Чин Литургии Преждеосвященных Даров не похож на Литургию Иоанна Златоуста или Василия Великого, которые служатся обычно и вызывает у много вопросов не только у новоначальных. Почему эта служба бывает только Постом? Почему Дары освящены заранее? Почему в древности она служилась вечером? Почему не принято причащать на ней младенцев? Отвечаем на все «почему».

В Великом посту по воскресным дням совершается Божественная Литургия св. Василия Великого (а также в четверг и субботу Страстной Седмицы). По субботним дням, а также в праздники Благовещения Пресвятой Богородицы и Входа Господня во Иерусалим совершается литургия св. Иоанна Златоуста. Эти литургии в церковном обиходе называют полными , поскольку на них совершается возглашение Евхаристической молитвы, называемой Анафорой (греч.- ἀναφορά - возношение), во время которого Святой Дух освящает и претворяет хлеб и вино в Тело и Кровь Христову.

В остальные дни Поста Божественная литургия не совершается. Евхаристия - это всегда радость и торжество, а Четыредесятница - время сокрушения и покаяния. Поэтому Божественная литургия совершается только в те дни, которые отмечены особым, праздничным характером.

Однако аскетический подвиг, которые несут верующие в течение Поста, требует значительного и постоянного напряжения духовных сил, и причащение св. Христовых Тайн является наиболее действенным средством для их укрепления и преумножения.

Поэтому в течение Четыредесятницы по средам и пятницам, а также в праздник 40 Севастийских мучеников, Первого и Второго Обретения главы св. Иоанна Предтечи, четверг 5 седмицы Поста (“Стояние св. Марии Египетской”), а также в дни храмовых праздников совершается особое богослужение - Литургия Преждеосвященных Даров, - за которым происходит причащение Св. Тела и Крови Христовых, заготовленных в предшествующий воскресный день и благоговейно сохраняемых в течение седмицы на престоле в алтаре храма.

Богослужебный чин Литургии Преждеосвященных даров восходит к глубокой древности. В ранние века истории Церкви существовал широко распространенный обычай, который в наше время может казаться совершенно немыслимым.

В древности все христиане причащались не только в храмах за Божественной литургией. Они получали св. Дары для того, чтобы отнести их больным и немощным, кто не мог присутствовать в храме, а также уносили св. Дары в свои дома, где в будние дни во время домашней молитвы причащали сами себя и своих домочадцев.

Монахи и анахореты, жившие в пустынных местах, имели в своих кельях освященные Дары, которыми причащались после совершения молитвенного правила. В одном из писем св. Василий Великий писал: “Хорошо и преполезно каждый день приобщаться и принимать Святое Тело и Кровь Христову, потому что Сам Христос говорит: «кто есть Мою Плоть и пьет Мою Кровь, имеет жизнь вечную». ...Все монахи, живущие в пустынях, где нет иерея, храня причастие в доме, сами себя приобщают. А в Александрии и в Египте и каждый крещеный мирянин, по большей части, имеет причастие у себя дома, и сам себя причащает, когда хочет”.

Обычай самопричащения среди монахов существовал вплоть до XV в., об этом упоминал св. Симеон Солунский.

Достоверно неизвестно, кто является составителем чина Литургии Преждеосвященных. В древности авторство приписывалось свв. Иакову, брату Господню, Василию Великому, Григорию Богослову, Иоанну Златоусту и др.. Современный славянский служебник (книга, по которой священники совершают богослужения суточного круга и Божественную литургию) приписывает авторство св. Григорию Двоеслову.

Однако это - легенда, не имеющая никакого исторического основания. Св. Григорий Двоеслов был латинянином, мало знакомым с греческим языком. Более того, он критически относился к грекам и их церковным обычаям, поскольку во время своего правления состоял в конфликте с константинопольским патриархом св. Иоанном Постником из-за того, что тот принял титул “Вселенского патриарха”.

Никаких достоверных исторических сведений о том, что св. Григорий для греческой Церкви составлял какие-то богослужебные чины, естественно, нет и не может быть. Кроме того, само усвоение чина литургии св. Григорию появляется не ранее XVI в. в италийских греческих Евхологиях (служебниках), которые были взяты за образцы на Руси при проведении книжной справы при патриархе Никоне.

Вполне вероятно, что в какой-то момент кто-то из издателей этих служебников допустил ошибку, спутав имена св. Григория Богослова Констанинопольского, который с большой долей вероятности мог быть составителем одной из редакций чина литургии, почему в некоторых древних рукописях литургия Преждеосвященных приписывалась его авторству, и Григория Великого Двоеслова, великого римского папы. В современных греческих служебниках указание на св. Григория Двоеслова, как автора чина литургии, отсутствует.

О сложившемся чине литургии Преждеосвященных даров существуют свидетельства, восходящие к VI — VII в.. В житии св. преп. Георгия Хозевита, жившего в монастыре в пустыне неподалеку от Иерихона, повествуется о следующем случае. Преподобный имел обычай в воскресные дни после всенощного бдения посылать юношу Зинона в Иерихон за просфорами.

Однажды Зинон стоял близко к алтарю во время совершения литургии и слышал слова анафоры, которые врезались ему в память. В одно из воскресений, возвращаясь с просфорами из Иерихона, Зинон мысленно повторил эти слова, размышляя о них. В это время сошел Дух Святой и освятил и просфоры, и юношу. Преподобному же Георгию, который в это время отдыхал после всенощного бдения, явился ангел и сказал: «Встань, пресвитер, и соверши Преждеосвященную службу над тем приношением, которое несет юноша, ибо оно освящено».

В Константинопольской Церкви чин Литургии Преждеосвященных также появляется не позднее рубежа VI-VII вв.. В “Пасхальной хронике” сообщается: “«в этом году при Сергии патриархе Константинопольском с первой недели поста, четвертого индикта (615 год) начали петь после,да исправится" во время перенесения Преждеосвященных Даров из скевофилакии на престол, после того, как иерей скажет: ,Πο дару Христа Твоего" народ тотчас начинает: ,Ныне силы небесныя с нами невидимо служат. Се бо входит Парь славы, се жертва тайная совершена дориносится. Верою и страхом приступим, да причастницы жизни вечныя будем. Аллилуиа"»”.

Литургия Преждеосвященных Даров совершается в соединении с Великопостной Вечерней. В древности она совершалась вечером перед заходом солнца. Причастники воздерживались от пищи в течение всего дня. Однако впоследствии служение Литургии Преждеосвященных было перенесено на утро, поскольку для большинства верующих такое воздержание в течение всего дня было затруднительно. 28 ноября 1968 г. решением Священного Синода Русской Православной Церкви было принято решение благословить совершение Литургии Преждеосвященных вечером, если правящий архиерей считает это нужным. В этом случае воздерживаться от пищи и питья необходимо не менее 6 часов.

Литургия Преждеосвященных Даров, также как и Великопостная вечерня начинается чтением 103 псалма, в котором воспевается сотворение мира Богом. Далее диакон произносит Мирную ектению, после которой читается кафисма - раздел из Псалтири, состоящий из нескольких псалмов и разделенный в свою очередь на три части -“Славы”.

Во время первой славы священник в алтаре приготавливает св. Дары на престоле, на второй - совершает троекратное каждение св. Даров, а на третьей переносит св. Дары с престола на жертвенник. Во время чтения третьей славы верующие в храме преклоняют колени в знак благоговения к Телу и Крови Христовым, которые полагаются на жертвеннике в алтаре.

В древности св. Дары приготавливались в особом помещении - скевофилакионе, которое находилось вне храма и куда могли входить только священнослужители. Впоследствии жертвенник в алтаре заменил собой скевофилакион. После кафизмы великопостная вечерня идет своим порядком - исполняется “Господи Воззвах …” (Стихи из 140 пс.) и стихиры -песнопения, соответствующие дню церковного календаря.

Во время пения последней стихиры духовенство совершают Вход (процессия с кадилом и свечами), после чего исполняется гимн Свете Тихий , обращенный к Иисусу Христу. Далее следует пение прокимнов (избранных в зависимости от дня стихов из псалмов) и чтение паримий - отрывков из библейских книг Ветхого Завета. Перед началом второй паримии священник с кадилом и свечой в руках крестообразно благословляет народ со словами: “Свет Христов просвещает всех”.

Этот обряд восходит к благочестивой традиции ветхозаветных евреев благодарить Бога при зажигании светильников вечером за свет, который Он дал, чтобы люди могли видеть во мраке ночи. Христиане придали этому обряду иное символическое значение. Возжжение и внесение в собрание в молитвенное собрание светильник напоминал им о вечном и неизменном присутствии в Церкви Христа, который называл Себя Светом миру (Ин. 8, 12 и 9, 5) .

По окончании чтений следует непосредственно чин литургии. Особым напевом исполняются стихи избранные из 140 псалма “Да исправится молитва моя”. Во время их пения верующие преклоняют колена.

Следует сугубая ектения, за которой совершается моление о священноначалии Церкви, о стране и гражданских властях, совершается поминовение имен о здравии.

В древней Церкви огласительная дисциплина разделялась на несколько этапов. Просвещение - это заключительный этап, длившийся в течение последних седмиц поста и завершавшийся торжественным крещением оглашенных в канун св. Пасхи. Также как и на полной литургии, по окончании этих молений оглашенным повелевается покинуть храм и совершаются две ектении о верных - по тому же порядку, как и на полной литургии.

Церемонию Великого входа, во время которого св. Дары переносятся с жертвенника по солее и вносятся царскими вратами вновь в алтарь и поставляются на престол, сопровождает гимн “Ныне силы Небесные “ (см. выше). Во время выноса св. Даров из алтаря верующие преклоняют колени. После окончания Входа вновь читается молитва св. Ефрема с поклонами.

Следует просительная ектения “Исполним молитву нашу Господеви…”, по окончании которой хор или народ поет молитву Господню “Отче наш”. Так же как и на полной литургии, священник после возгласа “Святая Святым” раздробляет св. Агнец, который был напоен св. Кровью после освящения на предшествовавшей полной литургии и влагает частицу его в чашу с вином. Таким образом, вино в чаше смешивается с Кровью Христовой.

Существуют две различные точки зрения относительно того, следует ли после этого вино в чаше считать в полном смысле Кровью Христовой или только освященным вином. В греческой Церкви вино в чаше после смешения почитается Кровью Христовой, поскольку считается что оно освящается смешением.

Св. Симеон Солунский писал: “...В священный потир, без чтения известной молитвы, вливается вино и вода, чтобы, по растворении в них Божественного Хлеба и Крови, которою он напоен уже по чину Литургии, эти вещества в потире своим причастием освятились и чтобы священник, по чину Литургии, мог приобщиться и от хлеба, и от чаши... Желая кого-нибудь приобщить Тайн без Литургии, мы приобщаем так: берем частицу соблюдаемого на такой случай хлеба и влагаем его в вино с водою, даже часто пользуемся и одним сухим Животворящим Хлебом, как соединенным с Кровию. Здесь же, на Литургии Преждеосвященных Даров, это делается для исполнения устава приобщения, как сказано, и чтобы больше можно было приобщить лиц, если нужно. Итак, находящееся на Преждеосвященной Литургии в потире освящается не призыванием и запечатлением Святого Духа, но причастием и соединением с Животворящим Хлебом, который, поистине, есть Тело Христово в соединении с Кровию”.

Однако в Русской церковной традиции преобладает другой взгляд. Поскольку над вином не читалась освятительная молитва, оно не является Кровью Христовой. Поэтому в Русской Церкви не принято за литургией Преждеосвященных даров причащать младенцев, которых причащают за полной литургией только Кровью Христовой.

Изо всех богослужебных правил, относящихся к Великому Посту, наиболее важно понять одно, т. к. оно, будучи особенностью Православия, часто является ключом для объяснения его богослужебного предания. Это правило - запрещение совершения божественной литургии в будние дни недели в течение Великого Поста. Устав ясно гласит, что ни в коем случае не должно совершать божественной литургии от понедельника до пятницы включительно, кроме как если Благовещение случится в один из этих дней. Однако по средам и пятницам совершается, соединенное с вечерней, особое богослужение, называемое Литургией Преждеосвященных Даров, за которой можно причащаться.

Значение этого правила было настолько забыто во многих приходах, особенно тех, которые долгое время были под западным, латинским влиянием, что его просто перестали соблюдать, и по чисто латинскому обычаю частные, “заказные” или заупокойные литургии совершаются в течение всего Великого Поста. Но даже там, где это правило соблюдается с чисто формальной покорностью, редко кто старается понять его духовное значение, понять внутреннюю “логику” Поста. Поэтому мы считаем важным объяснить более подробно смысл этого правила, которое относится к одному лишь Великому Посту, но освящает все богослужебное предание Православия.

В общих чертах, здесь выражается и применяется один из основных принципов богослужения: совершение Евхаристии несовместимо с постом. В этом православная традиция сильно отличается от евхаристического богословия западного католичества; в Православии совершение Евхаристии всегда - праздник и радость. Это прежде всего таинство явления Христа, Его присутствия среди Своих учеников и поэтому празднование - очень реальное - Его Воскресения. И действительно, явление и присутствие Христа за Евхаристией является для Церкви “доказательством” Его Воскресения. В радости и “горении сердец”, испытанных учениками по пути в Еммаус, Христос открыл Себя им в “преломлении хлеба” (Лука 24,13-35); в Церкви - это вечный источник “опытного” и “существенного” познания Воскресения. Никто не видел само Воскресение Спасителя, но ученики поверили в Него, не потому, что кто-то научил их этому, но потому, что они видели воскресшего Господа, явившегося им при закрытых дверях (“дверем заключенным”). Он явился им и участвовал с ними в трапезе.

Евхаристия пребывает все тем же явлением и присутствием, той же радостью и “горением сердец”, той же сверхразумной и в то же время абсолютной уверенностью, что Воскресший Господь явил Себя в “преломлении хлеба”. И так велика эта радость, что в первохристианской Церкви день Евхаристии не был одним из дней, но Днем Господним, днем уже вне времени, т.к. в Евхаристии уже предвосхищается Царствие Божие. Во время Тайной Вечери Христос Сам сказал Своим ученикам, что Он завещал им Царство так, чтобы они могли “есть и пить за трапезой (столом) в Его Царстве”. “Да ядите и пиете за трапезою Моею в Царстве Моем” (Лука 22,30). Поэтому присутствие за Евхаристией Воскресшего Спасителя, вознесшегося на небеса и сидящего одесную (по правую сторону) Отца - есть участие в Его Царстве, приобщающее нас “радости и миру во Святом Духе”. Причастие - “пища бессмертия”, “небесный хлеб”, и мы, приближаясь к Святой Трапезе, действительно возносимся на небо.

Таким образом, Евхаристия - Праздник Церкви, или, еще лучше, - сама Церковь, как праздник, как радость о присутствии Христа, как предвкушение вечной радости в Царствии Божием. Каждый раз, когда Церковь совершает Евхаристию, она - на небе, в своем небесном отечестве; она восходит туда, куда Христос вознесся, дабы нам “есть и пить за трапезой Его в Его Царстве”… Теперь становится понятным, почему Евхаристия несовместима с постом, потому что, как мы увидим ниже, когда мы постимся, мы изображаемся Церковью, как странники на пути к Царствию Небесному. А “сыны чертога брачного”, как сказал Христос, “не могут печалиться, пока с ними жених” (Матф. 9,15). Но почему же тогда, можно спросить, в дни поста все же допускают к Причастию за литургией Преждеосвященных Даров?

Не противоречит ли это принципу, изложенному выше? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны рассмотреть второе объяснение православного понимания Причастия, его значения, как источника и главной силы, поддерживающей нас в нашем духовном подвиге. Если, как мы только что говорили, Причастие есть завершение всех наших подвигов, цель, к которой мы стремимся, величайшая радость нашей жизни во Христе, оно также необходимый источник и начало самого нашего духовного подвига, божественный дар, благодаря которому нам становится возможным знать, желать и стремиться к “совершенному причастию в невечернем дне” (бесконечном дне) Царствия Божия. Потому что, хотя Царствие уже пришло, хотя оно приходит в Церковь, оно все же должно быть исполнено и завершено в конце времен, когда Бог “исполнит” (наполнит) все Самим Собой.

Мы знаем это и участвуем в предвкушении этого дня: мы участвуем теперь в Царстве, которое должно еще придти. Мы предвидим и предвкушаем его славу и счастье, но мы все еще на земле, и все наше земное существование поэтому длинный и часто трудный путь к завершающему все Дню Господню. На этом пути нам нужны помощь, поддержка, сила и утешение, потому что “князь мира сего” еще не “сдался”; наоборот, зная, что он побежден Христом, он предпринимает последнюю, отчаянную борьбу против Бога, стараясь оторвать от Него насколько возможно больше душ. Так трудна эта борьба и так велика власть у “Врат Адовых”, что Христос Сам говорит нам про “узкий путь”, немногим доступный. И в этой борьбе именно Тело и Кровь Христовы наша главная помощь, та “насущная пища”, что поддерживает жизнь нашего духа и благодаря которой, несмотря на все искушения и опасности, мы следуем за Христом. Вот почему, причастившись, мы молимся:

… даждь быти сим и мне во исцеление души же и тела, во отгнание всякого сопротивнаго, в просвещение очию сердца моего, в мир душевных моих сил, в веру непостыдну, в любовь нелицемерну, во исполнение премудрости, в соблюдение заповедей Твоих, в приложение Божественныя Твоея благодати, и Твоего Царствия присвоение…	… дай, чтобы эти (Святые Дары) были мне для исцеления души и тела, для отгнания всякого противника, для просвещения очей моего сердца; да будут они миром душевных моих сил, непостыдной верой, нелицемерной любовью, исполнением премудрости, соблюдением Твоих заповедей, прибавлением Божественной Твоей благодати для того, чтобы достичь Твоего Царствия…
… да не опалиши мене, Содетелю мой: паче же пройти во уды моя, во вся составы, во утробу, в сердце… да яко Твоего дому, входом причащения, яко огня мене бежит всяк злодей, всяка страсть…	… не опали меня, Создатель мой, - но пройди в члены мои, во все составы, в утробу, в сердце… чтобы от входа Причастия в мое сердце, как в Твой дом, бежало от меня все дурное, все страсти, как от огня…

Если Великий Пост и воздержание означают усиление этой борьбы, это потому, что - согласно с Евангелием - это время, когда мы лицом к лицу встречаемся со злом и всей его силой. И поэтому именно в это время нам нужна помощь и сила Божественного Огня; отсюда необходимость особого великопостного Причастия Преждеосвященными Дарами, т. е. Дарами, освященными в предшествующее воскресение и хранящимися на престоле в алтаре для причащения в среду и пятницу.

Совершение Евхаристии - это одна беспрерывная, постоянная радость, поэтому ее не совершают в дни поста; и, однако, в Церкви всегда присутствует плод Евхаристии: Св. Дары. Подобно тому, как Христос “видимо” вознесся на небо, но в то же время “невидимо” присутствует в мире, так же как Пасха, которая празднуется раз в год, но в то же время лучами своими освещает всю жизнь Церкви; подобно, как Царство Божие должно еще наступить, но уже теперь - посреди нас; так же и Евхаристия. Как таинство и торжество Царства, как праздник Церкви, она несовместима с постом и не совершается Великим Постом; но как благодать и сила Царства, действующая в мире, как дар “существенной пищи” и оружия в нашей духовной борьбе, она действительно небесная манна, которой мы живем в течение нашего странствия по пустыне Великого Поста.

2. ДВА ЗНАЧЕНИЯ ПОСТА

Теперь возникает следующий вопрос: если Евхаристия несовместима с постом, то почему же она совершается по субботам и воскресениям , и это не считается “нарушением поста”? Здесь как будто есть противоречие в церковных канонах. В то время, как некоторые из них запрещают пост по воскресениям, другие запрещают нарушать пост в течение сорока дней. Однако, это только кажущееся противоречие, потому что оба правила, которые как бы исключают друг друга, на самом деле говорят о двух разных значениях слова. Понять это особенно важно, т.к. здесь нам открывается православная философия поста, существенная для всего нашего духовного подвига.

Действительно, есть два вида или способа поста, оба укорененные в Священном Писании и Священном Предании. Первый вид может быть назван совершенным постом, т. к. он состоит действительно в совершенном воздержании от пищи и пития. Второй вид можно определить как аскетический пост, т. к. он состоит главным образом в воздержании от некоторого рода пищи и в уменьшении общего ее количества. Совершенный пост, по самой своей природе, продолжается недолго, сводится обычно к одному дню или даже части дня. С самого начала христианства пост рассматривался как приготовление и ожидание, как выражение духовной сосредоточенности на том, что должно совершиться.

Физический голод соответствует здесь духовному ожиданию завершения, приготовлению всего человеческого существа, открывающегося приближающейся радости. Поэтому в церковном богослужебном предании мы находим этот совершенный пост как завершение и вершину приготовления к великому празднику, т. е. к личному духовному событию. Такой пост бывает, например, накануне , наипаче же, - как приготовление к духовному пиру за трапезой Христа Спасителя в Его Царстве. Совершенный пост, более или менее продолжительный, всегда предшествует Евхаристии и является необходимым условием для приступающего к Святому Причащению.

Многие люди не понимают этого правила, видят в нем только устарелый обычай и спрашивают себя, почему необходимо приступать к Причастию с пустым желудком? Если рассматривать это правило с точки зрения физической и грубо физиологической, как нечто дисциплинарное, то оно, конечно, теряет свое значение. Поэтому неудивительно, что в Римско-Католической Церкви, где духовное понимание поста давно заменено дисциплинарным, юридическим (как пример: возможность давать “разрешение”, освобождать от поста, как будто пост нужен Богу, а не человеку), пост перед Причастием теперь фактически уничтожен. Однако, в своем подлинном значении, этот совершенный пост - выражение того ритма, приготовления и завершения, которым живет Церковь, потому что она одновременно ожидает Христа в “мире сем” и преображения мира сего в грядущий. Можно прибавить, что в первохристианской Церкви совершенный пост обозначался словом, взятым из военного словаря; он назывался statio, что обозначает войско в положении военной тревоги и мобилизации. Церковь всегда “на страже”, она ждет пришествия Жениха и ожидает его “наготове” и с радостью. Таким образом, совершенный пост - это не только пост членов Церкви, но и Церковь сама как пост, как ожидание Христа, Который приходит к ней в Евхаристии и Который придет во славе в конце времен.

Совершенно иной духовный смысл второго вида поста, того, который мы назвали аскетическим. Цель этого поста - освобождение человека от беззаконной тирании плоти, от подчинения духа телу и его требованиям, которое является трагическим последствием первородного греха, грехопадения человека. Только после продолжительных и терпеливых усилий понимаем мы, что “не хлебом одним… жив человек”, и восстанавливаем в себе первенствующую роль духа. По самой своей природе это должен быть длительный и усиленный подвиг. Фактор времени очень важен здесь, т. к. действительно нужно много времени, чтобы с корнем вырвать и исцелить обычную и общую болезнь, которую люди стали считать своим “нормальным” состоянием. Наука аскетического поста, доведенная до совершенства в монашеской традиции, была принята всей Церковью. Здесь мы видим примененные к человеку слова Христа, сказавшего, что силы адовы, порабощающие человека, могут быть побеждены только “молитвою и постом”. Это пост, основанный на примере Самого Христа, постившегося сорок дней и затем встретившегося лицом к лицу с сатаной; в этой встрече ниспровержена была покорность человека “только хлебу” и таким образом положено было начало духовного освобождения человека. Церковь выделила для такого аскетического поста четыре периода: перед Пасхой, - перед Рождеством, - перед праздником свв. апостолов Петра и Павла и - перед Успением Божией Матери. Четыре раза в год Церковь зовет нас очиститься и освободиться от порабощения телу святым лечением поста, и каждый раз успех этого лечения зависит от некоторых основных правил, главное из которых непрерывность и продолжительность поста.

Различие этих двух видов поста должно помочь нам понять кажущееся противоречие канонов, определяющих порядок поста. Устав, запрещающий пост по воскресеньям, буквально означает то, что нарушает пост совершение Евхаристии, которая сама и есть завершение поста, его цель и его окончание. Это означает, что воскресенье, день Господень, вне поста, поскольку он как бы и вне времени. Другими словами, это означает, что воскресенье, как день Царства Небесного, не принадлежит тому времени, смысл которого, как странствия, и выражает пост; воскресенье, таким образом, остается днем не поста, а духовной радости.

Но, нарушая совершенный пост, Евхаристия не нарушает аскетического поста, который, как мы уже объяснили, требует постоянного подвига. Это означает, что Великим Постом и по воскресеньям пища остается “постной”. Точнее говоря, мясо и молочная пища запрещены только благодаря психо-соматическому характеру аскетического поста, ибо Церковь знает, что если нужно покорить духу тело, оно должно быть подвергнуто терпеливому и долгому воздержанию. В России монахи, например, никогда не едят мяса; но это не значит, что они постятся на Пасху и в другие великие праздники. Можно сказать, что в некоторой степени аскетический пост присущ христианской жизни, и христиане должны его соблюдать. Но люди, считающие - увы, так часто - что на Пасху почти необходимо предаваться объедению и пить свыше меры, превращают настоящий дух Пасхи в печальную и уродливую карикатуру. Действительно трагично, что в некоторых церквах люди на Пасху не хотят приступать к Причастию, принимая прекрасные слова поучения св. Иоанна Златоуста - “трапеза исполнена, насладитеся вси. Телец упитанный, никтоже да изыдет алчай”… (по-русски: “стол изобилует яствами, наслаждайтесь все. Телец /теленок/ откормлен; пусть никто не уйдет отсюда голодным”) - вероятно, как буквальное описание пасхального стола. Праздник Пасхи - духовная реальность, и для того, чтобы ощутить и правильно пережить ее, требуется столько же трезвости, сколько и духовной сосредоточенности поста.

Надо понять, что нет противоречия в том, что Церковь настаивает на воздержании от скоромной пиши по воскресным дням Великого Поста и в то же время осуждает пост в дни Евхаристии. Ибо только следуя обоим этим правилам, исполняя все правила приготовления к Евхаристии и не ослабляя подвига “душеспасительной четыредесятницы” (сорока дней поста), мы можем действительно достигнуть духовной цели Великого Поста.

Все вышесказанное привело нас теперь к тому особому месту, которое занимает в Великом Посту Литургия Преждеосвященных Даров .

3. ВЕЧЕРНЕЕ ПРИЧАЩЕНИЕ

Первая и главная характеристика Литургии Преждеосвященных Даров - это вечернее богослужение. Выражаясь точнее, - это Причащение после вечерни. В ранние времена церковной жизни это богослужение было лишено теперешней его торжественности и тогда его связь с вечерней была еще более очевидна. Поэтому первый вопрос касается именно этой характерной черты Литургии, связанной с вечерней. Мы уже знаем, что православное предание требует совершенного поста перед Евхаристией. Этот общий принцип объясняет то, что Евхаристия, в отличие от всех других богослужений, не имеет своего определенного часа, ибо время ее совершения зависит главным образом от того дня, в который она совершается. Так, по большим праздникам по Типикону полагается служить Литургию очень рано, т. к. всенощная (всенощное бдение) заменяет пост для приготовляющихся к Причастию. Но когда праздник менее значителен и не бывает всенощной, Евхаристия совершается позднее, т.ч. хотя бы теоретически в обычные дни недели она заканчивается в полдень. Наконец, в те дни, когда положен строгий или совершенный пост, к Причастию (“нарушению поста”) подходят уже после полудня. К сожалению, в настоящее время эти правила забыты и ими пренебрегают, хотя значение их очень просто: Евхаристия всегда бывает завершением приготовления к ней, как исполнение ожидания, и потому час ее совершения соотносителен с постом, приготовляющим к ней. Этот пост либо отождествляется с всенощным бдением, либо же должен быть исполнен^ индивидуально. А т. к. Великим Постом среда и пятница суть дни совершенного воздержания, то причащение, как завершение поста, совершается за вечерним богослужением. Следуя той же логике, в Сочельники Рождества и Богоявления, два дня совершенного поста, Евхаристия совершается после вечерни. Однако, если канун этих праздников случается в субботу или воскресенье, т. е. в дни Евхаристические по православной традиции, совершенный пост переносится на пятницу. Другой пример: если Благовещение попадает на один из этих будних дней Великого Поста, Литургия совершается после вечерни. Эти правила, которые стольким кажутся устарелыми, второстепенными, на самом деле показывают основной принцип православной богослужебной духовности: Евхаристия всегда - конец приготовления и завершение ожидания; а т. к. в Церкви пост есть самое главное выражение приготовления, то совершенный пост венчается Причащением после вечерни.

Великим Постом, следуя церковному Уставу, по средам и пятницам полагается полное воздержание от пищи до захода солнца. Поэтому именно эти дни Великого Поста выбраны для Причащения, которое, как мы уже сказали, является главным оружием в великопостной духовной борьбе. Эти дни особенно напряженного физического и

духовного подвига освящены ожиданием Причащения Тела и Крови Христовых, и это ожидание поддерживает нас в нашем подвиге, как духовном, так и физическом; цель этого подвига становится радостью ожидания вечернего Причащения. “Возведу очи мои к горам, откуда придет помощь” (псалом 120).

Каким серьезным и важным становится день, который я должен провести в обычных занятиях, но который весь проходит во свете приближающейся встречи с Христом; как все то обычное и незначительное, заполняющее мое ежедневное существование, то, к чему я привык и на что не обращаю никакого внимания, приобретает новое значение. Всякое слово, сказанное мной, всякое действие, всякая мысль, приходящая мне в голову, становятся важными, единственными, непреложными; или они по существу связаны с ожиданием Христа, или противоречат ему. Само время, которое мы обычно так легко тратим, приобретает свое настоящее значение, как время либо спасения, либо погибели. Вся наша жизнь становится тем, чем она стала после пришествия Христа на землю: вознесением к Нему или уходом от Него во тьму и погибель.

Действительно, нигде лучше и полнее не раскрывается значение поста, как в эти дни вечернего Причащения, значение не только Великого Поста, но и всей Церкви и христианской жизни в целом. Во Христе вся жизнь, время, история, сам космос стали ожиданием, приготовлением, надеждой, вознесением. Христос уже пришел, но Царство Его еще впереди! На земле, “в мире сем”, мы можем только предвкушать славу и радость Царства Небесного; однако в Церкви мы покидаем “мир сей” и духовно встречаемся со Христом за Его трапезой, созерцая в тайниках своего сердца Его нетварный свет и славу. Это предвкушение, однако, дается нам для того, чтобы мы, возлюбив Царство Божие, чаяли совершеннейшего общения с Богом в грядущем “невечернем дне”. И каждый раз, как бы в предварение вкусив “мира и радости Царства Небесного”, мы возвращаемся в земную жизнь и опять перед нами длинный, узкий и трудный путь. Из праздника мы возвращаемся в жизнь поста, в жизнь приготовления и ожидания. Мы чаем вечера этой земной жизни, когда мы сделаемся участниками “Света тихого, святой славы бессмертного Отца Небесного”, - начала, которому не будет конца.

4. ПОРЯДОК СЛУЖБЫ

В первохристианской Церкви, когда верующих было еще немного и вера их была засвидетельствована и испытана, существовал обычай раздавать после воскресной Литургии Святые Дары верующим, для того, чтобы, унося их к себе домой, они могли ежедневно причащаться; общая, радостная Евхаристия воскресного дня, таким образом, продолжалась в течение всей жизни. Однако, обычай этот прекратился, когда увеличилось число членов Церкви, когда христианство распространилось и неизбежно понизился уровень духовно-напряженной жизни, которой отличались первые христиане, и церковным властям пришлось принять меры, в предостережение возможного злоупотребления Святыми Дарами. На Западе это повело к причащению за ежедневной литургией; - это отличительная черта западной литургической традиции и благочестия, но одновременно и причина значительной перемены в самом понимании Евхаристии, переставшей быть праздничной, праздником Церкви и ставшей неотъемлемой частью дневного круга богослужения; таким образом, были созданы так называемые “частные” мессы, которые в свою очередь все больше и больше изменяли все другие части богослужения. На Востоке, наоборот, основное эсхатологическое, радостное понимание Евхаристии, устремленное к Царству Небесному, никогда не изменялось; и даже в настоящее время Божественная Литургия, по крайней мере в теории, не является одной из служб суточного круга. Совершение Литургии - всегда праздник, и день, когда он совершается, всегда приобретает духовное значение воскресного дня. Мы уже подчеркивали и еще раз повторим, что этот день несовместим с постом, и поэтому Евхаристия не совершается в будничные дни Великого Поста. Таким образом, когда ежедневное домашнее причащение было прекращено, его не заменили на Востоке ежедневным совершением Евхаристии, а возник новый вид причащения - Святыми Дарами, освященными в воскресенье, за праздничным совершением Литургии. Очень возможно, что Литургию Прежде-освященных Даров служили не только Великим Постом, но и в течение других постов церковного года. Но т. к. число праздников, больших и малых, увеличивалось, Евхаристию стали совершать гораздо чаще, и Литургия Преждеосвященных Даров стала характерным отличием одного Великого Поста, и мало-помалу, под влиянием великопостного богослужебного духа, той “светлой печали”, о которой мы уже говорили, она приобрела ту единственную красоту и торжественность, что составляют духовную вершину великопостного богослужения.

Богослужение начинается с Великой Вечерни, но первый возглас священника тот же, что и на Литургии: “Благословенно Царство Отца и Сына и Святого Духа”..; таким образом, все богослужение обращено к надежде Царства, оно есть то духовное ожидание, что и определяет собою весь Великий Пост. Затем, как обычно, следует вечерний псалом (103) “Благослови, душе моя, Господа…”, Великая Ектения и 18-я Кафизма (часть) Псалтири. Эта Кафизма читается каждый день недели Великого Поста. Она состоит из псалмов 119-133, называемых “песнями восхождения”. Их пели на ступенях Иерусалимского Храма, поднимаясь по ним; это была песнь людей, собиравшихся для молитвы, готовившихся к встрече с Богом: “Возрадовался я, когда сказали мне: пойдем в дом Господень…” (Пс. 121:1) - “Благословите ныне Господа, все роды Господни, стоящие в доме Господнем, во время ночи. Воздвигните руки ваши к святилищу, и благословите Господа. Благословит тебя Господь с Сиона; сотворивший небо и землю” (Пс. 133).

Во время чтения этих псалмов священник берет Агнец (Святые Дары), освященный в пре дыдущее воскресенье и кладет Его на дискос. Затем, после перенесения дискоса с престола на жертвенник, он наливает вино в чашу и покрывает Святые Дары, как это обычно делается перед Литургией. Надо отметить, что все это делается молча, без каких-либо молитв священника. Устав подчеркивает эту особенность: все молитвы были уже прочтены за воскресной Литургией.

После малого Входа и пения “Свете Тихий” читаются две указанные на этот день паремии, т. е. чтения из Ветхого Завета, взятые из книги Бытия и Притч. Между этими чтениями (паремиями) совершается обряд, напоминающий нам те времена, когда Великий Пост был главным образом посвящен приготовлению оглашенных к крещению. Во время чтения первой паремии из книги Бытия священник ставит зажженную свечу на Евангелие, лежащее на Престоле; по окончании чтения священник берет свечу и кадило и благословляет молящихся, возглашая: “Свет Христов просвещает всех!” Свеча - символ Христа, Света мира. То, что свечу ставят на Евангелие во время чтения Ветхого Завета, означает, что все пророчества совершились во Христе, который просветил своих учеников, чтобы “они могли разуметь писания”. Ветхий Завет ведет к Христу, так же, как Великий Пост ведет к просвещению крещающихся. Свет Крещения, соединяющий оглашенных с Христом, открывает их разум для понимания учения Христова.

После второго чтения из Ветхого Завета по указаниям устава полагается пение пяти стихов из вечернего псалма (140), начинающегося со стиха: “Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою…” Этот 140-й псалом уже пели перед Входом; каково же значение пения тех же самых стихов во второй раз? Можно полагать, на основании некоторых указаний, что повторное пение этих стихов восходит к самому раннему периоду совершения Литургии Преждеосвященных Даров. Возможно, что в те времена, когда эта Литургия еще не приобрела теперешней своей торжественности и состояла просто в Причащении за вечерней, эти стихи пели во время Причащения. Но теперь они составляют как бы прекрасное покаянное введение ко второй части богослужения, т. е. к самой Литургии Преждеосвященных Даров.

Эта вторая часть начинается с Литургии Оглашенных, целым рядом особых молитв и прошений о готовящихся к Крещению. В половине Поста, в среду на четвертой неделе, прибавляется еще ектения о “просвещаемых”, т. е. “уже готовых к просвещению (озарению) “. Еще раз подчеркивается основной смысл Великого Поста как приготовления к Крещению.

После удаления оглашенных Литургия верных начинается с двух молитв. В первой мы просим об очищении души, тела и чувств наших, вторая молитва готовит нас к перенесению Преждеосвященных Даров. Затем наступает торжественный момент перенесения святых Даров на престол. Внешне этот Вход похож на Великий Вход за Литургией, но по существу и духовному значению он, конечно, совершенно иной. В полном Евхаристическом богослужении Великий Вход есть перенесение (приношение) еще не освященных Даров: Церковь приносит себя, свою жизнь, жизнь своих членов и все творение Божие в жертву Богу, включая эту жертву в единую и совершенную жертву Самого Христа. Вспоминая Христа, Церковь вспоминает всех тех, кого Он воспринял, для их искупления и спасения. За Литургией Преждеосвященных Даров нет ни предложения, ни жертвы, ни Евхаристии, ни освящения, но нам открывается и становится явной тайна присутствия Самого Христа!

Здесь надо отметить, что православное богослужебное предание не знает “поклонения” Святым Дарам, кроме как во время Причастия: это существенное отличие от латинской Церкви. Но в православной Церкви, конечно, практикуется сохранение Запасных Святых Даров для причащения больных и для других исключительных случаев. Мы уже говорили о том, что в первые времена в христианской Церкви существовал обычай частного “самопричащения” на дому. У нас, таким образом, существует постоянное присутствие Святых Даров и отсутствие поклонения им. Сохраняя одновременно оба положения, Православная Церковь избегла западного опасного сакраментального рационализма. Желая подтвердить - против протестантов - объективное, “реальное присутствие” Христа в Святых Дарах, католики на самом деле отделили поклонение Святым Дарам от Причастия. Этим они открыли дверь опасному духовному уклонению от настоящего назначения Евхаристии и даже самой Церкви. Потому что цель Церкви и Таинств не “сакрализация” части материи, противополагаемой таким образом в качестве святой и священной всему остальному как профанному и нечистому. Наоборот, цель Православной Церкви в том, чтобы человек в своей жизни был постоянно в общении с Богом, познавал Бога, восходил к Царствию Божию; Евхаристические Дары - средство этого общения, пища этой новой жизни, но не конечная цель. Потому что Царствие Божие - “не пища и питие, но радость и мир в Духе Святом”. Пища в человеческой жизни исполняет свою функцию, только когда она съедена и превращена в жизнь; точно так же новая жизнь будущего мира дается нам через причастие “пищи бессмертия”. Православная Церковь постоянно избегает всякого поклонения Святым Дарам вне Таинства Причащения, потому что единственное настоящее поклонение - когда мы, приобщаясь Тела и Крови Христовых, поступаем “в мире сем, как Он”.

Протестанты, со своей стороны, боясь всякого “магического” истолкования таинств, стремятся “одухотворить” Святые Дары до такой степени, что отрицают присутствие в них Тела и Крови Христовых вне самого момента причастия. В Православной Церкви, однако, запасные Дары хранятся для причащения больных; и этим опять восстанавливается равновесие. Святые Дары даются для Причащения, но реальность Причастия зависит от реальности Св. Даров. Церковь не вдается в рассуждения о том, каким образом Христос присутствует в Св. Дарах, но она запрещает употреблять их для чего-либо другого, кроме Причастия. Она, так сказать, не обнаруживает их присутствия вне Причастия, но она твердо верит, что так же, как Царствие Божие, которое должно еще придти и в то же время “уже среди нас”, как Христос вознесся на небеса и сидит одесную Отца и в то же время с нами до скончания века, - так же и пища бессмертия всегда присутствует в Церкви.

Это богословское примечание вновь отсылает нас к Литургии Преждеосвященных Даров и к “явлению” уже освященных Даров как к ее вершине. Этот “Великий Вход” произошел от необходимости перенесения преждеосвященных Даров, которые раньше были не на престоле, а сохранялись в каком-нибудь особом месте, иногда даже не в храме. Перенесение это естественно требует большой торжественности, потому что в богослужении оно символически изображает явление Христа и завершение поста, молитвы и ожидания, приближение той помощи, утешения, радости, которых мы ждали.

Ныне силы небесные с нами невидимо служат, се бо входит Царь Славы. Се Жертва Тайная, совершенна, дориносится. Верою и любовию приступим, да причастницы жизни вечныя будем. Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа.

Ныне силы небесные с нами невидимо служат, потому что вот входит Царь Славы. Вот Жертва Тайная, уже освященная, переносится. С верою и любовью приступим, чтобы быть участниками жизни вечной. Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа.

Святые Дары теперь перенесены на престол, а мы, готовясь к Причастию, просим:

… освяти всех нас души и телеса освящением неотъемлемым: да чистию совестию, непосрамленным лицем, просвещенным сердцем божественных сих причащаюся святынь и от них оживотворяеми, соединимся самому Христу Твоему… рекшему: ядый плоть Мою и пияй Кровь Мою, во мне пребывает и Аз в нем… да будем Храм Пресвятого и поклоняемого Твоего Духа, избавлени всякия диавольская козни… и получим обетованная нам благая со всеми святыми Твоими…

За этим следует Молитва Господня, завершающая всегда наше приготовление к Причастию: произнося ее, молитву Самого Христа, мы тем самым принимаем дух Христов, как свой собственный, Его молитву к Отцу, как нашу, Его волю, Его желание, Его жизнь - как наши собственные.

Начинается Причастие под пение причастного стиха: “Вкусите и видите, яко благ Господь (как добр Господь)!” Богослужение заканчивается, и священник возглашает: “с миром изыдем!” (приглашает нас расходиться в мире). Последняя (“заамвонная”) молитва подводит итог значению этого богослужения, этого вечернего Причастия по отношению ко всему нашему постному подвигу.

Владыко Вседержителю, Иже вся тварь премудростию соделавый и неизреченным Твоим промыслом и многою благостию, введый нас в пречестныя дни сия, ко очищению душам и телом, к воздержанию страстей, к надежде воскресения: Иже четыреде-ятьмы деньми скрижали вручив, богоначертаная письмена, угоднику Твоему Моисеови, подаждь и нам, Блаже, подвигом добрым подвизатися, течение поста совершити, веру нераздельну соблюсти, главы невидимых змиев сокрушити, победителем же греха явитися, и неосужденно достигнути поклонитися и святому воскресению…

Владыко Вседержителю, Который все творение создал премудро и несказанным Твоим промыслом и великой благостью ввел нас в эти пресвятые дни для очищения души и тела, для воздержания от страстей, в надежде воскресения; Ты, Который угоднику Твоему Моисею вручил скрижали, Богом написанные в течение сорока дней, - дай и нам, о Благой, подвизаться добрым подвигом, соблюсти пост в течение всего его времени, сохранить ненарушимую веру, сокрушить головы невидимых змей, явиться победителями греха и неосужденно достигнуть поклониться и святому Воскресению…

Теперь за стенами храма темно, и ночь, в которую нам предстоит выйти, в которой нам придется жить, бороться, терпеть, может еще быть долго. Но теперь ее озаряет свет, который мы видели. Царство, присутствие которого как будто ничего еще не выявило на этом свете, было дано нам “втайне”; мы знаем, что радость и мир Царства сопровождают нас, готовящихся продолжать “течение Поста”.

Возлюбленные о Господе братья и сестры!

Литургия Преждеосвященных Даров по своему характеру, прежде всего, вечернее богослужение, выражаясь точнее, это причащение после вечерни.

Великим Постом, следуя церковному уставу, по средам и пятницам полагается полное воздержание от пищи до захода солнца. Эти дни особенно напряженного физического и духовного подвига освящены ожиданием , и это ожидание поддерживает нас в нашем подвиге, как духовном, так и физическом; целью этого подвига становится радость ожидания вечернего причащения.

К сожалению, сегодня практически утрачено это понимание Литургии Преждеосвященных Даров как вечернего причащения, и поэтому служба это совершается повсеместно преимущественно с утра, как и сейчас.

Богослужение начинается Великой Вечерней , но первый возглас священника: «Благословенно Царство Отца и Сына и Святого Духа, ныне и присно и во веки веков!» , такой же как и на Литургии Иоанна Златоуста или Василия Великого; таким образом, все богослужение обращено к надежде Царства, оно есть то духовное ожидание, что и определяет собой весь Великий Пост.

Затем, как обычно, следует чтение 103 псалма «Благослови, душе моя, Господа!» Священник читает светильничные молитвы , в которых просит Господа о том, чтобы Он «исполнил уста наша хваления… дабы величать нам святое имя» Господа, «в остальное время нынешнего дня избежать различных козней лукавого», «оставшуюся часть дня провести непорочно пред святою Славою» Господа.

По окончании чтения 103 псалма диакон произносит Великую ектению , с которой начинается и полная Литургия.

«Миром Господу помолимся » – первые слова ектении, которые означают, что мы в мире душевном должны начинать свои молитвы. Прежде примириться со всеми, на кого держим свои обиды, кого мы сами обидели, – это непременное условие для нашего участия в богослужении. Диакон сам не произносит никаких молитв, он лишь помогает при совершении богослужения, призывает народ к молитве. А все мы, отвечая «Господи, помилуй!», должны принимать участие в общей молитве, ведь само слово «Литургия» означает общее служение.

Каждый молящийся в храме – не пассивный зритель, а участник Богослужения. Диакон призывает нас к молитве, священник от лица всех собравшихся в храме совершает молитву, а все мы вместе являемся участниками богослужения.

Во время ектении священник читает молитву, где просит Господа «услышать нашу молитву и внять гласу моления нашего».

По окончании ектении и возгласа священника чтец начинает читать 18 кафизму, которая состоит из псалмов (119-133) , называемых «песнями восхождения». Их пели на ступенях Иерусалимского храма, поднимаясь по ним; это была песнь людей, собиравшихся для молитвы, готовившихся к встрече с Богом.

Во время чтения первой части кафизмы священник откладывает в сторону Евангелие, разворачивает святой антиминс, после чего Агнец, освященный на Литургии в воскресение, с помощью копия и лжицы перекладывает на дискос и ставит перед ним зажженную свечу.

После этого диакон произносит т.н. «малую» ектению . «Паки и паки миром Господу помолимся», т.е. «снова и снова в мире Господу помолимся». «Господи, помилуй» – отвечает хор, а вместе с ним и все собравшиеся. В это время следует молитва священника:

«Господи, не в ярости Твоей обличай нас и не во гневе Твоем наказывай нас… Просвети очи сердец наших для познания Твоей Истины… ибо Твоя держава, и Твое есть Царство и сила и слава».

Затем вторая часть чтения 18 кафизмы , во время которого священник совершает троекратное каждение престола со святыми Дарами и земной поклон перед престолом. Снова произносится «малая» ектения, во время которой священником читается молитва:

«Господи Боже наш, вспомни нас грешных и непотребных рабов Твоих… даруй нам Господи все просимое для спасения и помоги нам любить и бояться Тебя от всего сердца нашего… ибо Ты – благой и человеколюбивый Бог…»

Читается последняя, третья часть кафизмы во время которой совершается перенос Святых Даров с престола на жертвенник . Это будет отмечено звонком в колокольчик, после чего все собравшиеся, отмечая важность и святость этого момента, должны опуститься на колени . После перенесения Святых Даров на жертвенник снова звонит колокольчик, значит уже можно подыматься с колен.

Священник наливает вино в чашу, покрывает святые сосуды, но ничего при этом не произносит. Завершается чтение третьей части кафизмы, снова произносится «малая» ектения и возглас священника.

Хор начинает пение стихов из 140 и 141 псалмов : «Господи, воззвах к Тебе, услышь меня!» и положенных на этот день стихир.

Стихиры – это богослужебные поэтические тексты, в которых отражается суть празднуемого дня. Во время этого пения диакон совершает каждение алтаря и всего храма. Каждение – это символ возносимых нами молитв Богу. Во время пения стихиры на «И ныне» священнослужители совершают торжественный вход . Предстоятелем читается молитва:

«Вечером, как и утром и в полдень, восхваляем, благословляем Тебя и молимся Тебе… не дай уклониться сердцам нашим к словам или мыслям лукавым… избавь нас от всех уловляющих души наши… Тебе подобает вся слава, честь и поклонение, Отцу и Сыну и Святому Духу».

Священнослужители выходят на солею (возвышение перед входом в алтарь), и Предстоятель благословляет Святой Вход словами: «Благословен вход святых Твоих, всегда ныне и присно и во веки веков!» Диакон, начертывая кадилом святой крест, произносит «Премудрость, прости!» «Прости» – значит “станем прямо, благоговейно”.

В Древней Церкви, когда богослужение было значительно продолжительней сегодняшних, собравшиеся в храме сидели, вставая в особенно важные моменты. Диаконский возглас, призывающий стать прямо и благоговейно, напоминает нам о важности и святости совершаемого Входа. Хор поет древний богослужебный гимн «Свете Тихий» .

Священнослужители входят в святой алтарь и совершают восхождение на горнее место. В этот момент мы сделаем специальную остановку для того, чтобы пояснить последующие действия. Всем нам желаю осмысленно принять участие в совершаемом богослужении.

После «Свете Тихий»

Возлюбленные о Господе, братья и сестры! Совершился вход, священнослужители взошли на горнее место. В те дни, когда вечерня совершается отдельно, вход и восхождение на горнее место являются кульминационным моментом богослужения.

Сейчас настало время пения особого прокимна. Прокимен – это стих из Священного Писания, чаще всего из Псалтири. Для прокимна стих выбирается особенно сильный, выразительный и подходящий к случаю. Состоит прокимен из стиха, в собственном смысле называемом прокимном, и одного или трех «стихов», которые предшествуют повторению прокимна. Название свое прокимен получил оттого, что он предшествует чтению из Священного Писания .

Сегодня мы услышим два отрывка из Священного Писания Ветхого Завета, взятые из книг Бытия и Притчей Соломоновых. Для лучшего понимания эти отрывки будут прочитаны в русском переводе. Между этими чтениями, которые называются паремии, совершается обряд, главным образом напоминающий нам те времена, когда Великий Пост был преимущественно подготовкой оглашенных ко Святому Крещению.

Во время чтения первой паремии священник берет зажженную свечу и кадило. По окончании чтения священник, начертывая кадилом святой крест, произносит: «Премудрость, прости!», тем самым призывая к особому вниманию и благоговению, указывая на особенную мудрость, заключенную в настоящем моменте.

Затем священник оборачивается к собравшимся и, благословляя их, произносит: «Свет Христов просвещает всех! ». Свеча – символ Христа, Света мира. Зажигание свечи во время чтения Ветхого Завета означает, что все пророчества совершились во Христе. Ветхий Завет ведет ко Христу так же, как и Великий Пост ведет к просвещению оглашенных. Свет крещения, соединяющий оглашенных с Христом, открывает их разум для понимания учения Христова.

По установившейся традиции в этот момент все собравшиеся опускаются на колени , о чем их предупреждает звонок колокольчика. После произнесения слов священником звонок колокольчика напоминает о том, что можно встать с колен.

Следует второй отрывок из Священного Писания из книги Притчей Соломоновых, который также будет прочитан в русском переводе. После второго чтения из Ветхого Завета по указаниям устава полагается пение пяти стихов из вечернего 140 псалма , начинающегося со стиха: «Да исправится молитва моя, яко кадило пред тобою »

В те времена, когда Литургия еще не приобрела сегодняшней торжественности и состояла просто в причащении за вечерней, эти стихи пелись во время причащения. Теперь они составляют прекрасное покаянное введение ко второй части богослужения, т.е. к самой Литургии Преждеосвященных Даров. Во время пения «Да исправится…» все собравшиеся лежат ниц, а священник, стоя у престола, кадит его, а потом жертвенник, на котором находятся Святые Дары.

По окончании пения священником произносится молитва, которая сопровождает все великопостные богослужения, – . Эта молитва, которая сопровождается земными поклонами, настраивает нас на правильное понимание нашего постного делания, заключающегося не просто в ограничении себя в пище, но в умении видеть и бороться со своими собственными прегрешениями.

В те дни, когда Литургия Преждеосвященных Даров совпадает с престольным праздником, или в других указанных уставом случаях, полагается чтения апостольского послания и отрывка из Евангелия. Сегодня такое чтение уставом не положено, а значит, его не будет. Перед сугубой ектенией мы с Вами сделаем еще одну остановку, для того чтобы лучше понять дальнейший ход богослужения. Помогай всем Господь!

После «Да исправится…»

Возлюбленные о Господе братья и сестры! Завершилась вечерня, и теперь весь следующий ход богослужения – это уже непосредственно Литургия Преждеосвященных Даров . Сейчас диаконом будет возглашена сугубая ектения , когда мы с вами должны усилить наши молитвы. Во время произнесения этой ектении священник молится о том, что Господь принял наши усердные моления и ниспослал на народ Свой, т.е. на нас, всех собравшихся в храме, ожидающих от него неистощимой милости, Свои богатые щедроты.

Поименного поминовения за живых и умерших на Литургии Преждеосвященных Даров не бывает. Затем следует ектения об оглашенных . В Древней Церкви таинству Крещения предшествовал желающих стать христианами.

Великий Пост – это как раз время усиленной подготовки к Крещению, которое обычно совершалось в Великую Субботу или на Пасху. Те, кто готовились принять Таинство Крещения, посещали специальные огласительные занятия, на которых им разъяснялись основы православного вероучения, для того, чтобы их будущая жизнь в Церкви была осмысленной. Оглашенные посещали также богослужения, в частности Литургию, на которой они могли присутствовать до ектении об оглашенных. Во время её произнесения диакон призывает всех верных, т.е. постоянных членов православной общины, помолиться об оглашенных, чтобы Господь помиловал их, огласил их Словом Истины, открыл им Евангелие правды. А священник в это время молится Господу и просит Его о том, чтобы Он избавил их (т.е. оглашенных) от древнего обольщения и козней противника… и сопричел их к духовному стаду Христову.

С половины Поста прибавляется еще ектения о «просвещаемых» , т.е. уже «готовых к просвещению». Заканчивается период длительного оглашения, который в Древней Церкви мог продолжаться и несколько лет, и оглашаемые переходят в разряд «просвещаемых» и уже скоро над ними совершится . Священник в это время молится, чтобы Господь укрепил их в вере, утвердил в надежде, усовершенствовал в любви… и показал их достойными членами Тела Христова.

Затем диакон произносит, чтобы все оглашенные, все, кто готовится к просвещению, вышли из храма. Теперь молиться в храме могут только верные, т.е. только крещеные православные христиане. После удаления оглашенных следует чтение двух молитв верных .

В первой мы просим об очищении души, тела и чувств наших, вторая молитва готовит нас к перенесению Преждеосвященных Даров. Затем наступает торжественный момент перенесения Святых Даров на престол . Внешне этот вход похож на Великий вход за Литургией, но по существу и духовному значению он, конечно, совершенно другой.

Хор начинает петь особую песнь: «Ныне силы небесные с нами невидимо служат, ибо вот, входит Царь Славы, вот Жертва, таинственно освященная, переносится».

Священник в алтаре, с воздетыми вверх руками, трижды произносит эти слова, на которые диакон отвечает: «С верой и любовью приступим и причастниками Жизни вечной будем. Аллилуия, Аллилуия, Аллилуия».

Во время перенесения Святых Даров все должны благоговейно опуститься на колени .

Священник в Царских вратах, по установившейся традиции, тихом голосом произносит: «С верою и любовью приступим» и ставит Святые Дары на престол, покрывает их, но ничего при этом не произносит.

После этого произносится молитва святого Ефрема Сирина с тремя поклонами . Завершено перенесение Святых Даров, уже совсем скоро наступит момент Святого Причащения священнослужителей и всех, кто к этому готовился. Для этого мы сделаем еще одну остановку, чтобы объяснить последнюю часть Литургии Преждеосвященных Даров. Помогай всем Господь!

После Великого Входа

Возлюбленные о Господе, братья и сестры! Совершилось торжественное перенесение Святых Даров на престол, и теперь мы уже совсем близко подошли к самому моменту святого причащения. Сейчас будет произнесена диаконом просительная ектения , а священник в это время молится, чтобы Господь избавил нас и верный народ Свой от всякой нечистоты, освятил души и тела всех нас, чтобы с чистой совестью, непосрамленным лицом, просвещенным сердцем… соединиться нам с Самим Христом Твоим, истинным Богом нашим.

За этим следует молитва Господня «Отче наш» , завершающая всегда наше приготовление к Причастию. Произнося её, молитву Самого Христа, мы тем самым принимаем дух Христов как свой собственный, Его молитву к Отцу как нашу, Его волю, Его желание, Его жизнь как наши собственные.

Завершается молитва, священник преподает нам мир , диакон призывает всех нас преклонить свои главы перед Господом, а в это время читается молитва главопреклонения , где священник от лица всех собравшихся просит Господа, чтобы Он сохранил народ Свой и удостоил всех нас причаститься животворящих Его Таинств.

Затем следует возглас диакона – «Вонмем» , т.е. будем внимательны, а священник, касаясь рукой Святых Даров, возгласно произносит: «Преждеосвященная Святая – Святым!». Это означает, что Преждеосвященные Святые Дары предлагаются святым, т.е. всем верным чадам Божиим, всем собравшимся в этот момент в храме. Хор поет: «Един Свят, Един Господь, Иисус Христос , во славу Бога Отца. Аминь» . Закрываются Царские врата, и наступает момент причащения священнослужителей .

После того как они причастятся, Святые Дары будут заготовлены для всех сегодняшних причастников и погружены в Чашу. Всем, кто сегодня собирается причащаться, нужно быть особенно внимательными и сосредоточенными. Скоро настанет момент нашего соединения со Христом. Помогай всем Господь!

Перед причащением прихожан

Возлюбленные о Господе братья и сестры! Древняя Церковь не знала другого повода для участия в Литургии, кроме как для причащения Святых Даров на ней. Сегодня это евхаристическое ощущение, к сожалению, ослабло. И мы порой даже не подозреваем, для чего мы приходим в храм Божий. Обычно каждый хочет просто помолиться «о чем-то своем», но мы теперь знаем, что православное богослужение, а особенно Литургия, – это не просто молитва «о чем-то», это наше участие в жертве Христовой, это наша совместная молитва, совместное предстояние Богу, общее служение Христу. Все молитвы священника – это не просто его личное обращение к Богу, а молитва от лица всех собравшихся, от лица всех находящихся в храме. Мы об этом часто даже не подозреваем, что это и наша молитва, это и наше участие в Таинстве.

Участие в богослужении должно быть, конечно же, осознанным. Всегда нужно стремиться к тому, чтобы за богослужением причаститься Святых Христовых Таин. Ведь каждый крещеный человек – это часть Тела Христова, а через всеобщность нашего причащения является этому мiру, который «во зле лежит», Церковь Христова.

Церковь – это Тело Христово, а мы – часть этого Тела, часть Церкви. И, чтобы нам не заблудиться в нашей духовной жизни, необходимо постоянно стремиться к соединению со Христом, которое нам дается в таинстве Святого Причастия.

Мы очень часто, становясь на путь духовного совершенствования, не знаем, что нам надо делать, как правильно поступать. Церковь же дает нам все, что нужно для нашего возрождения. Все это дается нам в Таинствах Церкви. А Таинством Таинств, или, точнее, Таинством Церкви, – Таинством, которое выявляет Саму природу Церкви, – является Таинство святого Причащения. Поэтому, если мы будем пытаться познавать Христа, не причащаясь, то у нас ничего никогда не получится.

Познавать Христа можно, только пребывая вместе с Ним, а таинство Причащения – это наша дверь ко Христу, которую мы должны открыть, и принять Его в свое сердце.

Сейчас настал сам момент, когда все желающие причаститься соединятся со Христом. Священник со Святой Чашей произнесет молитвы перед Святым Причащением , и все готовившиеся к Причастию должны внимательно их выслушать. Подходя к Чаше, нужно крестообразно сложить руки на груди и отчетливо произнести свое христианское имя, и, причастившись, поцеловать край Чаши и отходить на запивку.

По установившейся традиции причащаться могут только те из детей, кто уже в состоянии принять частицу Святого Хлеба. Хор в это время поет особый причастный стих: «Хлеб небесный и Чашу жизни вкусите – и увидите, как благ Господь» .

Когда Причастие завершится, священник заходит в алтарь и благословляет народ в заключении богослужения . Следует последняя ектения , в которой мы благодарим Бога за причастие бессмертных, небесных и животворящих страшных Христовых Таин, и последняя молитва, т.н. «заамвонная», – молитва , которая подводит итог значению этого богослужения. После нее священник произносит отпуст с упоминанием празднуемых сегодня святых, а это, прежде всего, и святитель Григорий Двоеслов, папа Римский, святой еще неразделенной Древней Церкви, к которому восходит традиция совершения Литургии Преждеосвященных Даров.

На этом служба будет завершена. Желаю всем собравшимся помощи Божией и надеюсь, что сегодняшнее богослужение, которое постоянно комментировалось, поможет всем нам лучше понять смысл и предназначение православного богослужения, чтобы у нас появилось желание в дальнейшем все больше и больше постигать наше православное наследие, через осмысленное участие в богослужении, через участие в Таинствах Святой Церкви. Аминь.

Субботы и воскресенья Великого поста постными днями не считают. И не потому, что позволяется в эти дни есть что-то скоромное. (Скоромное для здоровых телесно людей запрещено до самой Пасхи.) А потому, что в субботние и воскресные дни служится полная, настоящая литургия. Так литургия помещается Церковью во главу угла, и от ее наличия или отсутствия дни становятся праздничными или скорбными соответственно.

Если ходить во все время Великого поста только на воскресные службы, то пост не почувствуешь, несмотря на воздержание в пище. Нужно посещать также и особые службы поста, чтобы ощутить контраст этих святых дней с прочими днями года, чтобы глубоко вдохнуть в себя целительный воздух Четыредесятницы. Главная из числа особых служб – это литургия Преждеосвященных Даров.

Она отличается от традиционной литургии тем, что на ней не приносится Богу Бескровная Жертва. Жертва принесена заранее, Дары освящены, и Ими можно причаститься. Вся служба – это приготовление к Причастию заранее заготовленными Дарами.

Главная мысль, которая должна родиться от внимания к поднятой теме, – это тоска по Причащению, скорбь разлуки. Это нежелание оставаться даже в течение одной седмицы без Святых Таин. Пусть нельзя торжествовать, а надо смиряться и плакать. Но все равно не причащаться нельзя, и, значит, надо причаститься хотя бы заранее приготовленными Дарами.

Невозможно понять литургию Преждеосвященных Даров, ее чин, ее происхождение, необходимость в ней без любви к Таинствам и практики частого Причащения. Что хотите говорите и что хотите думайте, но если бы в Древней Церкви была традиция причащаться пять-шесть раз в год, то литургия Преждеосвященных Даров никогда не возникла бы. Не возникла бы сама нужда в ней. А нужда эта называется: не могу без Христа и Причастия. «Для меня жизнь – Христос, и смерть – приобретение».

Если причащаться редко, то и литургию служить надо редко, заполняя остальные дни чтением обедницы, псалмопением, акафистами, поучениями и проповедями. Но это – честный путь в никуда, что и незрячему должно быть понятно. Литургию оставлять нельзя. Она – наше единственное богатство. Нужно, напротив, так крепко полюбить литургию, чтобы через нее понять церковную жизнь вообще. А.С. Хомяков совершенно справедливо говорил, что «христианство понимает лишь тот, кто понимает литургию».

Мария Египетская не иначе ушла в пустыню на долгие годы, как причастившись. Еще не очищенная от страстей, она словно в залог на будущее получила Причащение и благодать, чтобы там, в пустыне, иметь Божественную помощь.

Вот и мы, по слову Андрея Критского, должны вселиться «в пустыню страстей покаянием».

Во время поста страсти обнаруживают себя, просыпаются, томят и тревожат душу. Временами не просто тревожат, но жгут и опаляют. Нужда в Божественной помощи становится более востребованной, более ощутимой. Для таких благопостящихся тружеников, ощутивших особо остро свою немощь, и создана литургия Преждеосвященных Даров.

По своему чину она соединяется с вечерней, и служить ее хорошо бы вечером. (Не спешите возражать – дайте договорить.)

Собственно сложность вечернего служения только одна – долгий евхаристический пост. Все остальное – технические детали. Отговорка, что, мол, так уже давно не делали, не работает. У нас много чего хорошего не делали, а ко многому плохому привыкли. Что ж нам, все ошибки маркировать значком «не тронь», а от всего забытого наследия отмахиваться?

Непривычно длинный евхаристический пост – единственное серьезное вопрошание на пути к вечерней литургии Преждеосвященных Даров. Но разве не для этого и существует пост, чтобы ощутить голод и жажду, некую тонкую слабость в теле и легкую сухость во чреве? Разве мы совсем уже отказались от трудов, усилий, воздержания и годны только на то, чтобы ублажать свои немощи? Сто ит только попробовать, и людей, готовых к борьбе и молитве, окажется больше, чем мы думали. Дети на этой службе не причащаются. Для них есть суббота и воскресенье. Скажут: мол, старики не могут долго без лекарств и еды. Но и для них есть суббота и воскресенье. А те, кто может не есть и не пить до вечера, кто силен и крепок, кого по молодости и по избытку сил тревожат плотские страсти, пусть терпят и борются с собой. Скажу вам больше: на поверку оказывается, что старики готовы не есть и молиться в ожидании Причащения нередко чаще молодых. Да и молодые люди жаждут подвига чаще, чем нам кажется.

Сто ит однажды в жизни отслужить эту службу вечером, хотя бы ради опыта и ощущения контраста. Сто ит пропеть: «Пришедше на запад солнца, видевше свет вечерний», – не в 8:30, а в 18:00, когда солнце действительно пришло на запад. Сто ит ощутить, насколько лучше сочетать свой ум со словами псалма: «Воздеяние руку моею – жертва вечерняя», – во мраке храма, освещенного лишь лампадами, а не при ярком солнечном свете. И «Исполним вечернюю молитву нашу Господеви» несравненно лучше и естественнее произносить поздним вечером, а не до полудня. Сто ит телом понять, насколько лучше молиться на совершенно пустой желудок, чтобы потом избрать путь древний и лучший, хотя и более трудный.

Все пения, каждения, коленопреклонения, все хождения со свечами и фимиамом вокруг Евхаристического Агнца, все молитвы святого Ефрема предназначены здесь для вечерней поры. Эта служба таинственна и по-особому интимна. Она чуждается прямых солнечных лучей и электрического света, поскольку на ней причащаются Христу люди, решившиеся на усиленный подвиг, люди, стеснившие себя ради широты Небесного Царствия.

Литургия вообще не для чужих глаз. Сущая болезнь и истинное наказание – это наши всегда открытые на службе двери и случайный народ, покупающий свечи и торгующийся у столов с записками в любой момент службы. Читается ли Евангелие, поют ли Херувимскую, всегда кто-то будет блуждающим взглядом искать места на подсвечнике для своей свечи. Дал бы Бог, чтоб мы повзрослели, стали серьезнее и когда-нибудь на возгласе «Двери, двери!» действительно закрывали входные двери, чтоб никто уже до конца службы не вошел и не вышел.

Так на обычной литургии.

Но на литургии Преждеосвященных Даров это еще серьезнее. Тут совсем не место случайным людям, забредшим на огонек, «не могущим молиться с нами». Их сразу видно. Они не преклоняют со всеми колен, они пялятся на священника при возгласе «Свет Христов просвещает всех!» и, что еще хуже, при входе с Дарами. Их точно нельзя причащать.

Она, литургия Преждеосвященных Даров, поднимает планку требований к духовенству. Нужно многое объяснить, рассказать. Нужно научиться толковать тексты Бытия и Притчей, читаемые на этих службах. Нужно успокоить и тех, кто во всем непривычном видит след обновленчества.

Обновленчество – это понижение церковной дисциплины ради угождения духу времени. А возврат к традиции – это противоположное движение: от расслабленности – к собранности, от потворства себе – к борьбе с собою. Это движение от простого вычитывания текстов к постижению духа текстов. Вот, например, на литургии Преждеосвященных Даров положены частые молитвы об оглашенных и о «иже ко святому просвещению готовящихся». Это след древней эпохи, когда люди долго готовились к крещению и проходили оглашение. Мы сегодня, чтобы не выпускать эти молитвы за ненадобностью и не читать ради простого вычитывания, должны найти им применение. У многих ведь есть родственники, друзья и знакомые, слышавшие о Христе, но не принявшие крещения. Многие почти согласны, но еще колеблются. Так, может, нам принимать записки с именами тех, кто стоит на пороге крещения, кому нужен Божественный толчок? Особенно если это родственники наших постоянных прихожан. А если нет таких, то можно было бы молиться о просвещением светом Христовой веры многих народов, доныне пребывающих во тьме язычества.

Не везде все это получится. По крайней мере, не везде получится сразу. Это и хорошо. Потому что все люди разные, и не надо нам революций, коренных реформ и моментального единообразия. Но нужна любовь к Церкви и горячее желание, чтобы все было правильно, а не так, «как мы привыкли». Если же все «как мы привыкли», то это – всего лишь любовь к себе и страх всколыхнуть привычную среду, а не ратование за истину.

Великий пост пролетает быстро. А пролетев, часто оставляет по себе осадок неудовлетворенности. Дескать, а я не успел ни потрудиться, ни измениться. близится, а я чувствую, что пролукавил всю Четыредесятницу, жалел себя, постился в полсилы. И вроде знаю, что «Царство силою берется», что «узок путь и тесны врата», но повторяю по привычке, что «времена не те», что сил нет. Сам расслабляюсь, других расслабленных успокаиваю.

Оттого и Пасха Красная вечной жизнью нас не наполняет до краев, что за время поста мы нутро вычистить не успеваем. Не наливает нам Господь «вино молодое в мехи ветхие». И виноват не Господь, но мы, удобно усевшиеся за частоколом из различных отговорок.

Не хорошо это. Некрасиво. Нечестно.

Планеты кружат свой хоровод вокруг Солнца.

Наше Солнце – Христос. «Для вас, благоговеющие перед именем Моим, взойдет солнце правды и исцеление в лучах его», – говорит пророк Малахия (Мал. 4: 2).

Так на литургии Преждеосвященных Даров мы со страхом прикасаемся к Агнцу и звоним в колокольчик, чтоб преклонили колени люди; и кладем поклоны: и много поем покаянных и хвалебных песен. И небесные силы служат Царю Славы с нами вместе невидимо. И все это дает в результате такое молитвенное ощущение и настрой, такую жажду к предстоянию перед Христом, что этого надолго должно хватить.

И пост пройдет, а благоговение останется. И вслед за Пасхой наступят другие праздники, а желание молиться со слезами, класть поклоны и поститься не уйдет из души. Поэтому нужно вдыхать полной грудью скорбный и целебный воздух Великого поста, чтобы целомудрие и строгость, в этом воздухе растворенные, глубоко проникли в каждую клеточку нашего духовного организма.

В ПОМОЩЬ ВЕРНЫМ

Москва 2009 год

Данный выпуск серии: «В помощь верным!» рассказывает о том, как христиане с древних времен по наши дни, находясь в различных обстоятельствах и ситуациях"" (гонения, войны, заточение, пребывание в пустыне и других экстремальных условиях) принимали участия в сятых Таинствах Церкви Христовой. Ответы на эти вопросы находим у святых Отцов: свв. Иеронима, Василия Великого, Августина, Исаака Сирина, Феодора Студита, Никифора Исповедника. Феофелакта Болгарского, Игнатия Брянчанинова, Ве­ниамина Петроградского, Арсения Жадановского и др.Во второе издание «Известиеучительное» и «При­вила преп. Феодора Студита»

подготовили: А. Петров и А. Павлом

1) Таинство Крещения _________________________________3

Таинство Покаяния ________________________________8

Божественная Литургия____________________________11

4) Причастие преждеосвящёнными Дарами__________14

Как быть без Причастия ___________________________23

О молитве__________________________________________30

Правило преп. Серафима ____________________________37

Известие учительное________________________________40

9) Из правил преп. Феодора Студита _______________41

О местах спасения________________________________45

Устройство убежища_______________________________52

«Во время гонения, по нужде, не всё бывает по правилам»

Правило св. Никифора Исповедника «Суббота человека ради бысть,а не человек суб­боты ради». (Мк. 2.27)

Таинство Крещения

Таинство святого крещения возможно совершить любому православному христианину. Так св. Иероним говорит: "Мы знаем, что крещение часто дозво­ляется даже мирянам: если только потребует того не­обходимость. Ибо как получил кто, так может и дать". Блаж. Августин в епистолии к Фортунату пи­шет: "По случившейся нужде имеют навык мирские крещающимся преподавать крещение"". Он же гово­рит: "Ибо подобает некрещенных младенцев кре­стить, если кто найдется при отсутствии священни­ка". О том же преп. Феодор Студит: "Некрещенному полезнее, если не найдется православный для совер­шения крещения, креститься от монаха, или, за не­имением и этого, от мирянина, произносящего: крещается такой-то во имя Отца и Сына и Святаго Духа, нежели отойти непросвещенным: - и он становится поистине крещеным. Ибо по нужде и закону применение бывает (Евр. 7. 12). как было и объяснено в древности" (письмо 24 к Игнатию сыну).Тертуллиан: "Впрочем, даже и мирянам в крайнем случае доз­волено крестить. Таким образом, когда нет ни епи­скопа, ни священника, ни диакона, то никто не дол­жен отрекаться от сообщения дара Господня" (De baptismo, XII). "По обстоятельству и простой монах крестит, также и диакон и простолюдин, если не най­дется на месте священника" (правило 14 Николы патриарха). "Если в каком-либо месте нельзя найти священника, то некрещенных младенцев может кре­стить всякий, кто тут окажется налицо. Нет греха: крестит ли отец, или кто бы то ни был, лишь бы только был христианин" (45 правило Никифора ис­поведника).

В Священном Писании находится множество примеров, когда таинство святого крещения совер­шалось лицами, не облеченными священническим саном. В Деяниях Апостольских (гл. 8) повествуется, как Филипп благовествовал Евангелие Христово самарянам, крестив много мужей и жен. Сей же Фи­липп, по толкованию Св. Отцев, был диаконом, слу­жителем не алтаря, а трапезам (Деян. 6, 1-6). Тот же Филипп крестил на пути Евнуха (Деян. 8, 38). Также апостол Анания, когда он еще был диаконом, кре­стил апостола Павла по причине неимения священ­ника (Деян. 9, 17-18), как объясняет св. Иоанн Зла­тоуст. В Номоканоне поэтому сказано: "Господь наш

Иисус Христос многим апостолам, священства не имущим, повеле крестити" (лист. 65).

О том же удостоверяют с несомненностью при­меры из житий святых. Св. Галактион, будучи мирянином, крестил свою жену Епистимию (Пролог, 5 нояб.); подобным образом св. мученик Мина кре­стил Ермогена епарха (Пролог, 10 дек.); св. мученик Власий, именуемый Вукол, уверовавших окропил водою из коноба, в котором сам варился (Пролог, ■ 3 фев.); св. мученик Созонт просвещал эллинов и крестил их (Пролог, 7 сент.); св. Афанасий Великий в детстве крестил своих сверстников, о чем узнав Пат­риарх Александрийский вменил сие крещение за ис­тинное и правильное, хотя к тому и не было никакой нужды; св. мученик Потий крестил дочь царя (Четьи Минеи, 1 июля); св. Феофан Антиохийский сам себя крестил и блудницу, которую научил христианству (Пролог, 10 июля); преподобный Феофан исповедник учил неверных и крестил их (Пролог, 9 сент.); то же делали и мученики Диодор и Дидим (Пролог, 11 сент.); Прискилл (Пролог, 21 сент.); Марк и иже с ним (Пролог 27 окт.); Дометий (Пролог, 4 окт.); ста­рец в Александрии крестил девицу-евреяныню, о чем сообщил патриарху Иоанну Милостивому (Пролог, 24 нояб.); Александр-мних крестил некоего старей­шину града и многое множество других (Пролог, 23 фев.); св. мученик Каллистрат сам крестил 39 воинов в озере, в которое они были ввержены мучи­телем (Четьи Минеи, 27 сентября).

Таинство Крещения совершалось и благочести­выми женами. Так св. равноапостольная Фекла кре­стила по нужде саму себя. Потом же, быв послана св. апостолом Павлом учить людей, крестила иных, очем повествуется в ее житии; св. Мариамна, сестра апостола Филиппа, учила неверных в Ликаонии сло­ву Божию и крестила их (Пролог, 7 фев.). "Впрочем, в случае какой-нибудь необходимости, может со­вершить сие Таинство и мирское лицо, мужское или женское... Таковое Крещение толикую имеет силу, что хотя и не повторяется, есть несомненный залог вечного спасения" (Православное исповедание веры Кафолической и Апостольской Церкви Восточной 1645 г. Ч. Квопр. 103.).

Поэтому каждый верный должен знать краткий устав совершения св. Таинства Крещения, чтобы в случае нужды иметь возможность совершить его. Минимальные требования для этого таковы: сначала читаются обычные предначальные молитвы (Царю Небесный, Трисвятое, Отче наш), далее после «Приидите поклонимся» совершается собственно Таинст­во Крещения полным троекратным погружением. При этом крещающий произносит следующие слова: «Крещается раб(а) Божий (имярек) во имя Отиа (пер­вое погружение). Аминь. И Сына (второе погружение). Аминь.И СвятагоДуха (третье погружение).Аминь».Во время крещения крещающий держит свою руку на голове крещаемого.После крещения читается Символ Православной Веры и произносится отпуст.При невозможности крестить полным по­гружением допускается крещение обливанием.Воду для Таинства желательно брать освященную или из святого источника, но при нужде подойдет и любая вода. Можно в такую воду трижды опустить святой крест с чтением тропаря: «Спаси Господи люди Твоя, и благослови достояние Твое, победы благоверному царю нашему на сопротивныя даруя, и Твое сохраняя крестом Твоим жительство».

В истории Церкви известны случаи, когда за отсут­ствием воды египетские пустынники крестили уми­рающих песком. Поэтому, в крайнем случае, над уми­рающим возможно совершить Таинство и без воды.

В «Точном изложении Православной веры» преп. Иоанна Дамаскина в слове «О вере и крещении», святой, давая толкование известных нам образов крещения, прибавляет к ним «крещение чрез покая­ние и слезы, истинно трудное, и крещение кровью и мученичеством», через которое вошли в Церковь Христову многие, к примеру, один из святых Севастийских мучеников.

Правильно совершенное Таинство святого кре­щения безсвященническим чином не подлежит ни какому дополнениюили восполнению от священника, но признается подлинным благодатным крещением. Самокрещениедозволяется в случае смертельной опасности и только для наученных вере. В иных слу­чаях самокрещение недозволяется, ибо оно не может ввести в Церковь.

Таинство покаяния

"Исповедуйте убо друг другу согрешения вашя, и молитеся друг за друга, яко да исцелеете: много бо может молитва праведнаго поспешествуема" (Иак. 5, 16). Из этого апостольского определения видно, что исповедь допустима и перед простым миряни­ном. Этому находится подтверждение в учении и практике Св. Церкви. В Номоканоне говорится: "Аще убо кто есть священник не искусен же, а дру­гий не священник, искус же имея духовнаго деяния, сему паче священника праведно есть помышления приимати, и правильно исправляти" (лист 730). Блаж. Феофилакт Болгарский, в толковании на Мф. 18, 18: "Елика аще свяжете ни земли, будут связана и на небеси", пишет: "Если, говорит, ты, обиженный, будешь иметь как мытаря и язычника того, кто по­ступил с тобой несправедливо, то таковым он будет и на небе. Если же ты разрешишь его, т. е. простишь, то он будет прощен и на небе. Ибо не только то, чторазрешают священники, бывает разрешаемо, но и то,что мы, когда с нами поступают несправедливо, связываемили разрешаем, бывает связываемо или раз­решаемо и на небе". Преп. Феодор Студит свиде­тельствует: "Но так как он (архиерей) видит, что гос-подствует ересь и обстоятельства со всех сторон стеснительны, то представил всем желающим враче­вать приключившиеся болезни, как может каждый; и хорошо сделал он, достопочтеннейший, так что и со­вершаемое есть закон, и душа, за которую умер Хри­стос, не осталась без врачевания. Посему епитимии, употребляемые в настоящее время, суть врачевства... Не соблазн производят эти действия, а служат дока­зательством истинной любви" (послание 162). "Не противно правилам, - говорит тот же преп. Феодор, -и простому монаху назначать епитимии" (послание 215 к Мефодию монаху).

В житиях святых повествуется о совершении ис­поведи лицами, не имеющими священнического са­на. Так св. Антоний Великий многих приходящих к нему поучал и принимал помышления и преп. Павлу Препростому подал иноческий образ; св. Пахомий Великий, собрав много монастырей, также принимал помышления братий и отвергшегося Христа обложил епитимиею и исправил; св. Иоанникий Великий при­нимал исповедающихся и одного еретика-иконо­борца, приняв на покаяние, соделал истинным христианином;

св. мученик Христофор, приняв двух блудниц кающихся, подал им прощение; старец-простец связал ученика своего "апостольскою властию" (Пролог, 15 окт.).

Поэтому всем верным должно знать, что прини­мать исповедь при нужде дозволено всякому из них. Надо понимать, что они являются только свидете­лями покаяния, чтобы засвидетельствовать о нем на Суде Божием. Совершает же Таинство Сам Хри­стос. И т. н. "разрешительная молитва"", начинаю­щаяся словами: «Господь и Бог наш Иисус Хри­стос...», с наложением священнической епитрахили на исповедника и крестным знамением, не есть не­пременное условие действительности совершения таинства. Эта молитва появилась лишь в 1671 г.. ко­гда при переиздании Требника к чину исповедания была прибавлена формула католического происхо­ждения (Ritualе sacramentorum) из Евхологиона Петра Могилы, которая и известна как "разрешательная молитва".

Также возможна и заочная исповедь, когда каю­щийся отправляет ее в письменном виде архиерею или священнику, а тот, по получении ее, вычитывает соответствующие молитвословия.

Но в любом случае главнейшим фактором покая­ния является его искренность и последующее остав­ление самого греха.

Божественная литургия

Во время гонений Божественная литургия может совершаться и не в храме. Так свяшенномученик Ве­ниамин Петроградский благословлял совершать ли­тургию на дому.

Чтобы было менее опасности для святыни лучше служить в малом облачении - епитрахили и поручах, сосуды брать обычные, но ни на что другое не упот­ребляемые, лучше всего стеклянные - стакан или большая рюмка, блюдце или тарелка, чтобы при обы­ске они не обращали на себя внимания и, чтобы в крайнем случае их можно было немедленно разбить. Пред священнодействием должно сначала вычистить и вымыть помещение, потом отслужить молебен с во­доосвящением (по чину «малого освящения») и оста­вить помещение нежилым, в смысле ночевки в нем, до служения литургии. Вообще для служения домашних литургий лучше выбрать помещение постоянное и приспособить его под «дом молитвы», сделав его не­жилым. Обстановку лучше сохранять прежнюю, толь­ко стол для священнодействия (так называемый по­ходный престол. Походный престол делается и склад­ной, портативный, в холшовом футляре, он занимает мало места и не обращает на себя внимания. Для слу­жения в разных домах незаменим.) оставлять в сторо­не накрытым, не пользуясь им для каких-либо посторонних" целей.

Богослужебные сосуды желательно иметь хотя бы деревянные с внутренней металличе­ской оправой (оловянной, но не железной и не медной (см.: Известие учительное. Т. 2. 1916. С. 495). В ком­нате хорошо бы иметь святой угол с угольником для икон с лампадами и по стенам комнаты - гравюры и картины духовного содержания. Но ни в коем случае не допустимы в таком помещении предметы, соблаз­няющие служащего и молящихся и рассеивающие их молитвенное настроение. Употребление кадила на домашних литургиях весьма желательно, а при усло­вии обеспечения безопасности, обязательно, и только в исключительных обстоятельствах его можно не употреблять. В общем, 1 правило св. Никифора Испо­ведника (Прав. Т. 2. С. 596) предусматривает «по не­обходимости» нарушение канонической и литургиче­ской практики в условиях гонения на Церковь.

Достойно внимания и 13 правило Иоанна, еписко­па Кипрского, о том, где и как может совершаться ли­тургия (вне обычной обстановки): «Кто совершит ли­тургию и крестит с антиминсом, в особом, украшен­ном божественными иконами месте при некоторых домах или на кораблях, тот не осудится: потому что и клирики, следующие за царем во время путешествия, священнодействуют с антиминсом на пустых полях в одном какомлибо определенном для сего холщовом шатре» (см.: Новая Скрижаль. 1908. С. 336).

Так же возможно совершение литургии под открытым небом, как это практиковалось на Соловец­ких островах верным духовенством. Службы прово­дились и в лесу, и в горах, и на берегу моря, и в пе­щерах, и в землянках. Проходили Богослужения инепосредственно в тюрьмах, хотя это и было весьма затруднительным.

Канонически верно считать антиминсом простой плат со вложенными св. мощами и с надписью ар­хиерея, благословляющего совершать на нем Боже­ственную литургию. Поэтому иерею при отсутствии антиминса должно послать мирянина к православ­ному епископу хотя бы соседней епархии за платом с надписью архиерея и с завернутой в него частицей святых мощей.

При отсутствии антиминса литургию возможно совершить и на одних мощах (мощи обязательно должны быть мученическими). При этом священни­ку достаточно иметь на это устное благословение верного архиерея. В принципе, любой иерей при ру­коположении получает право совершать таинство евхаристии, и это само собой дает возможность при нужде священнодействовать и на одних мощах. «У нас мощи в Антиминсе, поэтому дал архиерей его -это и есть благословение на службу. - Говорит ста­рец Антоний.

Как думаешь, после революции ос­тавшиеся на воле старцы-иеромонахи служили илинет?

Вот душа моя, изволь получить такой ответ: все должно быть разумно. С чьего благословения служи­ли Литургии на телах полуживых мучеников в рим­ских тюрьмах? А служили ведь, на простых квасных хлебах, и совсем не на "кагоре"!».

Поэтому в исключительных случаях литургия может быть отслужена и на живом человеке, постра­давшим Христа ради. Так св. мч. Лукиан совершил последнюю литургию в тюрьме на своей груди. По­добно и старец Николай Гурьянов был живым пре­столом во время Божественной Евхаристии.

Причастие преждеосвященными Дарами

Причащение преждеосвященными Св. Дарами ми­рянами практиковалось с древности, на что указывают дошедшие до нас различные "чины самопричащения". Об одном из них, из жизни преподобного Луки Стириота. повествует греческий канонический сборник XVI века: "Преподобный Лука, беседуя с посетившим его по пути в столицу Коринфским митрополитом, спросил его: «Скажи мне, владыко, каким образом нам - обитающим в горах и пустынях, причащаться божественных и страшных тайн, когда мы не имеем ни богослужебного собрания, ни священника?» Митрополит, заметив о важности вопроса, отвечал на это так: «Для начала требуется, чтобы был священник. Он должен положить сосуд с преждеосвяшенными дара­ми на св. престоле, если это молитвенный дом, или на чистейшем полотне, если это келья. Потом, развернув покров, положишь на нем св. части и, зажегши фими­ам, пропоешь псалмы из типиков и "Трисвятое" с "Символом веры", затем трижды совершив колено­преклонение, сложив руки свои, устами причастишься честного Тела Христова, а после причащения тотчас сложишь все оставшиеся на покрове частицы в сосуд со всевозможною осторожностию»". Точно такой же чин самопричащения для монашествующих-пустынников, не имеющих священников, предлагают преп. Феодор Студит и св. Симеон Солунский, добавляя, что после приобщения следует "из какого-либо сосуда вином с водою, или одною водою омыть уста" (Отве­ты на некоторые вопросы, отв. 32). Более подробно о причащениях вне храма излагает св. новомученик епископ Арсений (Жадановский) в своей книге "Как причащались древние христиане", извлечение из ко­торой ниже помешается.

«Св. Дары на первых порах посылались на дом всем тем христианам, которые не присутствовали в собрании. Так св. Иустин мученик свидетельствует: "После приобщения всех верующих в собрании, диа­коны относят причастие тем. которые не были" (Аполог. 1-97 стр.).

Позднее стали посылать Св. Дары. Главным образом, заключенным в темницах, исповедникам и больным. Таковы свидетельства об этом от­цов - Киприана (письмо 54), Златоуста (о священстве VI, 4), и постановления Соборов - Никейского (пр. 13) и Карфагенского (пр. 76, 77, 78). И если в храме при­частие преподавали только священнослужители, то, с другой стороны, миссию доставлять Св. Дары на дом верующим исполняли иногда низшие клирики и даже простые миряне. Так, известен рассказ о свещеносце Тарсиусе, который был замучен язычниками за то, что не хотел отдать тело Спасителя, которое нес (Martyrol.Rom die aug. XVIII. Martigny - 168 стр.). А что Св. Да­ры пересылались на дом верующим в случае нужды через простых верующих, это видно из рассказа о причащении старца Серапиона. Серапион, отлучен­ный от причащения, при кончине своей просил внука позвать местного пресвитера. Пресвитер отказался ид­ти по болезни, но дал мальчику маленькую частицу евхаристии, приказал ее по приходе домой размочить и положить в уста старцу. Так мальчик и сделал. При­дя домой, он размочил частицу и влил евхаристию в уста умирающему старцу (св. Дионисия Алекс, еп. Из письма его к Фабию, епископу Антиохийскому, в Церковной истории Евсевия, кн. VI, гл. ХLIV).

Более того, самим верующим, присутствующим на литургии, позволялось брать Св. Дары в дома и тамежедневно причащаться. На этот обычай указывает Тертуллиан (к жене, кн. 2. гл. 5). Киприан (книга о падших, стр. 161). Григорий Назианзин (слово ХI о Горгонии). Кирилл.Александрийский (Малиновскнй, 17-18 стр.). Иероним (письмо 50 к Паммахию). Об­щую же мысль всех этих свидетельств выражает Ва­силий Великий в письме 81 к Кесарии: "А что ни мало не опасно, - читаем мы здесь, - если кто во время го­нений, за отсутствием священника или служащего,бывает в необходимости принимать причастие собст­венною своею рукою, излишним было это и доказы­вать; потому что долговременный обычай удостоверя­ет в этом самим делом. Ибо все монахи, живущие в пустынях, где нет иерея, храня причастие в доме, сами себя приобщают. А в Александрии и Египте и каждый крещенный мирянин, по большей части, имеет причас­тие у себя в доме и сам собою причащается, когда хо­чет. Ибо, когда иерей единожды совершил и преподал жертву, принявший ее как всецелую, причащаясь ежедневно, справедливо должен веровать, что прини­мает и причащается от самого преподавшего. Ибо и в церкви иерей преподает часть, и приемлющий с пол­ным правом держит ее и, таким образом, собственною своею рукою подносит к устам. Потому одну имеет силу, приемлет ли кто от иерея одну часть, или вдруг многие части"... Часто верующие жили в одних домах с язычниками - женщины нередко имели язычниковмужей, и наоборот. Тогда домашнее причащение со­вершалось в глубокой тайне без всяких внешних це­ремоний. Тертуллиан, например, преподает такой со­вет жене, у которой муж язычник: "...чтобы твой муж не знал того, что ты вкушаешь тайно раньше всякой пищи" (к жене, 11,5), В домах св. евхаристию храни­ли в особых сосудах, ценность которых была различ­на, смотря по состоянию верующих. Св. Киприан пер­вый говорит о домашних дарохранительницах; он на­зывает их "arca" -ковчег (О падших, 161 стр.). Этот св. Отец рассказывает историю одной женщины, ко­торая желала открыть нечистыми руками свой ковчег, где находилось Тело Господне, но была удержана вышедшим из него пламенем (там же). Как долго су­ществовал обычай брать на дом Св. Дары для прича­щения, мы не можем с точностию указать. Во всяком случае он имел место даже в VII веке, о чем узнаем из Луга Духовного Иоанна Мосха (622). (См. 30 и 79 гл.Луга Духовного).

Св. Дары, далее, верующие нередко брали с со­бою в путешествия. Об этом говорит св. Амвросий (de myster. с. 8, п. 48) и Григорий Великий (Собесед. о жизни итал. отцев, кн. 3, гл. 36). При этом бывали случаи, когда путешественники имели евхаристиче­ские элементы под обоими видами (У Барония в Dialoog. III, с. 36. Аnnаl есс1. 1ос. cit. - Макария дог­матик. 223 стр.).

Св. Дарами даже обменивались верующие в знак приветствия. В этом отношении особенно был рас­пространен обычай такого рода: епископы в праздник Пасхи посылали Св. Дары подчиненным обществам, дабы засвидетельствовать единение с ними... Из Луга Духовного Иоанна Мосха мы узнаем, что указанная практика существовала и в его время (29 гл. Луга Ду­ховного)».

Из этого видно, что во время гонения на Право­славную Церковь каждый верный мирянин (незави­симо от пола) по просьбе священнослужителя или по своему почину может хранить у себя дома Святые Да­ры в приличном и сухом месте. Лучше всего держать Св. Тайны в мешочке с нашитым крестом за иконами, в святом углу жилой комнаты, по возможности под­держивая неугасимый лампадный огонь перед Ними, как великой Святыней. Миряне по возможности обя­заны соблюдать 3-е каноническое предписание св. Ва­силия Великого о достойном хранении и наблюдении за Св. Дарами (Прав. Т. 2. С. 614). В случае опасности Св. Дары должно потребить.

Перед причастием мирянин должен прочитать все известные ему наизусть молитвы, подобающие на­ступившему моменту, по его усмотрению и потреб­ности души, а затем, согласно установившейся прак­тике самому приобщиться таким образом: раскрыв Св. Евангелие, полагают на словеса Божий Св. Дарыи затем, не касаясь Их руками, благоговейно восприемлют своими устами, как бы из рук Самого Госпо­да. В случае неимения священной книги Св. Тайны следует класть на белый лист бумаги, который после сжигается. Допустимость причащения мирянина собственной рукой предусматривает св. Василий Ве­ликий во 2-м каноническом предписании, который говорит, что это «ни мало не опасно... во время гоне­ний, за отсутствием священника или служащего... храня причастие в доме» и в доме же причащаясь. Очевидно, что указанный способ причащения еще более может быть оправдан, когда мирянин пребыва­ет в тюрьме (см. Прав. Т. 2. С. 612).

В места заключения Св. Тайны доставляются так же верными Церкви мирянами, и миряне сами их по­требляют при должном благоговении и благоразу­мии. «Любовь всему научит», по словам св. Иоанна Златоуста, научит она и каждого из верующих, нуж­дающихся в Св. Тайнах, каким способом Их полу­чить в тюрьму, где, как и в чем хранить эту великуюСвятыню.

При этом должно знать, что таинство исповеди

никак не связано с таинством евхаристии, и может со­вершаться как вместе, так и раздельно с ним. В отсут­ствие духовника или любого иного свидетеля испове­ди из верных христиан, каждый христианин, не имеющий препятствий ко святому причащению, т. е.не отлученный от общенияи не находящийсяпод епитимией, не совершающий особо тяжких, смертныхгрехов, требующих врачевания в таинстве исповеди перед отцом духовным, - может приобщаться Тела иКрови Христовых, употребляя чин "скитского", или точнее - "келейного"" покаяния, который состоит в подробном исповедании в частной молитве перед Бор­гом возможных согрешений. "Скитское покаяние", таким образом, вменяется в истинное покаяние. Впро­чем, каждому следует руководствоваться более голо­сом совести, нежели установленному закону, ибо одно правило для всех касательно исповеди в данном слу­чае установить невозможно, так как каждому требует­ся такое духовное врачевание, которое сообразно со­стоянию его души. А о том, что при отсутствии ду­ховника приносить покаяние следует одному Богу и сие вменяется в истинное покаяние, говорится и в Кормчей книге: "Вопрос: Аще во гресех состаревся человек, завещает в молитве своей завет между собою и Богом, глаголя, яко прости мя Владыко, яже согре-ших доселе, и прочее не содею древних моих грех, ни обрашуся к ним, но исповемся имени Твоему. Аще сий завет сотворив к Богу человек, в малех днех ум­рет, что требе есть помышляти? Ответ: Приято бысть покаяние его от Бога" (Преп. Анастасия Синаита, лист 629). Так же и в «Отечнике» свт. Игнатия приводиться следующая история: «Брат спросил некоторого старца: если я, живя в каком-либоместе, подвергнусь смущению, не буду иметь с кем посоветоваться и ко­му открыть о страсти, стужающей душе моей, тогда что делать мне? Старец отвечал: веруй в Бога: Он по­шлет Ангела Своего и благодать Свою; Он Сам будет для тебя утешением, если ты будешь просить Его в сокрушении духа» (По Раа- 905 с. 47).

То что Православные христиане во времена го­нений не только самостоятельно причащались, но и передавали Св. Дары другим, наглядно свидетель­ствует опыт последних гонений на Церковь. Так монахиня Ксения (Ларионова) рассказывает: «Иеросхимонах Амвросий принимал написанные испо­веди и доверял мне отвезти запасные Святые Дары по числу приславших исповеди. Обычно он назна­чал время, когда все написавшие исповеди должны были собраться. Они молились, готовились ко Свя­тому Причастию. А он у себя в это же время читал разрешительную молитву. Запасные Дары выкла­дывались на икону, и каждый, сложив руки кресто­образно, подходил и принимал святыню. Сначала отец Амвросий это не практиковал. Но позже ему привезли старинную книгу, где описывалось, как в древние времена при гонениях христиане могли са­ми причащаться. И поскольку паства у него была обширная и всем невозможно было приезжать, он стал доверять запасные Дары монахиням». Этот рассказ подтверждает и известнаястарица схиигуменья Макария (Чеботарева).

Тут стоит отметить, что если кто из верных, при­няв таинство крешения. не имея возможности быть помазанным миром, имеет возможность причастить­ся, то может приступить к святыне. Ибо и апостолы сначала сподобились причастия, а уже после приня­ли и Дух Свят.

Суммируя же все вышесказанное, приведем цитату из «Слов подвижнических» преп. Исаака Сирина (Слово 8ое). «Блажен. - пишет святой, - кому пищею Хлеб, сшедший с неба и даровавший жизнь миру. Блажен, кто на поле своем узрел Орошение жизни, по милосердию исходящее из недр Отчих, и к Нему воз­вел око. Ибо когда испиет оного, возвеселится и про­цветет сердце его. и будет в веселии и радости. Кто в пище Своей узрел Господа своего, тот укрывается от всех и один причащается Его, не вступая в общение с недостойными, чтобы не стать их сопричастником и не остаться без озарения лучом Господним».

Как быть без Причастия?

Что если христианин не имеет возможности уча­ствовать в таинстве Евхаристии, по причине ли го­нений, уз или иных обстоятельств? - Пусть не сму­щается он, ибо мы имеем много свидетельств, какподвижников и исповедников, по вере их, причащали Ангелы. "Во времена гонений, - говорит св. Афана­сий Александрийский, - при оскудении учителей, сам Господь Духом Своим препитает верующих в Него" (Творения. Ч. 4, с. 129). Ибо даже если кто на смертном одре возжелает причаститься Св. Даров, но по не зависящим от него причинам не сподобиться приобщения, тому одно это желание послужит в на­граду и оправдание. Но кто не устоит в истине, тот унаследует погибель вечную, хотя бы таковой и при­чащался.Лишенный возможности, видимо, принимать св.Евхаристию, не терпит ущерба, если пребывает во Христе, ибо таковой невидимо причащается в храме сердца своего. "И сами яко камение живозиждитеся во храм духовен, святительство свято, возносити жертвы духовны, благоприятны Богови Иисусом Христом"" (1 Пет. 2, 5). «Дивно сие, братия мои, - го­ворит преп. Ефрем Сирин, - весьма досточудно, воз­любленные мои, непостижимо для горних и неизре­ченно для дольних. Недоступный для всякого ума входит в сердце и обитает в нем. Сокровенный от огнезрачных обретается в сердце. Земля не выносит стопы Его, а чистое сердце - обитель Его. Небо объемлет Он горстию Своею, и одна пядень пространст­ва - жилище Его. Если распрострется вся тварь, не заключит Его в пределы свои, но если взыщет сердца, то и малое сердце вмещает его.Малое место из­бирает в человеке для жилища Своего, и делается человек храмом Божиим, в котором пребывает и обитает Бог. Душа - храм Его, а сердце - святый жертвенник, на котором приносится хвала, слово-словие и жертвы. Иереем же бывает Дух, Который стоит и священнодействует там» (Твор. Ефрема Сирина. Ч. 4, стр. 308). А блаж. Иероним свидетельст­вует: "Так как тело Господа есть истинное брашно и кровь Его есть истинное питие, то, по толкованию таинственному, в настоящем веке мы имеем только то единственное благо, если питаемся плотию Его и пием кровь Его, не только в таинстве (евхаристии), но и в чтении писаний: ибо истинное брашно и пи­тие, которое приемлется из слова Божия, есть знание писаний" (Твор. Блаж. Иеронима. Ч. 6, с. 37).

«Причащаться Господа в Таинстве Тела и Крови можно только в определенные времена, кто как мо­жет и как усердствует, не более, однако ж, одного раза в день. - Пишет св. Никодим Святогорец -Внутренно же, в духе, причащения Ему можем спо­добляться каждый час и каждое мгновение, т. е. пре­бывать, по благодати Его, в непрестанном общении с Ним и, когда благоволит Он, сердцем ощущать сие общение... Со сладостью вкушения Господа ничто сравниться не может, почему ревнители, ощутив ос­кудение её, спешат восставить его в силе и когдавосставят, чувствуют, что

как бы снова вкушают Господа. Это и есть причащение Господа духовное.

Оно имеет, таким образом, место между одним и.другим причащением Его в Тайнах Святых, Но оно может быть и непрерывно - в том, кто всегда блюдет сердце свое чистым и непрерывным имеет внимание свое и чувство к Господу. При всем том, однако ж, оно есть дар благодати, даемой труженикам на пути Господнем, усердным и к себе безжалостным.

Но и то, когда кто по временам вкушает Господа в духе, есть дар благодати. От нас только жаждание сего дара и алкание, и усердное взыскание. Есть, впрочем, дела, открывающие Ему путь и споспеше­ствующие принятию его, хотя Он всегда приходит как бы невзначай. Дела сии суть чистая с детским воплем из сердца молитва и особые акты самоотвер­жения в ряду добродетелей. Когда нет на душе греха, когда не терпимы бывают мысли и чувства грехов­ные, т. е. когда она чиста и к Богу вопиет, то что мо­жет воспрепятствовать Господу присущему дать ду­ше Себя вкусить, а душе ощутить сие вкушение? Так и бывает, если только Господь не видит, что для бла­га души нужно несколько продлить алчбу Его и жа­жду неудовлетворенною. Между актами самоотвер­жения паче всего сильно в сем отношении смиренное послушание и повержение себя под ноги всех, обна­жение себя от стяжаний, благодушное перенесениенапраслин, всев духе полного предания себя в волю Божию. Такие деяния наипаче сподобляют действующего Господу, и Господь присущий дает Себя вкусить душе его. И всех заповедей Божиих усерд­ное и чистое исполнение имеет плодом своим вселе­ние Господа в сердце, с Отцем и Святым Духом (см.: Ин. 14,23).

Духовное Господа причащение не должно смеши­вать с мысленным воспоминанием о причащении Его в Таинствах Тела и Крови, хотя бы это сопровожда­лось сильными какими ощущениями духовными и жаждущими порывами к действительному причастию Его в Тайнах Святых. Не должно также смешивать и того, что дается присущим в храме при совершении Таинства Евхаристии. Они сподобляются освящения Божия и Божия благоволения как участвующие в при­несении Бескровной Жертвы верою, сокрушением и готовностью жертвовать собою во славу Божию и по мере сих расположений: но это не то, что причастие, хотя оно тут же может совершиться».

Поэтому не стоит верным сильно унывать, если они не могут причаститься плоти и крови Господ­них. Нужно обратить внимание и на то, что у нас проблема не в том,что негде причаститься, а в том,чтобы избежать причастия еретиков. А это значит то, что не нужно без конца бегать в поисках истин­ных священнослужителей, памятуя слова Господа:«Тогда аще кторечет вам: се, зде Христос, или онде: не имите веры... Аще убо рекут вам: се, в пустыни есть, не изыдите: се, в сокровищах, не имитеверы» (Мф. 24: 23,26).

А о том, что к Св. Причастию не всегда побужда­ет Бог свидетельствует следующая история, заимст­вованная из «Отечника» свт. Игнатия. «Один монах безмолствовал в пещере шесть лет. И вот однажды приходит к нему диавол в виде старца и говорит: «ты сосед мой! Моя келья недалеко отсюда; одиннадцать лет я не выходил из нее, - вышел только сегодня, уз­нав, что ты живешь по соседству... Знай, что от­шельничество наше не приносит нам никакой поль­зы; так как мы не причащаемся святых Тела и Крови Христовых, и я боюсь, чтоб нам не сделаться чуж­дыми Христу, если мы удалимся от этого Таинства. Да будет тебе известно, брат, что в трех милях отсю­да есть монастырь, имеющий пресвитера: сходим ту­да причаститься Телу и Крови Христовых, и возвра­тимся в наши кельи. Совет Диавола понравился бра­ту, и воскресный день они пришли в вышеупомяну­тый монастырь. В церкви диавол стал не видим, и монах понял, что это был демон, однако остался там и причастился Св. Христовых Тайн. После этого диавол вновь явился монаху в образе мирского чело­века и сказал ему, что у него умер отец, оставив бо­гатое имение ему в наследство. И обольщенный диаволом братвозвратился в мир, остался в доме отца и по прошествии некоторого времени впал в любодея­ние. Несчастный! Он не обратился к покаянию, но остался в мире». (По Ра§. 897 с. 24).