ЖИВОЕ СЛОВО

РАЙ И АД

Протоиерей Сергий Гомаюнов (г. Вятка (Киров)):

– Честно скажу, ни разу ни один ребёнок меня не спросил об этом, и это меня беспокоит. Что же всё-таки ему ответить, если вопрос прозвучит? В старших классах нашей Вятской православной гимназии мы с ребятами обсуждаем, что такое рай и ад, читаем вторую книгу Бытия, где говорится о том, как жили наши прародители до грехопадения. И через это узнаём не только о том рае на земле, который был и которого нет, но и то, что рай – это состояние человеческой души, источник счастья, а определяется оно послушанием Богу.

Мы не только имеем начатки ада и рая в своей душе, но опытно постигаем уже в земной жизни, что они собой представляют. Пребывающий в послушании испытывает блаженство, которое невозможно ни с чем сравнить; ни одна сладость, ни одно развлечение не могут дать нам того счастья, того мира в душе, которые мы испытываем при богообщении. А начаток ада – жизнь по страстям, по грехам, которая наполняет пустотой, разочарованием, мучениями, страданиями, потерей смысла жизни, страшным одиночеством. Это настолько невыносимо, что человек, оказавшись в таком состоянии, хочет покончить с собой.

Говоря о рае и аде, мы обсуждаем не столько посмертное состояние души человека, о котором нам мало известно, – мы выбираем не между идеями, но между опытно постигнутой радостью рая и опытно прочувствованной горечью ада. Чем меньше ребёнок, тем образней ему нужно об этом рассказать. Лучше всего пересказать свидетельства о рае и аде, оставленные нашими святыми. Ответ ни в коем случае не должен быть теоретическим. Теорию дети не воспринимают. Например, если прочитаешь ребёнку что-то из Евангелия, обязательно нужно сопроводить это рассказом из жизни какого-то человека. Когда учителя расспрашивают ребят, что они усвоили из проповеди отца Сергия, то есть меня, оказывается, что дети прочно запоминают Священное Писание, когда евангельский смысл преломился в действиях конкретных людей, в конкретной ситуации.

Про рай я бы рассказал, опираясь на житие святого Андрея, Христа ради юродивого, как он был в райском саду, видел и ощущал то, что составляет суть райской жизни. Что касается ада, то о нём лучше всего рассказать, опираясь на притчу о Лазаре и богаче. Акцент при этом нужно делать не на том, почему одни идут после смерти туда, а другие – сюда, а нужно попытаться вместе с детьми понять, почему одни люди выбирают путь, который ведёт их в Царствие Небесное, а другие идут к погибели. Тем, кто отказался от Бога, рай не нужен, он для них невыносим. Вот этот вопрос выбора по-настоящему важен, дать понятие о нём – цель воспитания.

Игумен Рафаил (Беловолов) (г. Воркута, Республика Коми):

– Ребёнку нужно объяснять на понятных примерах. Сказать, например: «Помнишь, твоя добрая бабушка умерла, которая так тебя любила? Тебе было грустно, когда её не стало. Но там, у Бога, все живы, и вы ещё встретитесь, если ты будешь этого достоин!»

Мы очень мало знаем о посмертной участи человека. Апостол Павел говорил: «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл это Духом Своим» (1 Кор. 2, 9). И ещё он свидетельствовал: «Знаю человека во Христе, который назад тому четырнадцать лет (в теле ли – не знаю, вне ли тела – не знаю: Бог знает) восхищен был до третьего неба. И знаю о таком человеке (только не знаю – в теле, или вне тела: Бог знает), что он был восхищен в рай и слышал неизреченные слова, которых человеку нельзя пересказать. Таким человеком могу хвалиться; собою же не похвалюсь, разве только немощами моими» (2 Кор. 12, 2-5).

Так же и большинство из нас не может похвалиться, что имеет ясное представление о том, что нас ждёт за гробом. Но выдумывать на этот счёт ничего не стоит, нужно быть очень деликатным в этом вопросе. Вот некоторые рассказывают о сковородках, на которых жарятся грешники, а дети слышат и начинают думать, что христианское учение состоит из подобных сказочек. Допускается и другая ошибка. Одна мать всё время пугала сына адом, говорила, что если он не будет её слушаться, плохо будет учиться, то попадёт в ад; если будет редко ходить в храм, то гореть ему в геенне, и так далее. В конце концов сын ответил: «Мама, какой мне смысл ходить в храм, если я всё равно попаду в ад?»

Что Господь сказал разбойнику? Обнадёжил, утешил, обрадовал. Не запугивать нужно ребёнка, а так его направить, чтобы он сам стремился к радости, к раю. Царство Небесное начинается на земле. И ад тоже. Нередко ребёнок даже из православной семьи видит споры, скандалы родителей, и это умерщвляет в нём веру. И совсем другое дело, когда в семье царит любовь, когда дети видят воочию частицу рая и начинают стремиться к тому, чтобы обрести его во всей полноте. Недаром семью называют иногда таинством рая.

Протоиерей Василий Вольский (г. Полярные Зори, Мурманская обл.):

– При объяснении нужно избегать фантазий, например, средневековых латинских представлений об аде, когда грубо-материально изображались мучения. Кто-то сказал, что ад и муки каждый представляет как желает, но каковы они есть, никто не знает. В Священном Писании сказано, что там царят плач и скрежет зубовный. Одного этого достаточно для понимания, что ад – не то место, где нам хотелось бы провести вечность.

В разговоре с ребёнком можно несколько более образно сказать, что это такое место, где, наверное, очень холодно и темно, но самое страшное – тебя там никто не будет любить, там нет любви, и длиться это будет бесконечно. Рай же – место, где царит радость. И здесь можно спросить ребёнка, какие самые приятные, чудесные места он знал в своей жизни. Сказать, например: «Вот мы на природу в лес ездили, помнишь, как там было красиво, как нам было там хорошо? Так вот вся эта красота, эти счастливые минуты – лишь напоминание о рае, лишь отблеск той красоты, что нас ждёт в Царстве Небесном.

В последнее время читаю творения святого Иоанна Златоуста. Говорится у него и о нашей загробной участи. Что если бы не было геенны, мы были бы хуже и вряд ли бы совершили что доброе. Увы, так устроен человек – нередко именно страх перед адом в душе и адом за гробом заставляет его творить добрые дела, мешает творить злые. Некоторые, впрочем, настолько привыкли жить в духовных потёмках, что иного существования не представляют. Ко мне иногда приходят, просят отпеть человека, который всю жизнь был враждебен Церкви. Но зачем устраивать этот театр? Ведь это лицемерие – в чине отпевания мы молим Бога о том, что, если кто не сотворил добрых дел, Господи, вмени ему то, что он до последнего веровал, называем усопших христолюбцами. Но если покойный ни во что не веровал, чем ему поможешь? Да, нужно молиться и за таких, но отпевать их как христолюбцев – это просто обман.

И на вопрос, почему Господь всех подряд не пускает в Царство Небесное, ответ очень прост. Господь никому не воспрещает приходить к Нему, но для богоборца рай будет адом. Здесь он и пяти минут за всю жизнь не нашёл на то, чтобы воздать хвалу Господу, как же он станет прославлять Бога в раю, вместе с ангелами? Насильно ведь никто заставлять не станет. Кто в этом мире был живым мертвецом, тот и в загробном им останется. Святитель Игнатий (Брянчанинов) называл это состояние отсутствием жизни при сохранении жизни.

А профессор Алексей Ильич Осипов описывает ситуацию, когда простой сельский учитель спас богатого человека. Тот замерзал где-то в пустынной местности, а учитель его обнаружил, помог. И когда спасённый позвал его на пир в честь случившегося, учитель страшно растерялся за столом. Он не умел пользоваться столовыми приборами, а потом и вовсе выпил воду из сосуда, предназначенного для мытья рук. И конечно, чувствовал себя за столом ужасно. Но кто знает – может быть, столь же ужасно почувствует себя в Царстве Небесном этот богач, если он привык повелевать, а не пребывать в послушании, если царство мира его полностью удовлетворяло и ничего другого ему не нужно. Хорошо в раю будет только любящим Бога, потому что они обретут Того, Кого всю жизнь искали. Иные же, как преподобный Серафим Саровский, уже в этой жизни становятся гражданами Царства Небесного.

Порой и взрослые с ходу не скажут, что такое рай, а что такое ад, чем грех отличается от случайного проступка, в чем заключается истинная любовь с точки зрения православия.

А вот учащиеся из воскресной школы нашего храма не просто определение дадут, но и растолкуют, почему все именно так, а не иначе.

Например, на последнем уроке, который прошел в минувшее воскресенье, ребята из старшего класса с помощью преподавателя Марии Абрамовой рассуждали, что такое грех, когда люди впервые согрешили, как их за это наказал Бог? Казалось бы, как с детьми от 10 до 16 лет говорить на такие сложные темы? Просто! Главное необычно построить урок.

— Этот урок мы начали с загадок, отвечая на которые, ребята сами догадались, о чем мы сегодня будем говорить. Рассуждения ребятишек сопровождались понятными слайдами и комиксами. С младшей группой (от 6 до 9 лет) работаем по такому же принципу, но разговариваю с ними еще более простым языком, — говорит Мария Абрамова.

Кстати, с вопросом, что такое грех, ребята разобрались довольно быстро, вспомнив вместе с преподавателем ветхозаветную историю о грехопадении человека.

Дети также узнали, что такое греховные страсти и чем они отличаются от обычных грехов, легко перечислив основные из них с помощью интересных подсказок — иллюстраций грешных котиков художника Марии Тюриной.

Не составило для них труда дать определение слову ад. Пропасть, тьма – всё это правильно. Но, когда один из учеников сказал, что ад – это место, где нет Бога, другие ребятишки дружно закивали головами, а учительница подтвердила, что точнее и не скажешь.

А вот о том, что такое истинная любовь и свобода, ребятам пришлось задуматься. Вроде бы слова эти в нашей жизни встречаются гораздо чаще других, но именно с ними возникла заминка. Если честно, я, сторонний слушатель, тоже задумалась. Ведь очень часто плохие привычки мы, походя, и то называем любовью, например, когда говорим: «я люблю выпить бокал вина после трудного дня». Тут на помощь пришла учительница.

— Истинная любовь, которую даровал человечеству Бог, может проявляться только в свободе. В свободе выбора. Человек волен выбирать между тем, быть ему с Богом или нет, — попыталась объяснить важные в нашей жизни понятия с точки зрения православия Мария Абрамова.

В продолжение обсуждения темы, чтобы ребята лучше усвоили урок, им предложили посмотреть короткометражку Александра Кушнира по рассказу Льва Толстого «Чем люди живы?».

Это притча о том, как Бог послал на землю ангела прибрать душу женщины, у которой погиб муж и родилось двое детей. Ангел ослушался и был низвергнут с небес. Его пригрел у себя бедный сапожник, живущий в селе со своей женой. Чтобы вернуться на небо, ангелу предстоит узнать ответ три вопроса, тогда Бог его простит. Что есть в людях? Что не дано людям? Чем люди живы?

И вот ангел живёт в доме сапожника, помогая в качестве подмастерья, и размышляет о жизни. О чём фильм? Конечно же, о любви. Человек несмотря ни на что, какие бы передряги не предстояло ему пройти, любит другого человека. Утопия? Несомненно. Но что-то же в этом есть. Что-то должно быть. Иначе как жить на свете, во что верить и кому верить.

Фильм, возможно, для детей был сложноват, но после его просмотра на вопрос: «Ребята, так чем, по-вашему, люди живы?», ученики дружно ответили: «Любовью».

Переключиться с мыслительного процесса на воскресное настроение ребятам воскресной школы помог мастер-класс по изготовлению магнита в виде бабочки.

К слову, если вы считаете, что вашему ребенку тоже не помешают уроки о добре и зле, приводите его в воскресную школу. Ограничений по времени записи здесь нет. Нужно только позвонить преподавателю Марии Абрамовой по телефону 8-963-809-45-40.

90 процентов всех верующих представляют ад и рай именно такими, как их описывал Данте: совершенно материальными. Подобные представления нередко можно встретить и в православной литературе, предназначенной «для широкого читателя». До какой степени такие представления допустимы?

Прежде всего нужно сказать, что грубые представления средневекового католического Запада ни в коей мере не соответствуют святоотеческому православному Преданию. Святые Отцы Церкви, размышляя о рае и аде , всегда основывали свои рассуждения на безмерной благости Божией и никогда не смаковали в подробностях (как это мы находим у Данте) ни мучения ада, ни блаженства рая. Рай и ад никогда не представлялись им грубо материальными. Не случайно прп. Симеон Новый Богослов говорит: «Ад и тамошние муки всяк представляет так, как желает, но каковы они, никто решительно не знает» . Точно так же, по мысли прп. Ефрема Сирина , «сокровенное лоно рая недоступно созерцанию» . Рассуждая о тайнах будущего века, Отцы Церкви учат согласно с Евангелием, что геенна уготована не для людей, а для падших и укоренившихся во зле духов, а Святитель Иоанн Златоуст отмечает воспитательное значение, которое имеет ад для человека: «Мы находимся в таком бедственном положении, что, не будь страха геенны, мы, пожалуй, и не подумали бы совершить что-нибудь доброе» . Современный греческий богослов митрополит Иерофей Влахос вообще говорит об отсутствии в учении Отцов понятия о тварном аде - таким образом, он решительно отрицает те грубые представления, которыми полно франко-латинское предание. Православные Отцы упоминают и о тонких, духовных, «внешних» рае и аде, но основное внимание они предлагают обратить на «внутреннее» происхождение того состояния, что ждёт человека в будущем веке. Духовные рай и ад - это не награда и наказание со стороны Бога, а, соответственно, здравие и болезнь человеческой души, особенно ясно проявляющиеся в ином бытии. Души здоровые, то есть потрудившиеся над очищением от страстей, испытывают на себе просвещающее действие Божественной благодати, а души больные, то есть не соизволившие подъять труд очищения, - действие опаляющее. С другой стороны, мы должны понимать, что, кроме Бога, никто и ничто не может претендовать на совершенную невещественность: ангелы и души, конечно, обладают качественно отличной от видимого мира природой, но всё же они достаточно грубы по сравнению с абсолютным Духом Божиим. Поэтому их блаженство или страдания нельзя представлять чисто идеальными: они увязаны с их природным строем или нестроением.

Всё-таки есть ли какая-то разница между тем раем, куда попадают праведники после смерти, Царствием Божиим и будущей, вечной жизнью после всеобщего воскресения?

Очевидно, разница есть, так как, по мысли Святых Отцов, и блаженство, и мучение увеличатся после всеобщего воскресения , когда души праведников и грешников воссоединятся с их восстановленными из праха телами. Согласно Писанию, полноценный человек есть Богом созданное единство души и тела, поэтому разлучение их противоестественно: оно является одним из «оброков греха» и должно быть преодолено. Святые Отцы рассуждали, что само соединение, вхождение души в воскрешённое Богом тело будет уже началом усугублённых радости или страдания. Душа, соединяясь со своими телесными членами, которыми она когда-то творила добро или зло, будет сразу испытывать особые отраду или скорбь и даже отвращение.

Об аде. Понятно, почему его называют «вечной мукой», но встречается и такое выражение, как «вечная смерть»… Что это? Небытие? Вообще, если всякая жизнь от Бога, то как могут существовать (пусть даже в вечной муке) те, кто отвергнут Богом?

Вообще-то в Священном Писании нет выражения «вечная смерть», встречается сочетание «вторая смерть» (Деян. 20 и 21). Зато постоянно говорится о тайне «вечной жизни» , «вечной славе» спасённых. Понятие «второй» или «вечной» смерти разъясняется у Святых Отцов. Так, поясняя её тайну, свт. Игнатий Брянчанинов отмечал, что «преисподние темницы представляют странное и страшное уничтожение жизни, при сохранении жизни» . Это вечное прекращение личного общения с Богом будет главным страданием осуждённых. Свт. Григорий Палама так поясняет соединение внешних и внутренних мук: «при отъятии всякой благой надежды и при отчаянии во спасении невольное обличение и грызение совести плачем будет безмерно увеличивать надлежащую муку» .

Даже в аду нельзя говорить о совершенном отсутствии Бога, Который наполняет Собой весь тварный мир, в то же время не смешиваясь с ним. «Аще сниду во ад, Ты тамо еси» , - возглашает богодухновенный Давид. Однако прп. Максим Исповедник говорит о различии благодати бытия и благобытия. Очевидно, что в аду бытие сохраняется, а благобытия быть не может. Происходит таинственное истощание всякого блага, что и может быть названо духовной смертью. Самого дара бытия не может отречься созданное Богом творение, а присутствие Творца становится мучительным для отрекшихся от бытия с Ним, в Нём и по Его законам.

Почему Церковь говорит о двух судах: частном, случающемся с человеком непосредственно после смерти, и всеобщем, Страшном? Разве не достаточно одного?

Душа, попадая в загробный мир, понимает со всей отчётливостью, что не может быть согласия между добром и злом, между Богом и сатаной. Пред лицом Божественного Света человеческая душа видит сама себя и ясно осознаёт соотношение света и тьмы в себе. Это и есть начало так называемого частного суда, в котором, можно сказать, человек сам себя судит и оценивает. А окончательный, последний, Страшный суд связан уже со Вторым пришествием Спасителя и окончательными судьбами мира и человека. Этот суд более таинственен, он учитывает как ходатайство Церкви о своих чадах, особенно через безкровную литургическую жертву, приносимую в ходе истории, так и глубинное всеведение Божие о каждом из Его творений и окончательное определение всякой свободной личности в своём отношении к Богу, когда Он явится перед лицом всех и каждого.

В нашей жизни люди, отрицающие чью-то любовь - Божескую ли, человеческую ли, - живут очень хорошо: они, как говорится, не грузят себя лишними проблемами. Почему же после смерти, отрицая Божескую любовь, они будут мучиться? Другими словами: если человек сам, по своей воле, по своему вкусу выбрал путь противления Богу, почему он от этого будет страдать?

Страдание человека, отвергшего Бога и Божественную любовь, отвергшего христианское самопожертвование, будет заключаться в том, что ему откроется вся бесконечная красота Бога, который есть Любовь. Откроется ему и уродство собственного эгоистического бытия. До конца осознав истинное положение вещей, человек-эгоист неизбежно ощутит страдание - так страдает уродец и предатель, оказавшийся в обществе благородных и прекрасных героев. «Мучимые в геенне поражаются бичом любви! И как горько и жёстко это мучение любви!» - так зрит адское мучение бесплодного раскаяния прп. Исаак Сирин . При этом надо подчеркнуть, что самолюбивая гордость, в которой закоснеют обитатели ада, не позволит им признать свою неправоту и уродливость выбранного ими пути, несмотря на его абсурдность. Цель и смысл всякого пути более всего очевидны в его конце, как качество плода понятно при его созревании, а так как ад есть конец и результат богоборческого выбора, то в нём и станут ясны как бытийные основы, так и горькие последствия гордого и нераскаянного противления Творцу.

Рассуждая по-человечески, не все люди замечательно хороши и не все беспросветно злы. Святых и злодеев мало, основная масса - серая: и добрая, и злая (а может быть, вернее: ни добрая, ни злая). Такое впечатление, что мы не дотягиваем до рая, но и адские мучения - это в нашем случае слишком жестоко. Почему Церковь не говорит ни о каком промежуточном состоянии?

Опасно мечтать о получении в будущей жизни эдакого лёгкого, среднего местечка, ради которого не нужно особо напрягать свою волю. Человек и так слишком расслаблен духовно. Святые Отцы говорят о разных обителях в раю и аду, но тем не менее ясно свидетельствуют о чётком разделе на Суде Божием, которого никому не избежать. Наверное, многие грехи земной жизни человеческой условно можно назвать «малыми», оправдать слабостью людской. Тем не менее тайна Божиего суда состоит в том, что этот суд всё-таки будет, хотя единственным желанием Бога является общее спасение. Господь «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим.2:4). Строго говоря, мы должны бояться не столько наказания внешнего, сколько наказания внутреннего, не ада как окончательного осуждения, а даже малого оскорбления благости Божией. У старца Паисия Афонского есть мысль, что не многие попадут в ад, но даже если мы избежим его, каково будет нам предстать перед Лицом Божиим с неочищенной совестью? Вот в чём должна быть главная обеспокоенность христианина.

Кроме того, важно понимать, что при вступлении в духовный мир в душе человека происходит молниеносная борьба между живущими в ней тьмой и светом. И непонятно, каков будет результат этой схватки несовместимых сил, обнаживших свою суть, скрытую до смертного исхода под «завесой плоти». Само это внутреннее противостояние уже мучительно для их носителя, а насколько удушлива победа внутренней тьмы над светом, вообще трудно говорить.

И ещё о «малом грехе». Неужели можно попасть в ад за то, что съел котлету в пост? За то, что курил? За то, что изредка позволял себе некие не вполне пристойные мысли (не дела)? Словом, за то, что не был затянут в струнку каждую секунду своей жизни, а порой позволял себе «немного расслабиться» - по человеческим меркам вполне простительно?

Дело не в кажущейся жестокости Бога, Который якобы готов послать в геенну за малую человеческую слабость, а в таинственном накоплении силы греха в душе. Ведь «малый» грех хоть и «мал», но совершается, как правило, многократно. Как песок, состоящий из мелких песчинок, может весить не менее большого камня, так и маленький грех набирает силу и вес с течением времени и может тяготить душу не менее «большого» греха, совершённого один раз. Кроме того, очень часто в нашей жизни расслабление «в малом» незаметно подводит к большим и очень серьёзным грехам. Не случайно ведь и Господь сказал: «...верный в малом и во многом верен» (Лк.16:10). Излишние напряжённость и мелочность зачастую даже вредят нашей духовной жизни и к Богу не приближают, но требовательность в отношении к себе, к нашей духовной жизни, в нашем отношении к ближним и к Самому Господу для христианина естественны и обязательны.

Великий пост - это то время, когда мы пытаемся рассказать нашим детям о Воскресении Христовом, о грехопадении человека, о Страшном Суде, о том, что будет с нами после смерти, об аде и рае. В каком возрасте и что именно мы должны сказать об этом детям, чтобы не напугать страшными образами, с одной стороны, и чтобы представления о рае не сводились к описаниям плотских удовольствий (как говорили одному мальчику его родители: «Рай - это такой красивый сад, где много цветов, а на деревьях растут конфеты и булочки»)? О чем и как следует говорить детям, мы попросили рассказать двух священников.

Притча о богаче и Лазаре (Codex Aureus Epternacensis, 1035-1040 годы)

Протоиерей Илия Зубрий, настоятель храма Иоанна Богослова в с. Богословское-Могильцы, заместитель директора по духовно-нравственному воспитанию в гимназии «Плесково», отец восьмерых детей:
«Общие рекомендации, когда и что можно говорить ребенку об аде и рае давать сложно. Потому что родитель своего ребенка знает лучше всех и он сам должен определять, когда и что его ребенку будет понятно, и за это родитель несет ответственность.

Не стоит бояться такой темы. Мне кажется, что самым удобным и разумным способом начать этот разговор может быть чтение притчи о богаче и Лазаре. Там все спокойно и наглядно описано.

Перед таким ответственным разговором обязательно нужно помолиться, и найти те немногие, но нужные слова. Сказать, что рай - это место вечной радости с Богом, ангелами и святыми. А ад - место без Бога, от чего там мрак и тоска. Это место не для людей, а для падших ангелов, демонов. А люди на протяжении своей жизни всегда делают выбор, с кем им быть, с Богом, или с его противником. Так что ад над нами никакой силы не имеет, если мы сами его не выбираем своими злыми делами.

В этих беседах важно постоянство и последовательность, чтобы дети улавливали связь библейских событий, можно перед сном читать небольшие отрывки из Закона Божия для детей».

Протоиерей Феодор Бородин, настоятель храма святых бессребреников и чудотворцев Косьмы и Дамиана на Маросейке, отец семерых детей:
«Мне кажется, что ребенку нужно объяснять, что такое ад и рай, прежде всего, исходя из слов Христа «Царство Божие внутри вас есть» и говорить о том, что ад и рай это внутреннее состояние человека, которое останется с ним после его смерти. А как это будет происходить, как это будет выглядеть, для нас по большому счету неведомо, Господь нам этого не открыл.

Можно попытаться объяснить, что это состояние, которое бывает, когда ты поссорился с мамой или с папой или с братом, когда ты наврал, когда тебе ужасно стыдно, потому что раскрылся в школе какой-то твой гадкий поступок, и состояние, в котором ты в это время находишься, - озлобленности, уныния, отчуждения от близких людей, замкнутости в себе, - это слабый отголосок того, в котором будет пребывать человек, лишившийся Царства Божьего.

А поскольку человек существо и духовное и телесное, и в воскресении человек будет восстановлен в теле, то, видимо, эти нарушения будут отражаться и на теле человека, каким-то нам неведомым образом. Когда у человека тьма на душе, тело его не может испытывать радости.

Еще можно говорить, что человек по своему состоянию может просто не выдерживать близости Бога и Царствия Небесного. Если представить себе преступника, уголовника, который большую часть жизни отсидел в тюрьме, и представить, что мы могли бы поместить его к Сергию Радонежскому в его первую монашескую общину, он бы среди этих людей вряд ли бы выдержал и три дня. Ему бы все это стало скучно, пресно и неинтересно, хотя его там и кормили бы и помогали, но он сбежал бы оттуда, потому что для него это невыносимо, и нашел какой-нибудь кабак, где почувствовал бы себя своим.

Можно детям объяснять, что ад - это состояние, когда ты с кем-то в ссоре, разлуке, раздражении, потому что в аду все непрерывно находятся в злобе и раздражении друг на друга, и уровень той злобы нам даже не представим. Вот когда человек пребывает в таком состоянии, он может почувствовать, что такое ад. Неслучайно, практика приготовления ко святому причастию требует от человека сначала примириться, и только потом - даже не причащаться и не идти на литургию - а только начинать читать молитвы ко святому причащению. Эти молитвы даже читать нельзя, пока ты находишься не в мире, потому что состояние причащающегося человека это состояние рая, а состояние ссоры - это состояние ада, разделения с другими людьми.

Нельзя назвать определенного возраста, с которого надо начинать говорить об аде и рае. Наверное, это очень сильно зависит от того, как формируется христианское понимание жизни у ребенка. Например, мы видим, что есть ребенок, который начинает очень искренне исповедаться в 6-7 лет или в 8 лет, а есть ребенок из церковной семьи, который приходит к настоящей исповеди в 15 лет или вообще не приходит к ней никогда, не переживает ее. Это говорит о том, что человек не переживает грех как рану, как боль. И с ним сложно разговаривать об аде, потому что ад все-таки результат грехов человека. Нельзя назвать такой момент, когда можно посадить перед собой ребенка и начать говорить «ад это то-то, а рай - это то-то», но отвечать на вопросы, если он начнет их задавать, наверное, можно условно с 7 лет, а точнее, с того возраста, когда человек начинает понимать грех как разлучение с Богом и как боль, хотя бы отдаленно.

Чтобы не напугать образом ада, родители должны понимать, что ребенку важно с детства чувствовать, знать, что его очень любят. Отношения с Отцом Небесным вырастающий человек очень во многом ориентирует на отношения с земными родителями. Не случайно Господь выделяет среди других заповедей заповедь о почитании родителей так, что обещает за нее благоденствие и долгожительство. Потому что невозможно построить отношения с Отцом Небесным, не построив их с отцом земным. Поэтому когда ребенок растет и его наказывают, но он знает и видит, что это делают с любовью, если родители не живут для себя, а своим примером показывают, что такое жертвенная настоящая любовь, то он растет в радости, мире и покое. И если сказать ему, что Бог это любовь, это будет ему понятно. Акцентировать надо на том, что Господь это тот, кто ищет возможность помиловать человека, а не ищет повода для того, чтобы его наказать».

Как рассказать ребенку о жестоком мире ветхого завета, чтобы не травмировать его детскую психику? Как объяснить, что Бог не жесток, а милосерден? Стоит ли пугать детей вечными адскими муками за непослушание?

Ветхий завет

С самого начала мы знакомим детей с любящим Богом, говорим о том, что Бог как солнышко, озаряет все вокруг своей любовью. И вдруг перед детьми появляются страницы Ветхого завета, с египетскими казнями, наказанием иудеев, всемирным потопом. Истории Ветхого завета полны кровопролитий. Ветхий человек сам по себе жестокосерден и очень грешен, за что собственно Бог и наказывает его. Однако и сам Бог в Ветхом Завете может показаться ребенку карателем, истребляющим целые народы и уничтожающим города. На самом деле это не так. Кажущаяся жестокость Господа — эта жестокость любящего Отца. Что делают отец и мать, когда видят, что их сын связывается с дурной компанией и может стать преступником? Первая мера – пресечь всякое общение. Так и Бог, долго терпит «выходки» своего любимого ребенка, ждет покаяния, многократно прощает, и только потом уже наказывает. И не просто в педагогических целях, а для взращивания нового поколения, готового принять в будущем Иисуса Христа и перейти с ним в Новый завет.

По словам иеромонаха Адриана (Пашина):

«Но для того, чтобы грубый, жестоковыйный, как он называется Библии, иудейский народ, слушал Бога, он должен быть полностью отделен от всех остальных народов, погрязших в язычестве».

Поэтому, прежде всего, стоит объяснить детям, за что собственно гневается Бог, и что его кары – справедливая мера за поступки ветхозаветных людей.

Справедливость Бога выражается в том, что Он щедро награждает за праведность и сурово карает за грехи. Яхве – Бог человеколюбивый и милосердный, долготерпеливый и многомилостивый и истинный, сохраняющий правду и являющий милость в тысячи родов, прощающий вину и преступление и грех, но не оставляющий без наказания, наказывающий вину отцов в детях и детях детей до третьего и четвертого рода ().

По мысли православного богослова В. Лосского, «история человечества после грехопадения – это история длительного кораблекрушения с ожиданием спасения… Падший человек находится в состоянии мучительной пассивности, сначала это ничем неистребимая щемящая тоска по раю, а затем – все более сознательное ожидание спасения». Ветхий Завет – это, по слову св. отцов, детоводитель, т. е. воспитатель рода человеческого, который премудро приготовил его к Пришествию в мир Иисуса Христа и принятия Его, как Спасителя мира.

Детские капризы ведут в ад?

Протоиерей Андрей Лоргус, практикующий психолог, ректор Института христианской психологии (Москва) :

«Подчас верующие родители пугают маленьких детей бесами, мытарствами, адскими мучениями, будучи уверенными, что это и есть христианское воспитание. Касается это и некоторых педагогов воскресных школ, и, увы, даже некоторых священников. По-моему, это больше, чем ошибка, это преступление.

Вообще, всему свое время. Говорить о бесах, об аде с дошкольниками (а порой и с младшими школьниками) я категорически не советую. Рассказывая им о христианской вере, нужно вести речь о Христе, о любви и радости, о победе - над грехом, над смертью. Это, кстати, касается и детских молитв. Задача родителя и педагога - создать особые условия для детской молитвенной практики. Нужно исключить из нее молитвы, где упоминаются адские муки, бесы и тому подобное.

А если уж у детей появляются такие вопросы (что вполне вероятно, невозможно же создать для них полностью стерильную среду, все равно где-то от кого-то услышат), то отвечать нужно обдуманно. Прежде всего им надо говорить, что Христос всегда рядом, что Он всегда защитит от всякого зла, если Его об этом попросить. Акцент должен делаться не на существовании бесов и ада, а на том, что христианин имеет мощную защиту. И ни в коем случае не пугать!». И далее: «но если взрослые действуют неправильно, если пугают детей, то у тех в результате может сформироваться чувство вины по отношению к родителям, бабушкам-дедушкам, учителям, и они с этим чувством вины справиться не в состоянии, оно давит на них, порождает повышенную тревожность, а повышенная тревожность создает негативный эмоциональный фон.

Переживать его длительное время очень трудно, и детская психика начинает защищаться. А именно: ребенок сознательно выбирает себе предметы страхов и считает их источниками своей тревоги и чувства вины. Например, он думает: если я обидел маму, то бесы в аду будут меня терзать крючьями и жечь огнем. Или: если я кого-нибудь обманул, то по ночам ко мне будет приходить дьявол и мучить. То есть это попытка ребенка как-то рационализировать свое тревожное состояние, как-то объяснить себе, что с ним происходит и почему. Таков зачастую механизм зарождения детских страхов».

Пугать детей адскими муками за неубранные игрушки и демонами за плохое поведение, конечно, нельзя. Так же, как и лукавить, что все послушные дети попадут в рай. Говоря об аде и рае, нужно сказать, что рай – это место вечной радости с Богом, ангелами и святыми. А ад – место без Бога, от чего там мрак и тоска. Это место не для людей, а для падших ангелов, демонов. А люди на протяжении своей жизни всегда делают выбор, с кем им быть, с Богом, или с его противником. Так что ад над нами никакой силы не имеет, если мы сами его не выбираем своими злыми делами. В любом случае акцентировать внимание детей необходимо на любви Божией и его безграничной милости к нам.

Протоиерей Илия Зубрий, настоятель храма Иоанна Богослова в с. Богословское-Могильцы:
«Чтобы не напугать образом ада, родители должны понимать, что ребенку важно с детства чувствовать, знать, что его очень любят. Отношения с Отцом Небесным вырастающий человек очень во многом ориентирует на отношения с земными родителями. Не случайно Господь выделяет среди других заповедей заповедь о почитании родителей так, что обещает за нее благоденствие и долгожительство. Потому что невозможно построить отношения с Отцом Небесным, не построив их с отцом земным. Поэтому когда ребенок растет и его наказывают, но он знает и видит, что это делают с любовью, если родители не живут для себя, а своим примером показывают, что такое жертвенная настоящая любовь, то он растет в радости, мире и покое. И если сказать ему, что Бог это любовь, это будет ему понятно. Акцентировать надо на том, что Господь это тот, кто ищет возможность помиловать человека, а не ищет повода для того, чтобы его наказать».