Святые места… Как тянется к ним душа верующего человека! Как всегда хочется, при взгляде на карту России, кругом съездить, помолиться во всех храмах, приложиться ко всем мощам, погрузиться в ту удивительную атмосферу молитвы и спокойствия, которая царит в монастырях. Но куда в первую очередь поехать, всегда ли паломничество на пользу, какие искушения могут быть – эти вопросы мы решили задать священнику Михаилу Михайлову.

«Господь не заповедовал путешествия в Иерусалим как добраго дела… Перемена места не приближает к нам Бога. Где бы ты ни был, Господь придет к тебе, если обитель души твоей окажется такова, чтобы Господь мог вселиться в тебя и ходить…»
Свт. Григорий Нисский.

– Батюшка, каковую духовную пользу приносит паломничество, и может ли оно принести духовный вред?

– Паломнические поездки, конечно, должны быть. Но они должны быть в меру, у православного человека не должно быть такой цели – за полгода объездить такое–то количество монастырей. Не все время надо кушать пирожные, иногда и черного хлебушка надо! Поэтому паломничество – это подвиг. Раньше на Руси было так – люди шли пешком в монастырь. Но такое паломничество могло быть у них один раз в жизни, они готовились к нему, духовно трудились, шли с пальмовыми ветвями – сразу было видно, что эти люди – паломники. У нас сегодня при взгляде на человека не всегда и понятно – паломник это или нет: мы даже в святых местах не можем сосредоточиться на духовном. Например, в последнем паломничестве, когда мы были в храме, некоторые прихожане, увидев в храме актрису Ирину Муравьеву, стали оживленно перешептываться. Это, конечно, хорошо, что она приехала, но чуть в стороне от актрисы находились мощи преподобного Серафима. Получается, что для нас, православных, и в храме знаменитая актриса оказалась важнее мощей великого святого.

В паломничестве мы можем почерпнуть духовную силу, но если мы ездим по святым местам часто, то нередко начинаем превозноситься: «Смотри, я съездил, а ты – нет!». Паломничество паломничеству рознь. Хорошо, если едет группа православных людей.. Слава Богу! Но если мы едем в поезде, то молиться, духовно сосредоточиться будет намного сложнее: все ходят вокруг, нередко ругаются, бесконечной чередой идут праздные разговорю, пересуды, сплетни.

Когда мы возвращаемся из святого места, то замечаем, что быстро теряем благодать, полученную там. Почему? Потому что не умеем хранить дар Божий, потому что сразу же погружаемся в ежедневную суету и оказываемся не в состоянии удержать благодать. В паломнической поездке, по нашим грехам, мы тоже часто не умеем часто себя соблюсти как должно.

– Какие святыни нужно посетить в первую очередь? Нужно ли ездить далеко, или начинать нужно с Московских святынь? Или надо начать со святых того храма, куда мы ходим?

– Заповедь «чти отца и матерь твою» относится не только к нашим родителям по плоти, она относится и к нашим родителям духовным. Поэтому в Церкви празднуется память Московских, Белорусских, Костромских святых. Есть те святые, которых надо поминать в первую очередь. В Калужской епархии, например, на каждой службе обязательно поминаются Амвросий и Лаврентий Калужские. В нашем храме мы поминаем священномучеников Владимира и Василия. Это наши родители, родители нашего храма.

Надо знать жития наших святых. Поэтому, например, издаются очень большими тиражами жития русских святых, жития московских святых – Московский Патерик. Посмотрим: родословное древо мы начинаем строить и изучать, начиная от отца и матери, потом переходим к бабушкам и дедушкам и так дальше. Никто же не будет строить свою родословную, начиная от прабабушки.

Это удивительное чувство – служить и молиться в том храме, где несколько десятилетий назад служили святые священномученики Василий и Владимир! Удивительно, что у нас стоит столик, которым пользовался св. прп. Леонтий исповедник Михайловский. Это очень согревает душу: прикасаться к тем вещам, к которым прикасались святые. Так, через связь физическую возгревается связь духовная. Это не фетишизм, а благоговение к памяти святого, к связи со святыми. В дивеевском монастыре мы смогли приложиться к той табуреточке, на которую опирался прп. Серафим Саровский, когда преставился ко Господу. Ощущается непрерывная связь.

К слову добавим, что почитание наше выражается еще и в том, что мы чтим дни памяти святых. Поэтому дни памяти святых, служивших в нашем храме, это малые престольные праздники.

В каждом храме есть своя неповторимая истории – обязательно надо знать и чтить тех святых, которые служили в храме. Сегодня в очень многих храмах кто–то из служителей или даже прихожан пострадали в годину гонений и прославлены в лике святых.

Богоявленский кафедральный собор – мощи свт. Алексий, митрополита Московского – одного из первых духовный столпов московского Православия. Н основал первые Московские монастыри: Андроников, Чудов. Святой покровитель града Москвы – св. благоверный князь Даниил Московский – устроитель Московского княжества. Московское княжество было в те времена маленьким и незавидным. Возмужавший благоверный князь Даниил укрепил и увеличил его, но не путем неправды и насилия, а милосердием и миролюбием. Мощи его хранятся с Свято–Даниловом монастыре.

Храм Христа Спасителя – там теперь покоятся мощи свт. Филарета Московского. Святитель Тихон, патриарх Всероссийский – великий просветитель Америки, он был избран Патриархом в год начала великой смуты на нашей земле – в 1917 году. На его глазах рушились храмы, те, кто вчера казались благочестивыми прихожанами, срывали со стен иконы. «Господи, сыны Российские оставили Завет Твой, разрушили жертвенники Твои, стреляли по храмовым и Кремлевским святыням, избивали священников Твоих…» писал святитель. Как много он сделал для сохранения Церкви! До последних дней жизни он принимал верующих в Донском монастыре. Там теперь покоятся его мощи. И как грустно видеть, что у мощей свт. Тихона почти никогда никого нет…

Это пример Москвы. Так можно рассказать о любом городе.

– Можно ли совмещать паломническую поездку с отдыхом?

– Нужно быть духовно крепким, чтобы совмещать паломничество с отдыхом. Я стараюсь, если еду куда–то, разделять дни отдыха и дни служения, паломничества. Например, когда я приезжаю в Хельсинки, где служит мой знакомый батюшка, то в воскресенье я в храме. Служба, беседа с прихожанами, чтение лекции – вот и день закончился.

Паломническая поездка не должна быть «заодно» с отдыхом. Конечно, в паломничестве искупаться разок – не грех. Но, когда мы пытаемся успеть и здесь и там, то получается у нас по слову Спасителя – нельзя работать двум господам.

Часто получается так: человек на отдыхе идет в храм, и в храме он стоит и все время думает о том, что на пляже – солнце! Переживает, что стоя в храме, упускает хорошую погоду. Приезжая с отдыха, многие жалуются, что много было искушений: одно на пляже увидели, другое… И снова едут, и снова, не успела служба в храме кончиться, бегут на пляж. Иногда посещение храма совсем отходит на второй план: человек думает: «Такая погода хорошая, а вдруг завтра испортится, лучше я завтра пойду в храм». А если весь отпуск будет стоять хорошая погода, то он так в храм и не зайдет.

Один мой духовный сын поехал как–то в Киев отдыхать. Он был обуреваем духом блуда. В первый же день он отправился в Киево–Печерскую Лавру к мощам прп. Моисея, известного своей помощью в преодолении блудной страсти. Приложившись, он отправился на нудистский пляж. Каково же было его удивление, когда он прошел весь пляж и не заметил ничего вокруг себя. Преподобный так помог ему, что он прошел через весь пляж, не увидев ни одного обнаженного тела. После этого он решил весь отпуск провести, молясь в монастыре. Так и сделал: вернулся по–настоящему отдохнувшим, загоревшим и духовно укрепившимся.

– Что еще важно помнить, отправляясь в паломничество?

– Хочется особо отметить очень важный момент церковного этикета. Часто видишь, когда в храм заходит незнакомый батюшка, видом старец, многие сразу с великим усердием стараются взять у него благословение, не разобравшись даже, священник ли он. Когда наш приход был недавно в Дивеево, мы видели матушки–монахини Дивеевского монастыря взяли у меня благословение только когда им меня представили. Просто так они не подходят – мало ли кто приехал! И еще один случай: при прощании перед отъездом некоторые прихожане подошли взять благословение у о. Ионы – монах с большим стажем. Он удивился: «Что вы ко мне идете? Вот стоит ваш батюшка! Что говорят нам святые отцы? Поминайте своих, берите благословение у своего батюшки, разрешит он ко мне подойти, тогда подойдете.» Так поступал и о.Николай Гурьянов: когда к нему приезжали паломники и просили у него исповедаться, он говорил, что если они приехали со своим батюшкой то надо у него исповедоваться, т.к. он грехи своих духовных чад знает лучше. «Блюдите како опасно ходите» (Еф. 5, 14)

– Нужно ли привозить из паломничества святыни?

– Ответ прост. Сначала привозят прихожане святыньки. А потом спрашивают благословения их сжечь – испортились. Иногда и священство просят, мол, сами мы не будем освященное сжигать. Был я в одной квартире – святынек много, все покрыты толстым слоем пыли, по ним тараканы бегают. Если брать святыню, нужно относиться к ней благоговейно. Привезли сухарики из Дивеево, от прп. Серафима – надо их кушать, а не ждать, пока они испортятся. Привезли просфорочку – надо скушать, пока она свежая, а не дарить ее, когда она окончательно окаменела.

– Иногда перед верующим человеком стоит выбор – поехать в монастырь на послушание или, может быть, лучше остаться и потрудиться в своем родном храме?

Так часто бывает, что мы забываем о своем храме, о своем родном доме. Часто прихожане просят благословения собрать денег на далекий монастырь, забывая о том, что наш храм тоже строится. Так и с послушанием. В монастыре, конечно хорошо – свежий воздух, другое питание. Но и в наших родных храмах часто работы хватает.

– То есть надо начинать со своего дома, а когда уже свой дом приведен в порядок, чист, убран, когда свой приход обустроен, тога можно начинать восстанавливать другие храмы?

– Совершенно верно. Когда у нас в комнате грязь, разве мы пойдет убирать другие дома? Помочь в монастыре нужно без нашей помощи монахи не справятся. Но иногда некоторые паломники привозят в монастырь все свое мирское устроение, что может повредить и духовной жизни обители. Жизнь в монастыре – духовный подвиг. Трудник – это человек, входящий в братию монастыря. Они должны соблюдать монастырский устав и жить по–монашески.

– Можно ли посещать православные святыни, которые находятся не в православных храмах?

Можно, но нужно, опять–таки, ко всему относиться с должным рассуждением. В Софийском соборе в Константинополе сейчас даже перекреститься нельзя, он превращен в мечеть. Но туда надо зайти, посмотреть на фрески, которые еще не совсем разрушены.

В заключение хотелось бы еще раз повторить слова ап. Павла: «Блюдите, како опасно ходите»!

Паломничество – это духовное путешествие. Мы отправляемся в него, чтобы укрепиться в вере, что-то пережить опытно.

Путешествовать можно в одиночку, а можно сообща. И тот, и другой способ имеет свои плюсы и минусы. Скажем, с группой чаще удается более насыщенно и интересно провести время, потому что разрабатывают маршрут знающие люди, становятся возможны некоторые встречи, места, до которых в одиночку не доехать; но, вместе с тем, с кем-то в группе может быть непросто, да и свободы меньше, придется выполнять общие требования, может быть, брать на себя ответственность – готовы ли вы к этому? Напротив, если ехать в одиночку, вы ни от кого не зависите, однако должны очень четко понимать, чего вы хотите и как этого достичь, как все спланировать – на подготовку уйдет достаточно много времени. Итак, если вы выбираете ехать так или иначе, почему вы это делаете?

Хорошо бы изначально определиться с целями паломничества. Что вы хотите от него, чего ожидаете?

Многие люди воспринимают паломничество как экскурсию, причем в первую очередь стремятся узнать побольше информации. Но настоящее паломничество – это духовное путешествие. В нем мы можем:

• Просто что-то посмотреть, узнать,
• Познакомиться с опытом других,
• Что-то пережить самим,
• Лучше увидеть себя перед Богом и ближними,
• Учиться любви друг ко другу,
• Восстановить силы,
• Стремиться еще к чему-то вами придуманному.

Важно правильно распределить время между всем, что отвечает этим целям. Обычная ошибка – чрезмерный акцент на информационной стороне, деятельности в ущерб общению, молитве и восстановлению сил.

Паломничество – это не отдых, а сосредоточенная жизнь. Неделю или две можно прожить очень насыщенно, так что будет казаться, что прошел значительный период жизни. Однако для этого требуется хорошая подготовка и готовность к тому, что потребуется быть достаточно организованным.

Паломничество, где не было никаких трудностей, вряд ли поможет человеку вырасти. Но эти трудности должны быть посильными. Часто именно опыт совместного преодоления трудностей становится тем, что объединяет. Но есть трудности объективные (скажем, что-то пошло не так с погодой, транспортом, сбились с маршрута), а есть субъективные: нам не нравится то или иное, те или иные люди. Часто открывается, что в обычной жизни мы слишком привыкли к комфорту, к своему образу жизни, к привычному кругу людей, а здесь приходится утесняться: в пище, в условиях проживания, в том, чтобы принимать людей, не похожих на нас. Что это родит в нас: благодарение, молитву, или ропот, уныние, взаимные обвинения? Тесная совместная жизнь в течение нескольких дней вскрывает многое, о чем в себе не подозревал ранее, и в этом смысле совместное паломничество – это духовный путь к самому себе, конечно, если человек готов это именно так воспринимать.

Хорошо организованное паломничество придает сил, а не лишает их. Устать могут организаторы, которым следует заранее подумать о полноценном отдыхе и восстановлении сил, заложить минимум три дня на это после, а в самом паломничестве чередовать дни активности, общения с группой и отдыха.

Подготовка к паломничеству

К паломничеству необходимо готовиться – как организационно, так и духовно. Важно заранее понять для себя: мы не туристы, мы христиане. Зрелый христианин не может все свалить на руководителя, а сам устраниться.

Читайте, куда проложены маршруты самых известных христианских паломничеств и с какими традициями они связаны. Узнайте, как правильно совершить паломничество

Что такое паломничество и кто такие паломники

Паломник в общем смысле - человек, идущей святому для него месту. Можно назвать таковым и человека, возвращающегося, например, в свой родной город, на место рождения, но в основном смысле слова паломничество - это посещение святых мест, связанных с религией, которую исповедует паломник. Слово образовано от латинского «palma», напоминая о пальмовых ветвях, которыми люди встречали Господа Христа при Его Входе в Иерусалим незадолго до крестной смерти.
Мы расскажем, куда проложены маршруты самых известных христианских паломничеств и с какими традициями они связаны.

Израиль паломнический

Главное паломничество во все века - это паломничество на Святую Землю, в Иерусалим, к местам земной жизни Христа. Большая часть паломничеств совершает на православную Пасху. В Великую Субботу здесь происходит чудом схождения Благодатного огня.
Это поистине чудо, которого с верой и надеждой ожидают люди ежегодно. Значение его - самовоспламенение лампады на Гробе Господнем в присутствии Патриарха Константинопольского. К богослужению Великой Субботы готовятся заранее, однако никто не знает, в какой час снизойдет Благодатный Огонь. По преданию, в один год он не появится, и это будет означать наступление последних времен, Конца света.
Каждый год с утра в Субботу Вселенский Патриарх со свитой клириков входит в храм Воскресения Христова и разоблачается до белого подрясника в его центре, у часовни Гроба Господня (Кувуклии), которая стоит над тем самым местом, где воскрес Христос, над Камнем Его Гроба. В храме гасятся все источники света - от лампад до паникадила. Патриарха по традиции, появившейся после турецкой власти в Иерусалиме, обыскивают на предмет наличия чего-либо, способствующего возгоранию Огня. Ризничий вносит в пещеру Кувуклии лампаду, которая ставится на середину Гроба Господня и тот самый факел из 33-х иерусалимских свечей. Как только входит туда Православный Патриарх в сопровождении Предстоятеля Армянской Церкви, пещеру с ними запечатывают воском. Богомольцы заполняют весь храм - здесь звучат слова молитв, идет исповедь грехов в ожидании схождения Огня. Обычно такое ожидания длится от нескольких минут до нескольких часов. Как только над Кувуклией появляются вспышки-молнии, означающие Схождение, над храмом звучит колокольный звон. Многие миллионы людей за века стали свидетелями этого чуда, ведь и сегодня ученые не могут объяснить ничем, кроме Божьей силы, вспышки молний в храме именно в Великую Субботу.

Патриархи передают в окно часовни Иерусалимские свечи, и от них начинают зажигать свои факелы паломники и священники в храме. Опять же, от нескольких минут до часа Благодатный Огонь не обжигает и паломники черпают его руками, умывают лица. Огонь не зажигает ни волосы, ни брови, ни бороды. Весь Иерусалим пылает тысячами факелов свечей. Авиарейсами представители Поместных Церквей перевозят в особых лампадах Благодатный Огонь во все страны, где есть православные верующие люди.

Паломничество в Бари к мощам Николая Чудотворца

Святитель Николай Чудотворец всемирно известен и почитается всеми христианами. Жил он в IV веке, но и сегодня остается родным и любимым для многих людей, ведь он продолжает слышать наши молитвы, помогать обращающимся к нему, спасать от смерти, бедности, тоски и многих бед.
Сразу после того, как он отошел ко Господу, его тело стало источать миро - чудесную жидкость, которая исходит только от чудотворных икон и святых мощей. Вскоре он был причислен к лику святых. Останки, тела святых называются святыми мощами.

Мощи Николая Угодника находились в его родном городе, в церкви в его честь, а в 1087 году итальянские купцы из города Бари обманом забрали святые мощи и вывезли их в Италию. Здесь они находятся в беломраморном закрытом саркофаге в базилике в честь святителя Николая. Множество паломников со всего света приходит сюда ежедневно.

Мощи постоянно источают миро, мироточат. Миро - ароматная чудесная жидкость, точного состава которой ученые по сей день не могут назвать. Миро источают чудотворные иконы и мощи некоторых особо благословленных Богом святых. Это вещество - благоуханное масло, и оно содержит эфирные масла неизвестных растений, словно неземных.

Паломничество к мощам Спиридона Тримифунтского на Корфу

Святитель Спиридон - второй чудотворец после Николая Чудотворца, архиепископа Мирликийского. После долгих лет забвения в годы безбожия ХХ века россияне вновь молятся святителю Спиридону, и за последние десятилетия свидетельства о его чудесах множатся.

Святителя Спиридона именуют чудотворцем, как и святителя Николая. Он считается одним из великих покровителей Греции, мощи его покоятся на острове Корфу. Во все века люди обращались к святителю и обретали помощь; в России ХХ века его имя было забыто, но сегодня почитание святителя вновь возрождается.

Мощи Спиридона Тримифунтского находятся на острове Корфу и источают великие чудотворения. Они - знак того, что святитель ходит среди людей и помогает им: засвидетельствовано на протяжении веков, что башмачки Спиридона, надетые на святые мощи его, меняют ежегодно и подошвы их всегда истерты! Этот поразительный факт укрепляет в людях веру, что святитель незримо встает из гроба и сам ходит по миру, являясь людям и укрепляя их.

Другие удивительные факты о мощах святого: тело святителя имеет постоянную температуру живого человека, чуть выше 36. Его волосы и ногти продолжают немного расти. А еще на протяжении веков много раз случалось, ключ не мог открыть замок на раке (гробе) с мощами. Тогда все становятся свидетелями: святой ходит по миру и помогает страдающим.

Паломничество к святому Иакову - святому Жаку в Испании

Мощи святого Иакова, брата Иоанна Богослова, особо почитаются в Испании. Он проповедовал в тех местах, пройдя винный путь от Иерусалима (именно поэтому он почитается как покровитель путешествующих и паломников). По преданию, после его убиения Иродом, тело его в лодке было вынесено на берег реки Улья. Сейчас здесь находится названный в честь него город Сантьяго-де-Компостела. В 813 году одному из испанских монахов было знамение Божие: звезда, своим светом показавшая место захоронения мощей Иакова. Название города, построенного на месте их обретения, переводится с испанского как «Место святого Иакова, обозначенное звездой».

С Х века сюда начинается паломничество, которое к XI веку приобрело значимость второго по статусу паломничества после посещения Иерусалима. Древние традиции паломничества соблюдаются и сейчас: паломник должен достичь города пешком, идя на протяжении ста километров или крутя педали велосипеда на протяжении двухсот километров.

Да хранит вас Бог!

(6 голосов : 5 из 5 )

иеромонах Серафим (Параманов)

История паломничества и странничества

Странничество произошло из подвига паломничества, из желания посетить места, освященные стопами Спасителя, Божией Матери и святых, из желания приобщиться святости места. Это желание освятиться местом заставляло многих христиан, особенно чем-то грешных и желающих искупить свой грех, предпринимать далекие ко святым местам. Грех искупался в момент завершения подвига. Подвиг, собственно, заключался в отказе от удобств, в том, что человек скидывал с себя временно все земные путы богатства и приобщался к нищете. Человек становился добровольным нищим и следовал завету Христа: не сеял, не жал, всецело вручая себя на волю Бога. Так он шел к тому месту, куда влекла его вера, и там, узрев святыню, прикоснувшись к ней, снова становился прежним человеком, лишь просветленным подвигом, им совершенным .

Подвиг странничества приведен в Ветхом Завете: это те дни, когда иудеи шли на поклонение к храму Иерусалимскому. Евреи зафрахтовывали целые корабли (уже тогда практиковались «чартерные рейсы»), чтобы попасть на празднование Пасхи во Иерусалим . Странствия Святая Церковь воспевает и в строках псалма паломников, приближающихся к храму Господа. Господь Своим примером освятил этот подвиг, приходя в Иерусалим к дням святой Пасхи.

Установив мир, Рим обеспечил безопасность, очистив землю от шаек разбойников, а моря – от пиратов. Сеть дорог, проложенных во все концы Империи для переброски римских легионов, служила также для передвижения путешественников, паломников и торговцев. Для путешественников существовали дорожные карты с указанием расстояний и мест, где можно было сменить лошадей и найти пристанище на ночь . Главные римские пути сообщения проходили через Средиземное море. Его воды омывали все провинции от Востока до Запада, тем самым соединяя и сближая их, облегчая ведение торговли и установление личных контактов. Судно, на котором плыл апостол Павел, везло 276 пассажиров. Историк Иосиф Флавий отправился в Рим на корабле с 600 пассажирами на борту. Это была пестрая публика: сирийцы и азиаты, египтяне и греки, артисты и философы, коммерсанты и паломники, солдаты, рабы и простые туристы. Тут смешались все верования, служители всех культов. Какая удача для христианина, ищущего возможности проповедовать Евангелие! Именно так и поступал апостол Павел . Ранние христиане путешествовали необычайно много. Это было связано с личными или семейными делами, торговлей, государственной или военной службой, бегством в иные края во время преследований и гонений. Но гораздо в большей степени путешествия первых христиан были вызваны задачей благовестия Христова учения. Несколько позднее, с распространением христианства в Римской империи, верующие, начиная со II века, отправлялись паломниками в Святую Землю. Другие путешествовали ради того, чтобы побольше узнать о церквах в общепризнанных центрах христианства: Риме, Коринфе, Александрии, Антиохии. Путешествие становилось событием и для тех, кто оставался дома: родственники и друзья провожали отъезжающего до самого порта, оставаясь с ним до того момента, пока попутный ветер не погонит корабль в открытое море. Если отправляющийся в путешествие был христианином, его провожала община: он служил посланцем и живым связующим с другими братьями и другими церквами.

Иерусалим, вернув древнее священное название, быстро стал Святым Городом: чудесные базилики выросли на месте языческих храмов и всюду строились новые. При «весь Иерусалим становится реликвией и параллельно этому большим странноприимным домом, большой гостиницей, большой больницей. Местное население теряется в мире паломников, и эти паломники во главе с римскими и византийскими императорами не щадят ни сил своих, ни средств… страна покрывается сотнями церквей, десятками монастырей… она становится огромным музеем религиозного искусства» (М. И. Ростовцев). Пилигримы в Палестине достигали теперь маленьких городов, населенных язычниками и иудеями, чтобы молиться на памятных местах. Христиане перестраивали или приспосабливали языческие храмы, заменяя посвятительные камни. Даже такие памятники, как пирамиды, включали в круг почитаемых, а древние мемфисские храмы просто превращали в молитвенные дома. Из святынь Ветхого Завета христиане особенно почитали могилы, посещая погребения праведников древности, пророков, праотцов, царя Соломона. Записки итальянского паломника VI века донесли до нас описание поклонения святыням в древности: «Мы прибыли в базилику Святого Сиона (церковь Святых Апостолов на Сионе), которая содержит много замечательных вещей, включая краеугольный камень, который, как сообщает нам Библия, был отвергнут строителями (). Господь Иисус Христос пришел в храм, который был домом святого Иакова, и нашел этот выброшенный камень, который лежал поблизости. Он взял камень и положил его в углу. Вы можете поднять камень и подержать его в руках. Если приложить его к уху, то слышен шум многолюдной толпы. В этом храме есть столб, к которому был привязан Господь, на котором чудесным образом сохранились следы. Когда Он был привязан, Его тело плотно соприкасалось с камнем, и вы можете видеть отпечатки Его рук, пальцев и ладоней. Они настолько ясны, что вы можете сделать копии из ткани, которые помогают при любой болезни, – верующие, которые одевают их на шею, получают исцеление. <…> Сохранились многие из тех камней, которыми убили святого Стефана, и основание креста из Рима, на котором был распят святой апостол Петр. Есть чаша, которую святые апостолы использовали для совершения литургии после Воскресения Христова, и много других замечательных вещей, которые трудно перечислить. В женском монастыре я видел человеческую голову, хранящуюся в золотом реликварии, украшенном драгоценными камнями, – говорят, что это голова святой мученицы Феодоты. Реликварии представляет собой чашу, из которой многие пьют, чтобы получить благословение, и я также причастился этой благодати» .

Путешествия к святым местам, как по суше, так и по морю, было очень тяжелым, прежде всего из-за климата. Из сухой и пыльной Анатолии они попадали во влажную и знойную Киликию. Следующие через Египет должны были пересечь пустыню, что было не просто, особенно для женщин . Паломничество, совершаемое по суше, было менее комфортабельным, чем морское, а зачастую и менее быстрым. Вдали от больших дорог и в гористых местностях оно было еще и менее безопасным. Простой народ путешествовал пешком, прихватив с собой лишь самое необходимое и защищаясь от непогоды плащом. Люди побогаче ехали верхом на муле или коне. Пешеход преодолевал до тридцати километров в день . Для преодоления пути паломники, естественно, нуждались в отдыхе, пристанище, а также и в той важнейшей для них поддержке, которую могли дать местные «придорожные» святыни. Для нужд пилигримов, то есть духовных странников, Церковь санкционировала строительство вдоль главных маршрутов постоялых дворов, приютов, странноприимных дворов под управлением христиан, часто при монастырях. На больших дорогах располагались станции для смены лошадей и мулов, постоялые дворы, где можно было переночевать, а также таверны, где подавали еду и напитки. В Деяниях апостолов упоминаются Три Гостиницы – станция для смены лошадей на дороге из Путеол в Рим, в сорока семи километрах от Вечного города ().

Следует помнить об условиях, с которыми сталкивались в те времена пускавшиеся в путешествие, чтобы понять увещания о гостеприимстве, коими изобилуют послания апостолов и христианские сочинения. Ветхий Завет бережно хранил память об отцах и матерях, принимавших странников: Об Аврааме, Лоте, Ревекке, Иове. В книге Иова написано: «Странник не ночевал на улице; двери мои я отворял прохожему» () . Отголоски древних примеров мы встречаем в послании Климента христианам Коринфа, в котором епископ Рима, в свою очередь, призывает их быть гостеприимными: «За гостеприимство и благочестие Лот вышел невредимым из Содома, тогда как вся окрестная страна была наказана огнем и серою: тем ясно показал Господь, что Он не оставляет уповающих на Него; <…> за веру и гостеприимство была спасена Раав блудница» . Похвальное слово гостеприимству встречается в Евангелии (). Хозяин, принимающий странника, принимает Самого Иисуса Христа, что служит одним из оснований для принятия в Царство Небесное: «Ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня» (). Радушие, с каким христианские общины обычно принимали странников, вызывало восхищение у язычников. Аристид в своей «Апологии» писал: «Увидев странника, они принимают его под своей крышей с такой радостью, будто и вправду встретили брата» . Со II века начинает формироваться законодательство о христианском гостеприимстве. Предписания «Дидахе, или Учения двенадцати апостолов», составленные около 150 года, когда речь идет о простых путниках, пешком шагающих от пристанища до пристанища, рекомендуют: «Помогите им, чем можете» . Страннику предоставлялись ночлег и питание, если странник появлялся в момент праздничного пиршества, то его тут же приглашали к столу. «Всякого приходящего во имя Господне принимайте, – говорится в «Учении двенадцати апостолов».- Затем же, проверив его, узнайте, ибо будете иметь разумение правое и левое. Если пришедший к вам проездом направляется в другое место, помогите ему, насколько можете, но пусть не останется у вас больше, чем на два или три дня, если будет необходимость. Если же он хочет остаться у вас, будучи ремесленником, пусть трудится и ест. Если же не владеет ремеслом, по разумению вашему позаботьтесь, чтобы христианин не жил среди вас праздным. Если же он не хочет так делать, то он христопродавец: таких берегитесь» .

До нашего времени дошли некоторые документы, письма и описания путешествий раннехристианских паломников. «И если и после этого я останусь в живых, то или расскажу любви вашей лично, если Господь сподобит, о всех местах, которые я увижу, или, если суждено иначе, то напишу обо всем. Вы же, дорогие сестры, будьте милостивы и поминайте меня, умру ли я или останусь в живых» – так пишет в своих письмах паломница IV века .

Вступая на путь паломничества, двигаясь к святой цели, отстоящей от места его жительства на тысячи километров, человек обрекал себя на долгие месяцы и годы жизни, полной лишений и опасностей. Духовный путешественник приступал к своему намерению как добровольному несению креста – целиком полагаясь на волю Божью. Возможно, что ему предстояло умереть, не достигнув конечной цели своего странствия, безвестно (не для Господа, а для своих родных и близких) сгинуть на горной тропе или в морской пучине, быть убитому разбойниками, скончаться от болезни. Уходя из прежней жизни, от семьи, родного места, страны – духовный странник как бы умирал для родных и вступал на путь, ведомый одному Господу. Паломничество в древние времена, без сомнения, было подвигом веры – человек пускался в путь уже уверовавшим, но ему следовало пронести свою веру сквозь странствие и очистить ее страданием и терпением.

«Она с радостью сделалась паломницей здесь на земле, – пишет в 650 году некий монах Валерий о блаженной Этерии из Бордо, – чтобы получить свою часть наследства в Царствии Небесном и быть принятой в общество дев и славнейшей Царицы Небесной Марии, Матери Божией. <…> В те дни, когда лучи святой кафолической (в переводе с греческого – соборной.- Ред.) веры разлили свой свет над этой страной отдаленного запада, блаженная дева Этерия, воспламенившись желанием достичь благодати Божией, поддерживаемая Божией помощью, с невозмутимым сердцем предприняла путешествие почти через весь мир. Под руководством Господа она достигла святых и желанных мест – рождения, страдания и воскресения Господа, пройдя через различные провинции и страны и посещая всюду многочисленные гробницы святых мучеников ради молитвы и духовного просвещения» .

Блаженная Павла, знатная и богатая римская матрона, услышав проповеди блаженного Иеронима, вернувшегося с Востока в Рим, раздав свое имение нищим и оставив семью и привычный образ жизни, отправилась на далекий Восток искать новых ценностей в жизни. Проведя около двух лет в паломничестве по святым местам, она организовала монастырь в Вифлееме и, прожив там около двадцати лет, скончалась 56 лет от роду. В 386 году она пишет своей подруге монахине Маркелле письмо из Вифлеема: «И сколько в городе мест для молитвы, одного дня недостаточно, чтобы их всех обойти! Но нет слов и голоса описать тебе пещеру Спасителя в селении Христа, у гостиницы Марии. <…> Но как я уже писала, в селении Христа (Вифлеем) все просто, и там тишина, прерываемая только пением псалмов. И куда ни взглянешь, то видишь пахаря, работающего и поющего Аллилуйя; и сеятели и виноградари, работая, поют псалмы и песни Давида. …О, если бы настало то время, когда запыхавшийся посланец принес бы нам, наконец, известие, что наша Маркелла достигла уже берегов Палестины… И когда же придет тот день, когда мы сможем вместе войти в пещеру нашего Спасителя? И заплакать вместе с нашей сестрой и матерью у Гроба Господня? Облобызать Древо Креста и затем на горе Масличной, вместе с Вознесением Христа, вознести и наши сердца и исполнить обеты? И узреть воскресшего Лазаря, увидеть воды Иордана, очищенные Крещением Господа? А затем пойти к пастухам на поле и помолиться у гроба Давида?.. Отправиться в Самарию для поклонения праху Иоанна Крестителя, пророка Елисея и Авдия? Войти в пещеры, где во время преследования и голода они находились»…

Маркелла, которой было адресовано это письмо, – женщина тоже из очень знатной римской семьи. На нее произвели очень большое впечатление проповеди св. , и она была первой римлянкой, давшей обет монашества. После возвращения блж. Иеронима с Востока ее дом стал местом собрания для изучения Св. Писания, для молитвы и псалмопения. Но, несмотря на красноречивое письмо Павлы, Маркелла осталась в Риме, где посвятила себя помощи бедным, и погибла там от ран, нанесенных ей воинами Алариха во время взятия и падения Рима .

«Но не только для поклонения святому месту шли паломники в Иерусалим. В святой град направлялись все, кого влекли пути Господа, все, кто услышал зов Его, но еще не избрал определенный путь к Богу. Туда идет Мария Египетская, блудница, вслед за толпой паломников, устремляющихся приложиться к честному древу Креста Господня. И вне порога храма Воскресения познает свою греховность и слезами покаяния омывает свою скверну» . Вот как об этом повествует Житие прп. Марии Египетской: «И вот однажды увидела я толпу людей из Египта и Ливии, направлявшихся к морю. Я спросила у кого-то, куда они спешат. Тот мне ответил, что они отплывают в Иерусалим на праздник Воздвижения Креста. Я отправилась вместе с ними, не имея ничего, чем могла бы заплатить за переезд и пропитание. Я была уверена, что мое распутство доставит мне все нужное, и потому с бесстыдством пристала к молодым людям и с ними взошла на корабль. Я утопала в мерзостях на пути и то же, если не более, делала в Иерусалиме. Наступил праздник Воздвижения Креста. Все шли в церковь. Пошла и я с другими и вошла в притвор. Но когда я дошла до дверей, невидимая Божия сила отбросила меня от входа. Все входили, и никому никто не препятствовал, а я три, четыре раза пыталась войти в храм, и всякий раз невидимая рука не допускала меня, и я оставалась в притворе. В смущении я стояла в углу притвора и думала, по какой вине я не могу войти в храм Божий. Спасительная сила Божия озарила, наконец, мои душевные очи, и я все поняла, когда бросила взгляд на мерзость моей прошедшей жизни. Плача я ударяла себя в перси и горько стенала. Наконец, рыдая, я подняла глаза и увидела на стене икону Божией Матери. Долго молилась я Небесной Владычице, чтобы Она смиловалась надо мной, великой грешницей, и открыла мне вход во святой храм. Потом с трепетом и надеждой я пошла к дверям церкви, и меня более уже не удерживала никакая сила, так что я могла вместе с другими войти и поклониться Животворящему Кресту. Из этого я ясно убедилась, что Бог не отвергает кающегося, как бы грешен он ни был» .

В Иерусалим направляется епископ Иоанн в V веке, смущенный пышностью епископского сана и тоскующий по тихому смирению пустыни, перед тем как он стал скромным послушником одного из вифлеемских монастырей. Туда, облаченный в худые одежды, бежит из пышного града великий Арсений, перед тем как удалиться в пустыню и вкусить подвига полного безмолвия. Знают путь в Иерусалим перед подвигами и Феодосий Великий, и , и Епифаний, и , и Михаил Черноризец. Этот путь освящен чудотворцем Николаем, и , и Златоустом в дни их исканий Бога, в дни их колебаний.

Блаженный Иероним создает целую общину паломников иерусалимских, называя их ищущими путь Бога. Эта община состоит из сомневающихся и колеблющихся, которые изучают святые места под его руководством. Часто уже нашедшие свой путь к Богу подвижники для укрепления в нем ходили по святым местам приобщиться их святыни. Пустынник Нитрийской пустыни Иоанн говорил своим ученикам: «Места святые своею благодатью укрепляют меня». Жития святых передают ряд изумительных повестей о паломниках, получивших благодать святых мест. Особенно примечательна повесть о знаменитых Симеоне и Иоанне (начало VI века), где рассказано, как после ряда путешествий в Иерусалим святого Симеона он сподобляется высшего дара благодати – Христа ради юродства . После 30 лет, проведенных в доме родителей, он пришел в Иерусалим поклониться «честному древу крестному» и отсюда отправился к Иордану, в монастырь св. Герасима, где игумен «облече его во святый великий ангельский образ». Через год он оставил монастырь и удалился на безмолвие в пустыню, где подвизался около 30 лет. В 582 году, в 60 летнем возрасте, св. Симеон удалился из пустыни «ругаться миру». Но прежде чем принять на себя подвиг юродства, он опять прибыл в Иерусалим, чтобы снова поклониться Кресту и Гробу Господню, а потом отправился в Эмессу, где и начал свое Христа ради юродство .

Столь же примечательна и повесть о грузинском святом Давиде Гареджийском. После многих лет подвигов в Иверии он возымел пламенное желание увидеть святой град Иерусалим. Он отправился в паломничество ко Святой Земле, но после многотрудных странствий, увидев издали Иерусалим, св. Давид со слезами пал на землю и сказал своим спутникам: «Не могу отсюда идти далее, поскольку считаю себя недостойным приблизиться к святым местам. Посему идите туда вы одни и принесите за меня, грешного, молитвы у Святого Гроба Господня». Братия, облобызав святого Давида, оставили его и ушли поклоняться святыням. Давид же взял на том месте, где остановился за стенами города, камень, как будто он был взят им от Гроба Господня, положил его в корзину и пошел обратно к себе в монастырь, в Иверию. Как повествует далее его житие: «Всеблагий Бог, видя такое его смиренномудрие, благоволил явить людям его святость и веру. Когда преподобный возвратился в монастырь и положил там камень, от него стали являться чудеса: с верой лобызая его, многие немощные и страждущие исцелялись» .

«Подвиг учит, – пишет расстрелянный в 1937 году священник Сергий Сидоров, – что есть места в мире, где особенно видна благодать Бога. Эти места освященные, и как мы ощущаем храм как земное небо, так отцы, посетившие Святую землю, знают ее приобщенной к иному миру. «Молитва имеет силу открывать небо и приобщать землю к небу», – говорит . А те места, где молился Господь, те места, где пролита Его кровь, где совершилась тайна Искупления, особенно святы, особенно овеяны вечностью, и, касаясь этих мест, паломники дотрагивались как бы до неба, освящались молитвами, некогда там звучавшими» .

Странствия паломников были направлены также к разрешению недоумений, к встрече с людьми, более опытными, к исканию руководителей. Особенно тянуло паломников древности в Египет, в Фиваиду. Туда шли не только молиться, но и учиться святой жизни. И великие Афанасий и Златоуст учились у столпников истинному христианству. Со всей христианской вселенной приезжали паломники, чтобы лицезреть великих подвижников того времени. Рядом с местом подвига некоторых святых, например, св. Симеона Столпника, образовывались целые поселения с гостиницами, лавками, торговцами и, конечно, стекающимися отовсюду верующими, ищущими исцеления от болезней и скорбей. «Дивные картины жизни святых отшельников оставили нам эти паломники. Достаточно вспомнить Руфина, Иоанна, преподобного Пафнутия, которые раскрыли нам тайны уединенных молитв святых мужей пустыни. Лица этих мужей сверкают, как солнца, от взора их исходят лучи… Некоторые из пустынножителей, подвизавшиеся в оазисах Сахары, имели особые виноградники для паломников, как, например, преподобный Коприй, подвиг которого заключался в поддержке усталых путников виноградом. Сами великие старцы иногда ходили друг к другу за советом, и пути эти бывали по нескольку лет. Так, житие Мефодия Фригийского передает, что он и Серапион шли вместе к <одному> великому старцу, и шли года четыре. <…>

Паломничество, по мере расширения христианства, а вместе с ним и благодатных мест, озаренных Святым Духом, расширялось, и тропы паломников ведут в Византию и в Рим, ведут на Святой Афон, идут во все те города и веси, где либо пролита кровь мученика, либо раздается мудрое слово святого» .

Особенности православного паломничества

По историческому происхождению слово «паломник» основано на производном от латинского palma «пальма» и означает «носителя пальмы», или, иначе говоря, путешественника ко Гробу Господню, несущего из своего странствия пальмовую ветвь, в память тех ветвей пальмы – ваий, которыми встречал Господа народ при въезде в Иерусалим . В обиходной народной речи «паломничество» часто заменялось другим, более понятным словом – «богомолье».

Паломничество, как пишет современный исследователь, «есть специально предпринятое путешествие для более полного и глубокого, чем в повседневной жизни, соприкосновения со святыней» . Определенная духовно-нравственная причина подвигает человека пуститься в нелегкий и протяженный путь для встречи со святыней и стяжания благодати. Путника влечет желание приблизиться к источнику святости, но приближение невозможно без совершения труда пути, дороги, странствия. Прежде чем наступит момент достижения цели, предстоит нелегкое испытание дорогой. Дорога для паломника важна не только, и даже не столько, в ключе физических лишений, так же, как и церковный пост преследует в первую очередь не физиологические, а духовные цели. Путь паломника к святыне подобен духовной брани подвижника. Как воин духовный, выходит странник в путь, исполненный решимости и упования на Господа. Впереди его ждет встреча со святой реликвией, чудотворной иконой, мощами Божьего угодника. Но между святыней и духовным странником пролегает само странствие, полное трудов и лишений, терпения и скорбей, опасностей и невзгод. Путь богомольца географически петляет между городами и весями, но в духовном смысле он представляет собой восхождение в гору (по славянски – горе), ввысь, к небу – в преодолении собственных немощей и мирских искушений, в стяжании смирения, в испытании и очищении веры.

Цель паломника – святыня, или, иначе говоря, некий объект духовного поклонения. Под общим понятием «святыня» подразумевается все, чему в православии принято воздавать честь почитания: святые реликвии – частицы хитона Господня, или Животворящего Креста; предметы, связанные с почитанием Божией Матери; святые и чудотворные иконы; мощи святых угодников; места, относящиеся к жизни и подвигам святых, их личные вещи; святые источники; обители; могилы святых людей, почитаемых Церковью… Все многоразличные предметы, имеющие отношение к святости и освященные этой принадлежностью, обладающие благодатью, находящиеся во многих местах нашей страны, становились целью паломничеств. Таким образом, вся территория России к началу XX века оказывается испещренной сетью паломнических маршрутов. Верующий люд, богомольцы шли в долгие странствия, минуя многие губернии, на поклонение древним и новым святыням; тянулись в те или иные знаменитые обители; посещали Божьих людей, старцев и подвижников благочестия…

Виды паломничества можно классифицировать как 1) однодневные; 2) ближние и 3) дальние .

Однодневное паломничество может быть к какому-либо ближнему объекту – находящемуся недалеко монастырю, храму, святому источнику и т.п. С такими хождениями связана устойчивая традиция, бытующая в данной местности. Такое паломничество, как правило, не занимает более одного дня.

Ближние паломничества могут совершаться в пределах одной или нескольких ближайших епархий. «Если говорить о монастырях как цели посещения в таких паломничествах, то следует отметить, что, как правило, в епархиях существуют монастыри, более посещаемые паломниками и менее посещаемые ими. Чаще всего (богомольцев. – Ред.) влечет наличие святыни, известной в епархии и за ее пределами (икона, мощи, св. источник и др.), а также присутствие в монастыре какого-либо уважаемого человека, ведущего высокую духовную жизнь. Важным является и положение монастыря, удобное для посещения, а также добрая слава его, находящаяся в связи с религиозно-исторической памятью населения данной местности. Такое паломничество может длиться два и более дня, в зависимости от целей, которые ставит богомолец и дальности расстояния» .

Дальние богомолья совершаются к святыням или подвижникам, известным по всей России и находящимся за пределами данной епархии. Направляясь в наиболее известные монастыри или за границу, русские паломники заходили попутно в другие обители, а подчас сознательно выбирали не самый близкий маршрут. Сегодня, как и века назад, дальние богомолья совершаются в Святую Землю, на Афон, к мощам святителя Николая Угодника в г. Бари, в Троице-Сергиеву лавру, в пещеры Киево-Печерской лавры, в Оптину пустынь, в Саров и многие иные святые места.

Богомолья различались не только расстоянием, но и причиной или целью. Человеком, пускавшимся в путь, двигало желание разрешить какой-либо вопрос, касающийся выбора дальнейшей жизни, получить наставление подвижника, совет, вразумление, укрепление в вере. На паломничество его могло подвигнуть отпадение от Бога и Церкви кого-то из близких и желание вымолить ему веру. Тяжкие грехи и ошибки молодости также являлись причиной совершения богомолья. Мы знаем множество примеров, когда цель паломничества заключалась в вымаливании здравия и исцеления для себя или своих родных. Бывали и так называемые обетные (по обету) богомолья, когда человек в смертельной болезни или в крайней опасности, например, на войне, давал Господу обещание, в случае, если ему будет суждено остаться в живых, совершить дальнее паломническое странствие.

Первые на Руси паломничества в дальние земли и святые места обычно предпринимались иноками. В тех же случаях, когда древнерусский подвижник не покидал пределов своей земли, он удалялся в уединенное место, «пустыню», для духовных подвигов и «представлял себе святой город Иерусалим и гроб Господень, и все священные места, где Избавитель Бог и Спаситель всего мира претерпел мучения ради нашего спасения, и все святые места, и пустыни преподобных отцов, где они подвиг и труд совершили», как повествует житие прп. Авраамия Смоленского . Но и для мирян паломничество всегда являлось возможностью на время отложить повседневные бытовые заботы и уподобиться на время монашествующим. Странствие духовное предполагало в своем основании временное приобщение к ангельскому чину, во-первых, в отрицании земных житейских благ и утех; во-вторых, в духовной брани и перенесении искушений, обязательно сопровождающих богомольца в пути. Странники и богомольцы в дореволюционной России порой, став на путь паломничества, уже не в силах были вернуться к прежнему образу жизни. Некоторые превращали богомолье в промысел, в ремесло для прибытка. Другие восходили на духовную высоту и приобщались святости. Многие странники становились старцами и наставниками, часто под видом простоты и юродства.

«Русь вместе с христианством приняла подвиг паломничества. Антоний Новгородский сообщил о русском паломнике домонгольского периода, погребенном в Константинополе, некоем Леонтии, бывшем также в Иерусалиме. Первый известный русский паломник был преподобный Антоний Печерский» . Житие прп. Антония повествует, что «Господь Бог внушил ему идти в Греческую страну и там принять пострижение. Святой Антоний немедленно отправился в путь (заметим, это было еще в XI веке. – Ред.), достиг города Константинополя, а за ним и Святой Афонской горы. Здесь Антоний обошел святые монастыри, где много видел иноков, подражающих ангельскому житию. После этого святой Антоний воспламенился еще большей любовью ко Христу и, желая сам подражать жизни святых иноков, пришел в один из монастырей и стал умолять игумена, чтобы он постриг его. Игумен, провидя будущую святую жизнь Антония и его добродетели, внял просьбе и постриг его в иноки» . «В житии преподобного Феодосия мы видим попытку этого святого присоединиться к паломникам, идущим в Иерусалим, что указывает на существование в конце XI века русского паломничества. Известно о двух подвижниках печерских, бывших на Востоке. Это преподобный Варлаам, который почил на пути из Константинополя в Иерусалим, и преподобный Ефрем-евнух, бывший не раз в Константинополе и приобщенный подвигу странствий.

В начале XII века игумен Даниил, знаменитый паломник, оставивший нам описание своего путешествия, говорит о многочисленной дружине, бывшей с ним в Иерусалиме. …Паломничество главным образом было направлено на Восток, к местам, освященным Господом, а равно и к святыням греческим, откуда пришло Православие. <.::> Мы знаем даже целый институт в Древней Руси, имеющий свои юридические права, – «калик перехожих», паломников-профессионалов, всю жизнь свою посвятивших на хождение с поклонением святым местам. Они являлись как бы посредниками между Русью и святыней Востока и Запада, они собирали свидетельства о новейших чудесах; они приносили из святых мест мощи, частицы древа Креста Христова, камни от Гроба Господня. И им за это устраивали особые пиры, они имели почетные места на свадьбах и погребениях. Паломничество развивалось по мере увеличения религиозного значения Руси. Пришло время, когда на Русь стали смотреть как на святую, как на наследницу Византии, и в Россию стали приходить паломники из иных стран, что возбуждало русских паломников к новым подвигам и путешествиям. Но по мере возрастания духовности Руси этот подвиг стал более внутренним. Русские люди стали посещать свои родные святыни, стали стремиться в Киев, в Москву, на Соловки, где подвизались святые русские, где особенно видна благодать Божья. Почти все русские святые, от древних до подвижников наших дней, были паломниками, почти все они <…> шли на поклонение к святым местам, шли для того, чтобы заимствовать оттуда силу и святость» .

В 1849 году Россия учредила в Иерусалиме Русскую духовную миссию для охранения православия и помощи русским паломникам. В 1871 году миссия купила одну из святынь Палестины – Мамврийский дуб, восходящий к тому дубу, под которым праведный Авраам принимал Святую Троицу в образе трех ангелов. Дерево было очень красиво: его ствол разделялся натрое – и стояло среди виноградников, рядом с источником. Таким образом, у православных появилось собственное святилище «Мамврийского дуба» .

В 1882 году в России было учреждено Императорское православное палестинское общество для поддержания православия и для облегчения православным паломникам путешествия в Святую Землю. Для облегчения путешествия паломников Общество входило в соглашение с железными дорогами и пароходными кампаниями, которые значительно понижали плату за проезд малоимущим странникам.

В одном из выпусков журнала «Русский паломник» за 1903 год описываются подробности тогдашней паломнической жизни: «Организуя поездки паломников на эту священную реку (Иордан. – Ред.), под прикрытием вооруженного конвоя, русское консульство запрещает, во избежание несчастных случаев, ходить к Иордану пешком, небольшими группами; это вполне основательное запрещение иногда нарушается богомольцами, не имеющими средств нести расходы». И здесь же повествуется о некоей слепой Агафье, жившей в приюте Палестинского общества, потерявшей зрение после того, как ее, отставшую от группы богомольцев, изувечили кочевники-бедуины .

Русские подворья в Иерусалиме в XIX веке служили приютом для 2000 богомольцев . К 1911-1914 гг. их было до 10000 в год, а к 1914 г. – 10-12 тыс. Первая мировая война и последовавшая в 1917 г. в России революция надолго прервали столь давно и прочно укоренившуюся народную традицию поклонения Гробу Господню и другим палестинским святыням . Сейчас эта традиция активно возрождается заново.

«За глубокой молитвой русский человек традиционно ехал в монастырь, на богомолье. Там в глубоком молитвенном покое, среди монастырской братии, перед мощами великих русских святых особенно высвечивался подлинный смысл жизни православного христианина – «стяжание Духа Святаго», по слову преподобного . <…> Обычным и распространенным местом богомолий (в особенности москвичей) была Троице-Сергиева лавра. На поклон к преподобному Сергию ехали, непременно заезжая в Хотьков монастырь для поклонения могилкам его родителей – схимников Кирилла и Марии. <…> Добирались до Троице-Сергиевой лавры или экипажем, или, что тоже нередко, пешком. Пешие богомольные «хождения» предпринимали к мощам преподобного и русские императрицы – Анна Иоанновна, Елизавета Петровна. <…> По-разному совершали свои паломнические путешествия дворяне-богомольцы. Если поездка предпринималась для сугубой молитвы и сопровождалась подготовкой, постом и желанием причаститься, то «трудники на Божьей стезе» ехали не на поклон к мощам, а к своему духовному отцу, в один из монастырей строгой жизни. В этом случае старались не отвлекаться на что-либо другое – зрелищное. К поездкам по святым местам и к святым мощам угодников Божиих серьезно готовились, исповедовались, причащались. Так, отставной генерал-майор Сергей Иванович Мосолов во время тяжкой болезни, готовясь к смерти, исповедовался и на исповеди дал обет: если выздоровеет, то пешком сходит к мощам св. Сергия поклониться ему. Причастившись, он в скором времени пошел на поправку. После выздоровления поспешил исполнить обет… В Киево-Печерскую лавру приходили, чтобы решить главнейшие духовные вопросы своей жизни. Зная, что в обители есть прозорливые старцы, обращались к ним, чтобы узнать о себе волю Божию, найти себе духовника, выяснить, какую жизнь избрать после отставки от службы, и другие важные вопросы.

В документах личного характера можно встретить примеры обетных богомолий в Киев. …Например, супруги Грязновы через некоторое время после рождения дочери во исполнение обета поехали в июле 1752 г. в лавру для поклонения мощам. Месяц и более уходило на подобное богомолье. …Крестьянина, пожелавшего поклониться киево-печерским чудотворцам и «порадеть Богу», боголюбивый помещик не удерживал. Как передает в своих записках Д. Н. Свербеев, богомолец, которого отпустил тверской помещик, был глава зажиточной семьи (из 40 человек), пожилой крестьянин Архип Ефимович. С богомолья он принес барину в благословение из Киева «образок, просфорку да колечко от мученицы Варвары». Помещик обстоятельно расспросил Божьего трудника, ходившего «Христовым именем», и подробно записал рассказ крестьянина»» .

«Вятский корреспондент Этнографического бюро пишет в конце XIX в., что «нищие-богомольцы составляют особый, наиболее уважаемый в крестьянской среде род нищих», – и приводит характерный диалог: «Подайте Христа ради страннику», – говорит такой нищий; хозяйка спрашивает: «А куды Бог несет?» – «В Киев, матушка, третий раз уже Бог приводит». Тут начинаются расспросы, странника просят поведать о святых местах, при этом угощают. Провожая, дают ему «гривну или пятак» с наказом: «Поставь свечку за меня грешную» или «Вынь просфорку за покойного Алексея» и т.п. …В дополнение к обычному подаянию нищий получает и жертву на святые места (свечку, поминание и проч.). Таких странников любят оставлять у себя на ночь, чтобы порасспросить, «что хорошего они видели в Рассее, у каких угодников они бывали и какие замечательные места они видали». Спрашивают дорогу к святым местам, на случай собственного паломничества: «А как туда примерно в Киев во сколько можно дойтить?» Подобные беседы считаются у крестьян (в особенности женщин) душеспасительными, а одновременно возбуждают и общий интерес. …В подтверждение своих слов богомольцы показывают (а иногда и продают) местным жителям принесенные оттуда вещи – святости , среди которых упоминаются: образки, картинки церковного содержания, крестики, просфорки, принесенные из святых мест камешки, пузырьки со святой водичкой или маслом, щепочки «от гроба Господня» или частицы «от святых мощей» . Очень часто, как прежде, так и теперь, особенностью людей, живущих в паломничестве от монастыря к монастырю, от святыни к святыне, является распространение всевозможных слухов и толков, немалую долю которых составляют пророчества, подкрепленные разного рода предзнаменованиями, толкованиями снов и заметных событий …

Не без иронии описывает в одном из своих очерков А. И. Куприн наблюдаемый в дореволюционном Киеве тип «профессиональной богомолки», по меткому прозванию – «ханжушки». «Эти особы служат посредницами и проводниками между наиболее популярными отцами и схимниками, с одной стороны, и чающей благодати публикой – с другой. Они заменяют для прибывших откуда-нибудь из Перми или Архангельска купцов-богомольцев самые полные путеводители, являясь неутомимыми и словоохотливыми гидами, имеющими везде знакомство или лазейку. В монастырях их терпят отчасти как необходимое зло, отчасти как ходячую рекламу… Они, конечно, безукоризненно знают все престолы и праздники и особенно торжественные служения. Им известны дни и часы приемов у святых отцов, отличающихся либо строгой жизнью, либо умением видеть человека «наскрозь»… В круг их обыденных занятий входит множество мелочей. Они разгадывают сны, лечат от дурного глаза, растирают у благодетелей болящие места освященным маслицем с Афонской горы» …

Для бедного богомольца-крестьянина единственная форма жизнеобеспечения в дороге – просить милостыню, или подаяние «Христа ради», так же, как это делали профессиональные нищие, погорельцы и прочие лишенные средств побирахи, или сбирушки. Нищие путники ходили в монастырской одежде (в описаниях XIX в. постоянно фигурируют скуфейки, подрясники у мужчин и женщин), нередко полученной во время постоя в монастырях. Подойдя к дому, они затягивали молитву, а странники-слепцы славились исполнением духовных стихов, которые они распевали уже на подходе к деревне. «Божественных» нищих крестьяне отчетливо отделяли от обыкновенных бродяг. Обычная форма прошения милостыни: «Милостинку Христа ради поминаючи родителей ваших во Царствии Небесном». Профессиональные нищие – слепцы и калеки – поют при этом специальный стих: «Помяни вас Господи во Царствии Небесном, запиши вас Господи в кануны светлые, в записи церковные, отвори вам Господи двери райские, дай вам Господи рай пресветлый».

Отобрать грошик у нищего – не просто насилие, а грех, святотатство, за которое, по народным представлениям, постигла страшная кара. Известно много легенд о том, как у вора, покусившегося на нищенский кусок, отсыхала рука, его настигала преждевременная смерть и т.д. Прежде, отчасти и сейчас, распространены были в народной среде рассказы о святых угодниках и Самом Иисусе Христе, странствующих в облике нищих. Одна история, записанная очевидцем, сообщает, как один зажиточный крестьянин в его селе «отдал страннику еще хорошие сапоги. Странник в их же деревне сапоги продал, а деньги пропил». – «Согрешил я тогда, грешный, – рассказывал после крестьянин. – Подумал: не следует давать таким бродягам. А раз вижу сон; во сне явился мне Николай Чудотворец и в тех сапогах, что я отдал страннику» .

Странничество в России нередко соединялось с подвигом юродства. Юродствовала блаженная странница Ксения Петербургская. Странствовала юродствуя блаженная Пелагея Ивановна, блаженная странница Дарьюшка , киевский юродивый странник Иван Григорьевич Босый. Однажды в присутствии Иоанна Григорьевича один инок сказал: «тяжело в нужде человеку скитаться, несчастье с горем переносить». А Иван Босый как вскочит, да прямо к тому. – Худой, безнравственный и слабо-сердный человек никогда не может вкушать истинного счастья. Но человек разумный, добрый и с крепким сердцем не может быть убит лишением и нуждой. Он прямо смотрит ей в глаза и, скрепя сердце и не робея, выступает с несчастьями в борьбу…

— Так-то так, – говорит тот инок, – да где же крепости сердечной набраться?

А Иван Григорьевич и подносит им раскрытое Евангелие и показывает на слова: Жаждай да грядет ко Мне и да пиет» .

Вот перед нами портрет одного из блаженных странников середины XX века – Андрюши: «Небольшого роста, с котомкой за плечами и металлическим посохом, ходил он без документов, без средств к существованию, не имея часто ни крова, ни куска хлеба. То, что подавали ему добрые люди, Андрюша раздавал нуждающимся, закрывая себя при этом юродством. …Имея необыкновенную кротость и любовь к ближним, Андрюша побуждал в окружающих любовь взаимную, радость и умиление. …Бывало, если захочет кого подружить, попросит у одного рубашку или штаны – даст другому, а у этого, взяв что-нибудь, подарит первому. Любил дарить мешочки, сшитые им самим… Андрюша производил на окружающих впечатление взрослого ребенка. Но за этим стояла далеко не детская мудрость, огромный жизненный опыт и благодатные дарования от Бога. Был он прозорлив, много предсказывал, иногда исцелял от болезней своими молитвами. Однажды, посетив благочестивую семью близких ему людей, он чудесным образом исцелил родившегося у них рахитного ребенка. Это чудо произошло у всех на глазах. Андрюша сильно ударил мальчика своей железной тростью, после чего младенец стал поправляться, набирать сил и вырос совершенно здоровым» .

«Святости», или паломнические святыни, приносимые богомольцами из мест их странствий, известны с самой ранней христианской древности. К XIX веку индустрия духовных сувениров, памятных знаков посещения святого места насчитывала многие десятки наименований. В наше время во многих обителях, у почитаемых святынь, в центрах народного паломничества вновь налажено производство самой разнообразной сувенирной продукции духовного содержания. Крестики, образки, молитвы, ладанки, керамические изображения святых мест, скляницы с маслом и водой из источников – составляют домашние реликвии многих современных жилищ. Особенно трепетное отношение у верующих к предметам из Святой Земли – иорданской воде, частицам дуба из Мамврийской рощи и т.д.

В жизнеописании старца-мирянина Федора Степановича Соколова приводится чудо с одной из таких паломнических святынь – крестом из Иерусалима, удивительным образом расцветшим цветами. У старца был крестик, подаренный одним богомольцем, ходившим пешком в Иерусалим. Очевидец описывает: «Этот крестик был не поврежден; там выросли маленькие цветочки, он был весь в цветах. А потом он небрежно относился к нему, у крестика отломилась одна перекладинка, внизу повредилась слюда, и цветы исчезли все. Много лет спустя он осознал этот грех, стал у Господа просить прощения и чтобы Господь опять вырастил цветы. И вот, в один год – от 1961 до 1963 – я приезжал к нему четыре раза, примерно каждый раз через три месяца – приехал к нему в ноябре, и он показывает мне этот крестик, очень довольный и радостный от того, что Господь услышал его: на перекладине крестика выросла, как осочинка, травинка. Через три месяца приезжаю, выросла такая травинка и на скрижалях. Еще приезжаю – на перекладине креста выросла вторая травинка, поменьше первой. А еще через три месяца выросла вторая травинка на скрижалях. Цветочки были одинаковые. Старец сказал мне: «Я уже очень доволен, что Господь услышал меня». И я его больше не спрашивал об этом, а когда прошло много лет и он умер, мне пришлось опять увидеть этот крестик: он пустил много веточек, и на обоих местах они стали большие» .

Духовное странничество

(По материалам работы священника Сергия Сидорова «О странниках русской земли»
и статьи архимандрита )

С XVIII века появился на Руси особый подвиг – подвиг странничества. С определенного момента Русская Церковь обращается к новому подвигу – к уходу из этого мира, к странничеству. Главной чертой подвига странничества является отметание определенного места, отрицание до конца уюта. Взяв начало от подвига паломничества в святые места, подвиг странничества провозгласил святость всего мира. Странники не знают в пределах этой жизни цели своего странствия. Так, если паломники в подвиге древнего Израиля стремятся к земле обетованной, то странники знают пути учеников Господних, идущих за Ним по дорогам Галилеи.

Подвиг страннический входил в состав первых подвигов Церкви. Странники первых веков христианства несли определенные задания церковным общинам. На их обязанности лежало оповещение различных церковных общин о новых распорядках в Церкви, о соборах. Они распространяли послания апостолов и мужей апостольских, они помогали ссыльным и заключенным в темницах. Подвиг их был связан обетом. Ряд произведений древней христианской письменности сохранил эти обеты. В них указано на то, каким должен быть истинный странник, и даются предостережения от лжестранников. Особенно много о странниках первых веков повествуют послания апостольские. Так, апостол Павел в своих посланиях начертал образы страннические, и о них говорит ряд отцов Церкви. Подвиги страннические сводятся к постоянному хождению, к повиновению своему духовнику, к полной нестяжательности. Странники знают только лишь посох, мешок, иногда Евангелие или Библию, а больше никаких богатств не имеют. «Берегись, странник, лишней копейки! Она обожжет тебя в день судилища», – говорила одна странница.

Подвиг странничества, возникший в первые века, освященный мужами Фиваиды, возродился в России и, приняв несколько своеобразные формы, внес свои достижения в сокровищницу Церкви. С определенного момента истории Русская Церковь обращается к странничеству. Мне кажется, этот момент наступает в начале XVIII века, то есть тогда, когда впервые рационалистическая культура стала вытеснять внешние и внутренние самые дорогие святыни Православия. Тогда стали говорить о бесполезности монастырей, появились указы Петра I о превращении монастырей в богадельни для увечных воинов. Тогда начались суровые преследования подвижников, скитающихся в лесах и вертепах.

Вся история Церкви XVIII и XIX веков, почти все жития подвижников того времени знают скорбные строки гонений. Знаменитый странник Дамиан кончает жизнь на каторге, облитый на морозе холодной водой за то, что он отказался дать сведения о постоянном своем месте жительства, которого странник не имел. Странница Вера Алексеевна избивается за беспаспортность в тюрьме. Первоначальник Саровский Иоанн умирает в тюрьме в Петербурге за то, что без разрешения начальства стал строить себе хибарку в лесу.

Целый ряд странников, не знающих определенных путей, идущих с дороги на дорогу, проходят в продолжение последних двух столетий по Руси. Вот кочевавший всю жизнь по тайге Сибири старец Федор Кузьмич. Вот странник Даниил, высокий, стройный старик в холщовой рубахе с грустно-строгим взором темных глаз, как изобразил его Кипренский. Здесь знаменитый Филиппушка, соединивший в себе два подвига – юродства и странничества, один из странников Зосимовой пустыни. Здесь смиренный странник конца XVIII века Николай Матвеевич Рымин, добровольно раздавший свое имение нищим, за что попал в дом умалишенных. Его изображение сохранило черты добродушия и веселости. Он показан веселым, почти лысым, с длинным посохом, с крестом, одет в рваный зипун и старый жакет. Проходит и Ксения, странница древняя, ста трех лет, ее трудами воздвигнуто более сотни церквей. И веселая Даша-странница, и суровый странник Фома. Все они как бы хоронят вертепы и дебри, все они говорят о том., что уходит пустыня из родины нашей и что только дороги одни еще остались свободными от суеты торжествующего мира.

В восьмидесятых годах XIX века в Казани была издана книга «Откровенные рассказы странника своему духовному отцу». Это единственная книга, где открыты принципы подвига страннического, где подробно раскрыты достижения Иисусовой молитвы и указана связь ее со странничеством. Здесь описано, как один человек, потрясенный различными семейными невзгодами, решается вступить на путь страннический. Ему попадается в руки «Добротолюбие», и он, ища объяснение Иисусовой молитвы, обращается к различным лицам с просьбой разъяснить ему ее значение.

Гораздо важнее этой внешней стороны самое внутреннее содержание книги. Это – путь странника по бесконечным дорогам, большакам и проселкам св. Руси; одного из представителей той «во Христе бродячей» России, которую мы так хорошо знали тогда, давно, давно.., – России, которой теперь нет и которой, вероятно, никогда больше и не будет. Это те, кто от прп. Сергия шел в Саров и на Валаам, в Оптину и к киевским угодникам; заходили к Тихону и Митрофанию, бывали в Иркутске у святителя Иннокентия, доходили и до Афона, и до Св. Земли. Они, «не имея пребывающего града, искали грядущего». Это те, кого манила даль и беспечная легкость бездомного жития. Оставив свой дом, они находили его в иноческих обителях. Сладости семейного уюта они предпочитали назидательную беседу старцев и схимников. Крепкому укладу векового быта они противопоставили ритм монастырского года с его праздниками и церковными воспоминаниями…

И вот этот «по милости Божией человек-христианин, по делам великий грешник, по званию бесприютный странник», ночующий то у мужика-полесовщика, то у купца или в захолустной сибирской обители, а то у благочестивого помещика или священника, ведет свой безыскусный рассказ о своем странствовании. Ритм его напева легко захватывает читателя, подчиняет себе и заставляет слушать и поучаться. Обогащаться тем бесценным сокровищем, которым владеет этот бедняк, не имеющий ничего с собою, кроме сумки сухарей, Библии за пазухой да «Добротолюбия» в своей сумке. Это сокровище – молитва. Тот дар и та стихия, которым безмерно богаты те, кто его стяжал. Это – то духовное богатство, которое отцы-аскеты назвали «умным деланием», или «духовным трезвением», которое унаследовано от подвижников Египта, Синая и Афона и корни которого уходят в седую древность христианства.

Евангелие вносит в подвиг странничества черты смирения. Подобно Христа ради юродивым, странники не только смиренно переносят скорби и обиды, но даже ищут их, считая себя худшими из всего мира. Странник, подвизающийся в наши дни, любит говорить: «Не укорят меня – демоны возрадуются, побранят – ангелы радоваться будут». Еще ярче учил о смирении жизнью своей странник Николай Матвеевич Рымин, подвизавшийся в конце XVIII века. Он никогда не ночевал в доме, где бывал особенно обласкан, и всегда ходил к людям, принимавшим его сурово. Однажды его спросили, зачем он так поступает. Рымин ответил: «Я творю молитву Иисусову. Она говорит, что я грешник. Когда люди ласкают и любят меня, то забываю воскликнуть: помилуй мя грешного».

[ [ [ [Киприан (Керн) . Предисловие к изданию 1948 года. В кн.: Откровенные рассказы странника духовному своему отцу. Издание Введенской Оптиной пустныни, 1991.

Цитата месяца

Радость по Богу бывает продолжительна и тверда, надежна и постоянна, не нарушается никакими неожиданными обстоятельствами, но еще более возвышается от самых препятствий.

Святитель Иоанн Златоуст

Календарь

Братья и сестры, мы дожили до очередного сокровенного момента, который случается каждый год, - до наших всеобщих именин. Начинаются они сегодня со дня слепого Вартимея и продолжаются Неделями о фарисее, о блудном сыне и далее. Надеюсь, никто из нас не скажет, что он не слепец духовный и не блудный сын? Поэтому предлагаю запастись подарками и дарить всем, отрезвляя и себя в понимании собственной сути.

Флористика - одно из самых прекрасных направлений для творчества, а храмовая флористика в разы увлекательнее и интереснее, но в то же время ответственнее, ведь она имеет множество строгих правил и нюансов. А из своего опыта я бы отметила, что у храмовой флористики есть даже духовные задачи.

Смысл православного паломничества

А.Е. Черкасова, руководитель паломнического сектора с 2009 по 2017 гг.

Наверно, не ошибусь, если скажу, что каждый человек, осознающий себя православным, хотя бы раз отправлялся в паломничество. И не всегда мы задумываемся: а зачем? что это нам дает? Просто нам нравится паломничать, нам интересно, и мы едем. Я неоднократно замечала, что, бывая в других городах и странах с самыми разными целями, я невольно сворачивала с проторенных туристических путей туда, где можно было встретиться с православной святыней. Как будто ноги сами несли меня к монастырю или храму...

С недавних пор организация паломнических поездок стала одной из составляющих деятельности воскресной школы при храме Покрова Пресвятой Богородицы в Медведкове. Теперь мы совершаем наши путешествия вместе — преподаватели и учащиеся воскресной школы, а с нами и другие прихожане. Назрела пора поставить перед собой вопрос: в чем смысл паломнической деятельности?

На мой взгляд, можно выделить 4 группы аспектов этого смысла, а именно духовные, познавательные, психологические и социальные аспекты. На каждой из этих групп остановлюсь отдельно.

1. Духовные аспекты

Стремление к паломничествам является внешним проявлением богоискательства, свойственного человеческой душе. Мы едем в монастыри и храмы, которые являются местами особенного присутствия Божия. Это означает, что в святых местах нам легче ощутить Божественное присутствие. Поэтому паломнический путь, куда бы он ни вел — в Сергиев Посад или в Шамордино, в Дивеево или на Святую Землю, — это дорога к Богу.

Позвольте, но ведь когда мы говорим о поездке, например, в Сергиев Посад, мы имеем в виду — к преподобному Сергию, в Дивеево — это значит, что к преподобному Серафиму, не так ли? Верно. Но любой православный святой, на встречу с которым мы направляемся, являет собой пример жизни во Христе. И те монастыри, которые спокон веков служат центрами притяжения народа Божия, населены нашими современниками, избравшими многотрудный путь служения Христу, поэтому встреча с монахом напоминает нам о Том, ради Кого этот человек оставил мир.

Сердечное устремление к горнему миру при взгляде на отдаленно возвышающийся монастырь выразительно передал А. С. Пушкин :

«Туда б, сказав прости ущелью,

Подняться к вольной вышине!

Туда б, в заоблачную келью,

В соседство Бога скрыться мне!..»

Другой важный духовный аспект состоит в том, что во время паломнических поездок мы прикладываемся к мощам святых. Когда мы делаем это, то приобретаем себе небесного друга и заступника. Конечно, можно молиться святому, к мощам которого мы не прикладывались, и рассчитывать на его предстательство за нас перед Богом. Так, например, мы молимся святителю Николаю, хотя мало кто из нас был у его мощей в Италии, и тем не менее, мы знаем, как он нам помогает. И все же, когда мы молимся тому святому, к мощам которого мы прикладывались — будь то преподобный Корнилий Молчальник, чьи мощи находятся в Переславле, будь то Пимен Угрешский, будь то любой другой угодник Божий, — то духовным подспорьем для нас является опыт личной встречи с ним.

Мне в этом отношении повезло. Моя небесная покровительница — святая благоверная княгиня Анна Кашинская, и я имею возможность посещать ее так часто, как позволяют мне житейские обстоятельства. Кашин, где лежат ее мощи, по меркам нашей цивилизации находится рядом.

Прикладываясь к мощам любого православного святого, мы свидетельствуем о незримой связи между Церковью земной и Церковью небесной. Мы, часть Церкви странствующей, выражаем наше стремление к общению с теми, кто живет в Церкви торжествующей. И святитель Николай, и благоверная княгиня Анна Кашинская, и сонм других угодников Божиих, и мы вместе с ними составляем Церковь единую и нераздельную, с единым Главой. Как возвышает нас осознание этого факта! И насколько этот факт нас обязывает!..

В паломничествах мы испытываем на себе действие Божией благодати, сохраняющей и возрождающей нашу духовную жизнь. Именно поэтому мы возвращаемся из паломничеств словно обновленными, исполненными сил для последующей жизни. Господь укрепляет нас для продолжения борьбы со страстями, утверждает во всем добром.

Он подает нам силы разными способами. И в частности, здесь нельзя не вспомнить о святой воде. Мы любим набирать ее и, если есть купальня во святом месте, то и окунуться в нее трижды с головой во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. А также иногда мы привозим землю — например, с того места, над которым был чудесным образом явлен Животворящий Крест Господень в 1423 году (сейчас это место находится на окраине Ивановской области, а сам Животворящий Крест — в селе Годеново Ростовского района Ярославской области, куда едут паломники со всей России).

Хотя наши устремления ведут нас в мир духовный, но мы не можем видеть духовный мир телесными очами. Мы материальны. И святая вода, и землица со святого места помогают нам хотя бы отчасти преодолеть эту пропасть между материальным и духовным. Они являются «проводниками» благодати Божией. И возможность взять с собой из святого места водичку из колодца, вырытого некогда тем или иным преподобным старцем, — это важнейшее подспорье для нас, пребывающих ныне в Церкви земной.

Наконец, для многих паломническая поездка является хорошим условием для того, чтобы в первый раз приступить к Таинству Исповеди и Причастия. Человек ходит в храм, более или менее регулярно или вовсе не регулярно, он что-то слышал о Таинствах Церкви, и даже видел, как другие причащаются, но сам как-то проходил мимо. Нет, он не имел ничего против, но до сих пор не было повода собраться с мыслями и принять решение. И вот он видит объявление: «Воскресная школа приглашает принять участие в поездке...» «Дай поеду, — думает он. — И заодно исповедуюсь и причащусь.» Может быть, в другом храме, где никто тебя не знает, это сделать психологически проще, чем в своем, куда человек ходит время от времени. И вот он едет, и исповедуется, и причащается.

Да и для воцерковленных людей паломническая поездка может быть поводом подготовиться к принятию Святых Христовых Таин. Я помню, когда мы с воскресной школой ездили в Оптину Пустынь, то причастников было — половина автобуса. Это радостно!

Большое значение имеет также исповедь во время паломнической поездки. И не только для того, чтобы неосужденно причаститься Святых Христовых Таин. Для человека, который пока не встретил своего духовного отца, важна сама встреча со священнослужителем, его живое и участливое слово, его христианская любовь, его совет.

Конечно, духовная составляющая смысла паломнической деятельности является наиболее ценной. Но обратимся теперь и к другим аспектам.

2. Познавательные аспекты

Каждый сознательный православный христианин призван к тому, чтобы быть носителем Священного Предания. Следовательно, мы должны знать жизнь Церкви в разных ее проявлениях. Это и архитектура, и иконопись, и особенности богослужебной практики в разных монастырях. Это также благочестивые обычаи и традиции, жития святых и, говоря более широко, — история нашей Церкви.

Паломничества позволяют расширить наши представления о мире, выйти за границы своего прихода и приобрести такие познания о Церкви, которые невозможно получить, сидя дома на диване или даже отправляясь еженедельно на богослужение в ближайший храм. Паломнические поездки дают нам живые иллюстрации к занятиям в воскресной школе. Одно дело — прочитать, другое дело — увидеть. Увидишь один раз Софию Киевскую или Успенский собор во Владимире — и запомнишь навсегда, и восславишь Бога за то, что сохранил для нас эти замечательные памятники архитектуры.

Когда я еду в паломничество, я не в полной мере знаю заранее, с какими именно гранями православной жизни мне предстоит соприкоснуться. Паломничество привлекает перспективой неожиданной встречи, неожиданного впечатления.

Как-то раз, беседуя со знакомой монахиней, подвизающейся в одном из коломенских монастырей, я спросила: «Как называется Ваша одежда?». Я показала на ее черное одеяние. Монахиня ответила мне, а потом добавила: «Когда я умру, меня вот так положат, и вот так здесь застегнут». Она показала на себе и своей одежде, как именно это будет выглядеть, когда она ляжет в гроб. И меня поразило, с каким спокойствием она об этом сказала. Как если бы речь шла о том, что она сейчас отправится пить чай с булкой.

Я предполагала узнать один из аспектов монашеского быта, а получила ответ, характеризующий православное отношение к смерти и в определенной степени указывающий на цель монашеского подвига — подготовку к вечной жизни. Ответ оказался намного масштабнее и глубже моего скромного вопроса. И дан он был с улыбкой.

Захоронение не упоминается в православных книгах, посвященных Переславлю (по крайней мере, в тех, которые я держала в руках), не говоря уже о светских изданиях. Никаких признаков особенного почитания этого места не обнаруживается. Рядом находится до сих пор не восстановленный храм Петра Митрополита. Глядя на него, трудно поверить, что он когда-то был одним из самых красивых храмов города.

Это наводит меня на размышления о том, что в наших паломничествах мы привыкли ходить проторенными дорогами. Куда все, туда и мы. Поэтому к мощам преподобного Сергия — очередь.

Отчасти, такой подход оправдан тем, что, следуя проторенному пути, мы наверняка обретем святыню, признанную всем православным миром. Но, пожалуй, полезно иногда осмотреться шире, чтобы не обойти стороной угодника Божия, чье имя не так известно. Для этого важно не только смотреть в ту сторону, куда показывают все экскурсоводы, но еще и самостоятельно читать книги о городах, в которые мы совершаем наши паломнические поездки, и самостоятельно ездить, смотреть, думать. И тогда нечаянная встреча с малозаметной святыней обрадует нас и запомнится надолго.

Познавательный процесс, связанный с паломничествами, может и, на мой взгляд, должен иметь отдаленные проявления. Помимо того, что мы узнаем от экскурсовода и что видим своими глазами во время поездки, мы, вернувшись домой, беремся за книги. Так, паломничества наводят нас на мысль о том, что полезно знать историю своей страны и историю Русской Православной Церкви. Зная историю, или, по крайней мере, основную ее канву от Рюрика до современности, человек приобретает целостный взгляд на прошлое, и ему гораздо проще понять и запомнить разрозненные факты, которые он узнает из паломнических поездок.

Например, в одной из башен коломенского Кремля находилась в заточении Марина Мнишек. Если вы побываете в Коломне, то экскурсовод наверняка сообщит вам об этом. Но если вы не знаете, кто такая была Марина Мнишек, то слова гида — пустой звук для вас. Вы не обратите на это внимание и скоро забудете. А у того человека, который знаком с историей, сообщение экскурсовода вызовет обширный смысловой ряд, относящий его к событиям начала XVII века.

Поэтому, увлекшись однажды паломничествами, я довольно быстро пришла к заключению, что смогу вынести познавательный смысл из своих поездок только в том случае, если каждый новый узнаваемый мною факт, касающийся истории того или иного монастыря, или города, или жизни того или иного святого, ложится на общую картину истории Отечества, хранящуюся в моей памяти.

Говоря о познавательном значении паломничеств, хочется отметить открытость наших монастырей миру, открытость, без которой наш познавательный интерес едва ли бы был удовлетворен. Вспоминается, как мы с учащимися воскресной школы были в паломнической поездке в Коломну, и по пути заехали в Богородице-Рождественский Бобренев монастырь. Нас там никто не ждал. Один из храмов был открыт, другой закрыт. Я знала, что оба храма действующие, но на время между службами один из храмов закрывают. Нам, конечно, хотелось посмотреть оба. Тогда я позвонила в братский корпус с помощью домофона, один из насельников монастыря выслушал меня, через минуту вышел с ключами, открыл храм и с полчала рассказывал нам о монашеской жизни вообще и о жизни Бобренева монастыря в частности. Это был молодой иеродиакон, который, помнится, очень сетовал, что вот сколько людей учится в воскресных школах — а в монастырь жить почти никто не приходит. Такое внимание к нам явило образец православного гостеприимства.

Впрочем, не следует обольщаться по поводу глубины нашего познания современных монастырей во время паломнических поездок. Мы лишь касаемся жизни православных обителей, скользим по поверхности даже тогда, когда имеем достаточно времени, чтобы помолиться за богослужением от первого возгласа священника до отпуста. А чаще бывает, что мы только на час или того меньше приезжаем в монастырь: посмотреть, написать записки, приложиться к святыням. Что можно за это время узнать? Монашескую жизнь подлинно знают только сами монахи, да и то не все. Мы же выносим из наших поездок некоторое отдаленное представление о ней. И на том спасибо.

3. Психологические аспекты

Мы проводим жизнь в ежедневном ритме одних и тех же занятий, в кругу одних и тех людей, проделываем один и тот же путь на работу и обратно. И время от времени чувствуем усталость от однообразия.

Паломничества становятся для нас способом приобретения новых впечатлений, в которых нуждается наша психика. Это благочестивый вид отдыха.

У нас, горожан, часто дает о себе знать потребность выехать из среды своего привычного обитания и попасть на природу. Может быть, это подсознательная тоска по тому миру, который сотворил Господь. Ведь там, где жил Адам до грехопадения, не было мегаполисов, не было пробок на третьем кольце, воздух был чист и свеж, и вокруг пели птицы. Вот в нас и копится усталость от рукотворного мира, созданного человеком.

Не напрасно психологи ввели в оборот такой термин — «ландшафтотерапия». С одной из башен Спасо-Яковлевского Димитриева монастыря города Ростова открывается прекрасный вид на озеро Неро, с ограды Горицкого монастыря (правда, недействующего) в Переславле-Залесском — на Плещеево озеро. И на таких обзорных площадках всегда много людей. Красота природы притягивает.

Кроме того, есть еще один аспект паломнических поездок, который я отношу к области психологии. К священникам, проживающим в монастырях, а особенно к тем, кто в силу тех или иных причин стал известен православному народу далеко за пределами своей обители, идут люди со своими горестями и проблемами, и ждут они под дверью кельи, чтобы хоть ненадолго увидеть батюшку. Батюшка выслушает, батюшка утешит, батюшка обласкает. Причины понятны: человек не может справиться со своими проблемами сам, он запутался, может быть — оступился, и ему нужна поддержка.

Трудно, порою невозможно провести четкую грань между духовным и душевным в такого рода отношениях. Довольно часто православные совершают подмену, эксплуатируя душевный уровень отношений со священником и не выходя на духовный уровень. Жалуются на болезни, на непутевых детей, на бедность, на что угодно, и не спрашивают: «Отче, как мне спастись? Как мне победить грех? Как мне противостоять страстям?»

Конечно, это отдельная тема, которую можно было бы назвать «Взаимоотношение пастыря и пасомого», и ее следовало бы рассмотреть вне связи с темой паломнических поездок. Но в связи с паломничествами, может быть — не групповыми, а индивидуальными, эта тема тоже актуальна.

4. Социальные аспекты

Православный приход как часть Церкви имеет образ семьи со своим отцом — настоятелем — и членами, объединенными совместной молитвой, коллективным трудом (послушаниями), общей трапезой. Организованный отдых может и должен являться одной из составляющих, которые связывают эту семью определенными узами. Паломничество становится совместно прожитым событием для учащихся воскресной школы и других прихожан. Короткий отрезок времени, пока длится поездка, является общей частью жизни, дарит общие впечатления.

В суете житейских и приходских дел мы зачастую не имеем возможности узнать друг друга поближе. Паломничество дает такую возможность. Дорога к святыням занимает несколько часов, и всякий участник поездки может провести это время в простом человеческом общении. Родители едут с детьми, взрослые учащиеся воскресной школы — со своими товарищами из одной группы или из других групп. Дети общаются с другими детьми, родители — с другими родителями. Прихожане, не посещающие воскресную школу, знакомятся с теми, кто ходит на наши занятия. Возникают связи товарищества и дружбы. Проявляется простой человеческий интерес друг к другу. В этом заключается немаловажное социальное значение паломнических поездок.

Таким образом, православные паломничества оказывают комплексное, многогранное и сильное воздействие на человека.

Когда я еду в паломничество на легковой машине, то часто беру с собой своих детей. На обратном пути дети спят на заднем сидении. Устали: впечатлений было много...

Дай Бог, чтобы та смысловая нагрузка, те впечатления, тот опыт, которые мы выносим из наших поездок, послужили к преобразованию нашей души и личностному росту.

Стихотворение «Монастырь на Казбеке».