали, Каховский выстрелил ему в спину из пистолета, и еще штыком в спину целился князь Оболенский. Чтоб уж наверняка. А уж дальше там каждый за себя отбрехиваться будет.

На площади все закончилось очень быстро, особенно когда задействовали артиллерию. Как слабое эхо в конце декабря еще попытались восстать южане — восстание Черниговского полка продлился всего 4−5 дней и было, естественно, подавлено. Суд как таковой неинтересен. А уже весной, оправившись от смерти мужа, Елизавета Алексеевна уже как вдовствующая императрица движется домой в Петербург. Ей навстречу, зная, что остается всего два перегона до Петербурга, выезжает свекровь императрица Мария Федоровна со словами: «Я наконец выясню, что там произошло». И в одном перегоне (в одном!) до их встречи в Белеве Елизавета Алексеевна умирает с теми же симптомами, что и Александр Павлович за полгода в Таганроге. Такой вот конец прекрасной эпохи.

«СП»: — А вот легенда или нет, что с Каховским перед казнью отказались прощаться его товарищи, потому что он, штатский, стрелял в офицера?

— Каховский сам бывший офицер. Нет, нет, с ним прощались. И первым ему на шею бросился Рылеев… Тем более, что это Рылеев сам подбивал Каховского на цареубийство. Но убили Милорадовича, что в сложившейся ситуации им было выгоднее.

«СП»: — Как мы знаем, следствие по декабристам длилось около полугода и наказание не было чрезмерно суровым. Почему же все-таки казнили этих пятерых — Пестеля, Рылеева, Муравьева-Апостола, Бестужева-Рюмина, Каховского?

— Николай I реально понимал, что перед ним очередной гвардейский дворцовый заговор. Он просто решил положить этому конец. Жертвой подобных заговоров в свое время стали его отец, его дед, внучатая прабабка и т. д. Но дело не только в этом. То, что с переворотами и заговорами надо заканчивать — это было его жесткое убеждение. Как говорится, гвардейское столетие затянулось. И с переворотами при Николае было действительно покончено.