Неспроста заглавие этой статьи отсылает вас к поучительному и очень выразительному, на мой взгляд, стихотворению Самуила Маршака «Праздник леса». Мы, взрослые люди, прекрасно знаем, как много пользы приносит человеку лес. Но как часто мы задумываемся о том, что лесные богатства не бесконечны и вырастить лес не так просто и быстро? А задумываемся ли вообще? Каким образом мы можем формировать у подрастающего поколения бережное отношение к окружающей среде, если сами не активны в этой позиции?

С целью привлечения внимания обучающихся к проблемам сохранения, восстановления, приумножения российских лесов и активизации природоохранной деятельности школьников Федеральным агентством лесного хозяйства проводится всероссийская акция «Живи, лес!». Организаторами акции в Нефтекамске выступили Администрация ГО г.Нефтекамск, Управление образования и Дворец творчества детей и молодёжи. Главная задача организаторов – формирование у обучающихся значимости природоохранных действий в защиту леса и воспитание ответственного отношения к лесным богатствам родного края.

Согласно положению акции, в течение месяца, с 1 по 31 октября, активисты образовательных организаций осуществляют посадку деревьев на территории своей образовательной организации, прилегающей территории, двора, а также участвуют в экосубботниках по очистке леса от мусора. 1 ноября организации – участники акции, предоставляют фотоотчёт о проделанной в рамках акции работе.

9 октября обучающиеся Дворца творчества, активисты Российского движения школьников, произвели на территории учреждения высадку саженцев елей и рябин в количестве 70 штук и отметили их ярлычками «Больше деревьев – больше воздуха». Саженцы для высадки предоставили партнёры акции – ГАУ РБ «Янаульский лесхоз». Особую благодарность за отзывчивость выражаем начальнику участка Перевышину Г.Д.

Хочется верить, что неравнодушных людей, желающих внести пусть и небольшой вклад в улучшение экологии, с каждым годом будет больше. Будем стремиться беречь и приумножать природные богатства!

Читайте другие новости:

• Городская акция «Четыре лапы» в рамках Российского…

Великие о стихах:

Поэзия — как живопись: иное произведение пленит тебя больше, если ты будешь рассматривать его вблизи, а иное — если отойдешь подальше.

Небольшие жеманные стихотворения раздражают нервы больше, нежели скрип немазаных колес.

Самое ценное в жизни и в стихах — то, что сорвалось.

Марина Цветаева

Среди всех искусств поэзия больше других подвергается искушению заменить свою собственную своеобразную красоту украденными блестками.

Гумбольдт В.

Стихи удаются, если созданы при душевной ясности.

Сочинение стихов ближе к богослужению, чем обычно полагают.

Когда б вы знали, из какого сора Растут стихи, не ведая стыда... Как одуванчик у забора, Как лопухи и лебеда.

А. А. Ахматова

Не в одних стихах поэзия: она разлита везде, она вокруг нас. Взгляните на эти деревья, на это небо — отовсюду веет красотой и жизнью, а где красота и жизнь, там и поэзия.

И. С. Тургенев

У многих людей сочинение стихов — это болезнь роста ума.

Г. Лихтенберг

Прекрасный стих подобен смычку, проводимому по звучным фибрам нашего существа. Не свои — наши мысли заставляет поэт петь внутри нас. Повествуя нам о женщине, которую он любит, он восхитительно пробуждает у нас в душе нашу любовь и нашу скорбь. Он кудесник. Понимая его, мы становимся поэтами, как он.

Там, где льются изящные стихи, не остается места суесловию.

Мурасаки Сикибу

Обращаюсь к русскому стихосложению. Думаю, что со временем мы обратимся к белому стиху. Рифм в русском языке слишком мало. Одна вызывает другую. Пламень неминуемо тащит за собою камень. Из-за чувства выглядывает непременно искусство. Кому не надоели любовь и кровь, трудный и чудный, верный и лицемерный, и проч.

Александр Сергеевич Пушкин

- …Хороши ваши стихи, скажите сами?
– Чудовищны! – вдруг смело и откровенно произнес Иван.
– Не пишите больше! – попросил пришедший умоляюще.
– Обещаю и клянусь! – торжественно произнес Иван…

Михаил Афанасьевич Булгаков. "Мастер и Маргарита"

Мы все пишем стихи; поэты отличаются от остальных лишь тем, что пишут их словами.

Джон Фаулз. "Любовница французского лейтенанта"

Всякое стихотворение — это покрывало, растянутое на остриях нескольких слов. Эти слова светятся, как звёзды, из-за них и существует стихотворение.

Александр Александрович Блок

Поэты древности в отличие от современных редко создавали больше дюжины стихотворений в течение своей долгой жизни. Оно и понятно: все они были отменными магами и не любили растрачивать себя на пустяки. Поэтому за каждым поэтическим произведением тех времен непременно скрывается целая Вселенная, наполненная чудесами - нередко опасными для того, кто неосторожно разбудит задремавшие строки.

Макс Фрай. "Болтливый мертвец"

Одному из своих неуклюжих бегемотов-стихов я приделал такой райский хвостик:…

Маяковский! Ваши стихи не греют, не волнуют, не заражают!
- Мои стихи не печка, не море и не чума!

Владимир Владимирович Маяковский

Стихи - это наша внутренняя музыка, облеченная в слова, пронизанная тонкими струнами смыслов и мечтаний, а посему - гоните критиков. Они - лишь жалкие прихлебалы поэзии. Что может сказать критик о глубинах вашей души? Не пускайте туда его пошлые ощупывающие ручки. Пусть стихи будут казаться ему нелепым мычанием, хаотическим нагромождением слов. Для нас - это песня свободы от нудного рассудка, славная песня, звучащая на белоснежных склонах нашей удивительной души.

Борис Кригер. "Тысяча жизней"

Стихи - это трепет сердца, волнение души и слёзы. А слёзы есть не что иное, как чистая поэзия, отвергнувшая слово.

Не так давно, на одном из мероприятий, посвящённых ценностям семьи, назвали самых читаемых детских писателей: Чуковский , Агния Барто и Маршак .

Первые двое - отдельный разговор, но и Маршака, конечно, следует понимать шире , чем чисто детского автора. Он смотрит на нас из русского перевода Сэлинджера "Над пропастью во ржи" (знаменитое стихотворение Бернса , вдохновившее название романа, приводится в книге именно в переводе Маршака). Он смотрит на нас из фильма "Здравствуйте, я ваша тётя!", когда Калягин запевает: «Любовь и бедность навсегда меня поймали в сети». Это тоже перевод С.Я. Да и вообще со всех книжных полок России смотрит на нас Маршак.

Как и многие его коллеги, С.Я. не был сразу детским писателем. В начале прошлого века он - тонкий лирический поэт, которого Ахматова и Блок называли среди лучших и «новым Пушкиным ».

Но в Советском Союзе заниматься поэзией было смертельно опасно. Маршак выбрал жить, задействовав свой резервный дар - любовь к детям. В детскую литературу, как и в переводы национальных литератур, писатели "прятались", чтобы хоть как-то печататься. Маршак не прятался, а раскрывался: "Читатель мой особенного рода: умеет он под стол ходить пешком…". Ему хватило человеколюбия, чтобы стать детским поэтом, и таланта - чтобы стать великим детским поэтом. Как говорил Сергей Михалков , "Маршак Советского Союза".

"Человека рассеянного" звали Лев Петрович, на самом деле – Самуил Яковлевич

Родился Маршак в семье химика, сотрудника мыловаренного завода Якова Мироновича Маршака и домохозяйки Евгении Борисовны Гительсон. Детство и юность провел в городке Острогожске под Воронежем , уже в гимназии проявилась его любовь к литературе и большое дарование. Эти сухие сведения из официальной биографии очень мало говорят нам о живом лице. Чуковский вспоминал, что в Маршаке он видел, как минимум, пятерых: поэта для детей, лирического поэта, драматурга, переводчика и прозаика. И еще, конечно, Маршак был просто хорошим человеком. Хотя это и не профессия.

Маршак много хлопотал за людей, не боясь, когда нужно, пойти и к следователю НКВД , и даже к генеральному прокурору Вышинскому . В войну приложил много сил к спасению еврейских детей.

Напомним один трогательный случай из мирного времени. Маршак заботился о литераторах "старой гвардии", автоматически угодивших в "попутчики" советской литературы. Среди них – о друге Блока, поэте Владимире Алексеевича Пясте. Однажды С.Я. выхлопотал для него аванс под детскую книгу, да сам её и написал. Это был самый первый вариант "Человека рассеянного", который вышел под подписью Пяста и под названием "Лев Петрович". Начало было такое:

Вместо собственной постели

Ночевал он на панели,

Удивляясь лишь тому,

Что проходят по нему.

Если можно верить слуху,

Он, со службы приходя,

Вешал часики - на муху

Недалеко от гвоздя.

Уносил с обеда ложку

И в передней каждый день

Надевал живую кошку

Вместо шапки набекрень...

Биографы утверждают, что "Рассеянного" Самуил Яковлевич писал с самого себя. И держал при себе пожилую помощницу-немку Розалию Ивановну, которую в войну спас от высылки из Москвы , и которая следила, чтобы он не забыл пообедать и надеть пальто, выходя на улицу.

Забраковал «Бармалея» Чуковского

О дружбе-вражде Маршака и Чуковского ходили анекдоты. Например, такой: уборщица попросила у Маршака прибавки жалованья. "Детские писатели сами копейки получают, - посетовал тот. - Приходится по выходным подрабатывать". - "Где?" С.Я. объяснил, что в зоопарке: он - гориллой, а Чуковский крокодилом. Маршак получает жалованье 300 рублей в месяц, а Чуковский 250. Когда анекдот дошёл до К.И., тот возмутился: «Почему это у Маршака на 50 рублей больше?! Крокодилом работать труднее!»

В 1943 году - заклятые друзья все-таки разошлись всерьёз, когда Маршак отказался печатать "Бармалея" Чуковского, признав стишки… "слабоватыми". За это получил от Чуковского "лицемера" и страшно обиделся. И всю жизнь они препирались.

И сам подвергался критике

Автобус номер двадцать шесть.

Баран успел в автобус влезть,

Верблюд вошел, и волк, и вол.

Гиппопотам, пыхтя, вошел…

В сроковые годы эта веселая сказка-развивалка "Автобус номер двадцать шесть" подверглась разносу в прессе. "Недопустимо пассажиров автобуса, советских людей, превращать в зверей, птиц и рыб..." - бранились газеты.

Дрался с секретаршей

«Детская» натура Маршака имела обратной стороной большую вспыльчивость. Сын Иммануэль писал: "Отец был горячим человеком. …когда он входил в трамвайный вагон, половина пассажиров становились его друзьями, а половина - недругами". Владимир Познер , который был у Маршака последним литературным секретарём, вспоминал, как поэт обзывал Розалию Ивановну Гитлером в юбке, она его - старым дурнем - и оба кидались друг в друга книжками.

Винил себя в смерти дочери и боялся за сыновей

В постсоветское время стало модно критиковать детскую классику за жестокость. Мол, персонажи страшноваты, перипетии жутковаты. Чуковскому инкриминируется "Мойдодыр", "Тараканище", Маршаку - "Сказка о глупом мышонке". Эта сказка была написана всего за одну ночь, чтобы достать денег на билет до Евпатории для больного сына Иммануэля. Мальчик страдал болезнью почек, врачи говорили, что он может не выжить. А родители - Самуил Яковлевич с Софьей Михайловной - над сыном буквально тряслись. Он родился через два года после смерти первенца – годовалой дочери Натанаэль. Малютка погибла от ожогов, перевернув на себя горячий самовар. Маршак очень боялся за жизнь и старшего Иммануэля, и младшего Якова, который родился в 1925 году. Старший дожил до зрелых лет, Яков умер от туберкулеза в 21 год.

А «Мышонку» поэт написал продолжение - "Сказку об умном мышонке", которого кошка не съела, а всего лишь похитила, и он хитроумно спасся из плена. Но почему-то эта сказка не получила такого большого распространения, как первая часть.

«Неизвестный герой» Бурнацкий

Ищут пожарные,

Ищет милиция,

Ищут фотографы

В нашей столице,

Ищут давно,

Но не могут найти

Парня какого-то

Лет двадцати…

Сегодня у нас вошло в поговорку: «Ищут пожарные, ищет милиция…» Мы уж и не помним, что это поэма Маршака, которую он написал в 1937 году под впечатлением заметки в «Правде»: «Вчера днем в одной из квартир четвертого этажа дома № 20 по Рождественскому бульвару в Москве взорвалась керосинка. Пламя сразу охватило комнату, в которой гладила белье 24-летняя М. П. Аникеева … Аникеева закричала о помощи. Неожиданно для всех из проходившего мимо вагона трамвая выскочил на мостовую какой-то гражданин… Он подбежал к водосточной трубе и стал по ней взбираться… Гражданин с ловкостью акробата добрался по трубе до четвертого этажа и ногами стал на карниз. Одной рукой держась за трубу, он другой обхватил испуганную Аникееву. Затем сильным ударом ноги он выбил в окне соседней комнаты раму и на глазах притихшей тысячной толпы стал пробираться с Аникеевой по карнизу к выбитому окну. Это заняло несколько минут. Передав Аникееву работникам пожарной команды, гражданин незаметно вышел из дома и остался неизвестным.

Это оказался студент рабфака В. М. Бурнацкий, 27 лет, кандидат в члены ВКП(б), бывший красноармеец, в армии научившийся «не теряться в минуту опасности»

Великая тайна Маршака и Каббала

Критик Владимир Стасов, напутствуя Маршака в большую литературу, советовал ему развивать тему еврейских корней.

Самуил Яковлевич был не просто евреем, а потомком авторитетного рода талмудистов – толкователей иудейских книг. Свое происхождение, как и ранние стихи, Маршак тщательно скрывал. Долго мы ничего не знали о его первом сборнике «Сиониды», о цикле «Палестина », который он привез из путешествия в Святую землю, которую очень полюбил. В период борьбы с космополитизмом «сионистские» тексты всплыли, доставив автору большие неприятности.

А потом – расцвели и пышные слухи: мол, в детских стихах Маршака зашифрованы какие-то каббалистические штуки. Сплетни подогрелись еще одним обстоятельством: случайно большой эрудит Юрий Тынянов обнаружил в детском стихотворении Маршака «Праздник леса» стиль Талмуда. Стишок Маршака начинается: «Что мы сажаем, сажая леса?» - ну и дальше – веселый рассказ о том, что можно сделать из дерева. Тынянов иронизировал: «Это же Талмуд. Так говорили только меламеды в хедере: «Сажая леса, мы на самом деле скажем...» И действительно, Маршак читал Талмуд и воспитывал у своих детей уважение к своему наследию. Остальных советских детей он, конечно, никаким Талмудом не грузил, используя его формальные поэтические приемы. Скорее всего, неосознанно.

Стихи для взрослых

В шестидесятые, когда его, лауреата Сталинских премий, не могли уже ни затравить, ни посадить, Маршак публикует сборник "взрослых" стихов "Избранная лирика". В книгу входит посвящение Цветаевой , за которое прежде было можно сесть, а в 1963 получить аж целую Ленинскую премию, что с Маршаком и произошло. А в 1964 его не стало.

Ведерко, полное росы,

Я из лесу принес,

Где ветви в ранние часы

Роняли капли слез.

Ведерко слез лесных набрать

Не пожалел я сил.

Так и стихов моих тетрадь

По строчке я копил.

Стихи-слезы - у поэтов сталинского времени всегда так, без исключений, как бы мы с вами ни ностальгировали по «отцу народов». "Мир умирает каждый раз с умершим человеком", - это уже цитата из "Лирических эпиграмм" Маршака, которые он начал публиковать за два года до смерти. Жаль, мы никогда не узнаем, какой огромный мир унёс с собой большой поэт. На его похороны из Шотландии прислали венок из вереска, ведь благодаря ему советские дети узнали про малюток медоваров и вересковый мед, а также прекрасные английские стишки - от «Дома, который построил Джек» до «Роббина -Боббина ».

Жил-был на свете барабан,
Пустой, но очень громкий.
И говорит пустой буян
Трубе - своей знакомке:
- Тебе, голубушка-труба,
Досталась легкая судьба.
В тебя трубач твой дует,
Как будто бы целует.
А мне покоя не дает
Мой барабанщик рьяный.
Он больно палочками бьет
По коже барабанной!
- Да, - говорит ему труба,
У нас различная судьба,
Хотя идем мы рядом
С тобой перед отрядом.
Себя ты должен, баловник,
Бранить за жребий жалкий.
Все дело в том, что ты привык
Работать из-под палки!

ИЗ ЛЕСНОЙ КНИГИ

ПРАЗДНИК ЛЕСА

Что мы сажаем,
Сажая
Леса?
Мачты и реи
Держать паруса,
Рубку и палубу,
Ребра и киль
Странствовать
По морю
В бурю и штиль.
Что мы сажаем,
Сажая
Леса?
Легкие крылья
Лететь в небеса.
Стол, за которым
Ты будешь писать.
Ручку,
Линейку,
Пенал
И тетрадь.
Что мы сажаем,
Сажая
Леса?
Чащу,
Где бродят
Барсук и лиса.
Чащу,
Где белка
Скрывает бельчат,
Чащу,
Где пестрые
Дятлы
Стучат.
Что мы сажаем,
Сажая
Леса?
Лист,
На который
Ложится роса,
Свежесть лесную,
И влагу,
И тень,
Вот, что сажаем
В сегодняшний день.

ОТКУДА СТОЛ ПРИШЕЛ?

Берете книгу и тетрадь,
Садитесь вы за стол.
А вы могли бы рассказать,
Откуда стол пришел?
Недаром пахнет он сосной.
Пришел он из глуши лесной.
Вот этот стол - сосновый стол
К нам из лесу пришел.
Пришел он из глуши лесной
Он сам когда-то был сосной.
Сочилась из его ствола
Прозрачная смола.
У нас под ним - паркетный пол,
А там была земля.
Он много лет в лесу провел,
Ветвями шевеля.
Он был в чешуйчатой коре,
А меж его корней
Барсук храпел в своей норе
До первых вешних дней.
Видал он белку, этот стол.
Она карабкалась на ствол,
Царапая кору.
Он на ветвях качал галчат
И слышал, как они кричат,
Проснувшись поутру.
Но вот горячая пила
Глубоко в ствол его вошла.
Вздохнул он - и упал...
И в лесопилке над рекой
Он стал бревном, он стал доской.
Потом в столярной мастерской
Четвероногим стал.
Он вышел из рабочих рук,
Устойчив и широк.
Где был на нем рогатый сук,
Виднеется глазок.
Домашним жителем он стал,
Стоит он у стены.
Теперь барсук бы не узнал
Родной своей сосны.
Медведь бы в логово залез,
Лису объял бы страх,
Когда бы стол явился в лес
На четырех ногах!..
Но в лес он больше не пойдет
Он с нами будет жить.
День изо дня, из года в год
Он будет нам служить.
Стоит чернильница на нем,
Лежит на нем тетрадь.
За ним работать будем днем,
А вечером - читать.
На нем чертеж я разложу,
Когда пора придет,
Чтобы потом по чертежу
Построить самолет.

ПЕСНЯ О ЖЕЛУДЕ

С колпачком на голове,
Будто в путь готовый,
Он скрывается в листве
Дуба золотого.
Но, простившись со своей
Веткой-колыбелью,
Он уйдет на много дней
В сумрак подземелья.
Под землей он будет спать
В непогодь и стужу,
А когда-нибудь опять
Выбьется наружу.
В этот гладкий коробок
Бронзового цвета
Спрятан маленький дубок
Будущего лета.
Коль его не разгрызет
Белка острым зубом,
Сотни лет он проживет
Коренастым дубом.
Коль свинья его не съест,
Рылом землю роя,
Он деревьям наших мест
Будет старшиною.
Пусть растет он до небес,
С каждым годом выше.
Пусть раскинет свой навес
Многоскатной крышей.
Темно-бурый, как медведь,
Дюжий - в три обхвата,
Будет он листвой шуметь
Вырезной, зубчатой.

БУДУЩИЙ ЛЕС

В лесу я видел огород.
На грядках зеленели
Побеги всех родных пород:
Березы, сосны, ели.
И столько было здесь лесной
Кудрявой, свежей молоди!
Дубок в мизинец толщиной
Тянулся вверх из желудя.
Он будет крепок и ветвист,
Вот этот прут дрожащий.
Уже сейчас раскрыл он лист
Дубовый, настоящий.
Вот клены выстроились в ряд
Вдоль грядки у дорожки,
И нежный лист их красноват,
Как детские ладошки.
Касаясь ветками земли,
В тени стояли елки.
На ветках щеточкой росли
Короткие иголки.
Я видел чудо из чудес:
На грядках огорода
Передо мной качался лес
Двухтысячного года.
Подмосковье
Лесной питомник

ЛЕСНАЯ ГОСТЬЯ

Из пригородной рощи
Иль из глуши лесной
Она в Москву на площадь
Приехала весной.
И с нею нераздельно
В столицу привезли
Ее надел земельный
Кусок родной земли.
Не маленьким ребенком,
А деревом в соку
Ее четырехтопка
Доставила в Москву.
Перед огромным домом
Из камня и стекла,
На месте незнакомом
Приют она нашла.
В глуши лесная липа
Не слышала вокруг
Ни звука, кроме скрипа
Скучающих подруг.
А здесь - на новом месте
Покоя ночью нет.
Над крышею "Известий"
Мелькает беглый свет.
Фонарь сияет ярко,
Освещены дома...
И думает дикарка:
"Когда ж наступит тьма?"
Но, гостья дорогая,
Привыкнешь ко всему:
К тому, что не пускают
В Москву ночную тьму.
Расти на новоселье,
Живи здесь много дней,
Над городской панелью
Цвети и зеленей.
Дыши прохладой летом
И радуй каждый год
Медовым легким цветом
На площади народ!

НОВЫЙ САД

Пришли на пустырь перед школой московской,
Где долго скучала земля,
Сирени кусты и березки-подростки,
Каштаны, дубы, тополя.
В осеннее время, когда перед школой
Ребята, как пчелы, гудят,
Еще приезжают сюда новоселы
Деревья не больше ребят.
Здесь выше деревьев сквозная ограда.
Стволы молодые стройны.
Сквозь легкую зелень растущего сада
Четыре дороги видны.
Но будет пора - и листва, зеленея,
От улицы сад заслонит.
Под будущим дубом в широкой аллее
Большая скамейка стоит.
И, в сад превращая пустырь этот голый,
Мы слышим шуршанье листвы
За всеми открытыми окнами школы
Одной из окраин Москвы.

ЗИМНИЕ КОСТЕР

Нам открывается страна
С вокзального порога.
Отворишь дверь - и вот она,
Железная дорога!
Дают свистки кондуктора,
Поют рожки на стрелке,
И ударяют буфера
Тарелками в тарелки.
Зеленый, красный свет горит,
И каждый миг сигналом
Вокзал с дорогой говорит
И поезда - с вокзалом.

Крепок утренний мороз,
Но, вспотев от жара,
Прямо в небо паровоз
Бьет струями пара.
Мы выходим на перрон,
На снежок хрустящий.
Мы находим свой вагон
Новенький, блестящий.
Хочет каждый из ребят
Сесть к окну поближе.
По углам торчком стоят
Смазанные лыжи.
Плавно тронул паровоз.
Город, до свиданья!
Проезжают без колес
За окошком зданья.
Вот и кончились дома.
В окнах посветлело.
Подмосковная зима
Блещет гладью белой.

На пустынном полустанке
Мы выходим на перрон.
Распрощался на стоянке
С пассажирами вагон.
Постояв перед вокзалом,
Поезд с грохотом исчез.
Мы идем за ним по шпалам:
И сворачиваем в лес.
Сосен сизые иголки
Побелели наверху,
А разряженные елки
Словно в заячьем пуху.
Тишина. И только дятел,
Хлопотливый, деловой,
Барабанит, будто спятил,
Машет пестрой головой.
Только изредка тяжелый
Снежный ком валится в снег.
Впереди - деревня, школа,
Вкусный ужин и ночлег.

Мы встречаем утро в школе,
В окна льдистые глядим.
За одним окошком - поле,
Бор сосновый - за другим.
Хлопья снега с неба падают
Пеленой сквозной
И, мелькая, сердце радуют
Чистой белизной.
Сыплет, сыплет снег охапками
На поля зима.
До бровей накрылись шапками
Низкие дома.
Как хмельной идет-шатается
По мосткам ходок.
А в ведре гремит, болтается
Молодой ледок

С ледяной съезжая горки
На открытый лед реки,
Пишут тройки и восьмерки
Наши острые коньки.
Мы узорами изрежем,
Исчертим речную гладь.
Хорошо нам чистым, свежим,
Снежным воздухом дышать!

Костер раскладывать пора
Настал закатный час.
Зажгутся разом два костра
На небе и у нас.
Огнем охвачен край небес,
И длинный, красный луч
Насквозь пронизывает лес,
Пробившись из-за туч.
И лес стоит в густом дыму,
Как будто солнца шар,
В штыки лучей встречая тьму,
Зажег лесной пожар.
Пилу несите и топор,
Валите сухостой.
Пусть и у нас горит костер
Такой же золотой.
Пусть хворост корчится в огне,
Пускай трещит кора...
А снег кружится в вышине
Над пламенем костра.