ITER (ИТЭР) − проект международного экспериментального термоядерного реактора. Задача ИТЭР заключается в демонстрации возможности коммерческого использования термоядерного реактора и решении физических и технологических проблем, которые могут встретиться на этом пути.
 Проектирование реактора полностью закончено и выбрано место для его строительства − исследовательский центр Кадараш (фр. Cadarache) на юге Франции, в 60 км от Марселя. В настоящее время (по состоянию на март 2012 г. ) близятся к завершению работы по созданию железобетонного фундамента под реактор и возведению стен в котловане.

Стройку, стоимость которой первоначально оценивалась в 5 миллиардов евро , первоначально планировалось закончить в 2016 году, однако постепенно предполагаемая сумма расходов выросла вдвое, и затем срок начала экспериментов сдвинулся к 2020 году.
 Первоначально название «ITER» было образовано как сокращение англ. International Thermonuclear Experimental Reactor, но в настоящее время оно официально не считается аббревиатурой, а связывается со словом лат. iter − путь.

Страны-участницы:

• Страны ЕС (выступают как единое целое)
• Индия
• Китай
• Республика Корея
• Россия
• Япония

Наибольшую роль в реализации российской доли обязанностей по проекту ИТЭР играют Курчатовский институт, госкорпорация Росатом, НИИ ЭФА им. Д. В. Ефремова, НИКИЭТ, Институт прикладной физики РАН, ТРИНИТИ, ФТИ им. А. Ф. Иоффе, ВНИИНМ, ВНИИКП, управляющая компания «Наука и инновации».

Строительство:

• 2010 г. − начало откопки котлована под фундамент.
• 2013 г. − начало строительства комплекса.
• 2014 г. − прибытие первых деталей.
• 2015 г. − начало сборки.
• 2019 г. − конец сборки.
• 2020 г. − начало экспериментов с плазмой.
• 2027 г. − эксперименты с дейтериево-тритиевой плазмой.

Подготовка площадки

Сооружения ITER будут располагаться в общей сложности на 180 га земли коммуны Сен-Поль-ле-Дюранс (Прованс-Альпы-Лазурный Берег, регион южной Франции), которая уже стала домом для французского ядерного научно-исследовательского центра СЕА (Commissariat à l"énergie atomique, Комиссариат атомной энергетики).

Наиболее важная часть ITER − сам токамак и все служебные помещения − будут располагаться на площадке в 1 км длиной и 400 м шириной. Предполагается, что строительство продлится до 2017 года. Основная работа на этом этапе выполняется под руководством французского агентства ITER, а в сущности CEA.

В целом сооружения ITER будут представлять собой 60-метровый колосс массой 23 тыс. тонн.

Технические данные

ITER относится к термоядерным реакторам типа «токамак» . Два ядра: дейтерия и трития сливаются, с образованием ядра гелия (альфа-частица) и высокоэнергетического нейтрона.

Проектные характеристики:

• Общий радиус конструкции − 10,7 м
• Высота − 30 м
• Большой радиус плазмы − 6,2 м
• Малый радиус плазмы − 2,0 м
• Объём плазмы − 837 м 3
• Магнитное поле − 5,3 Тл
• Максимальный ток в плазменном шнуре − 15 МА
• Мощность внешнего нагрева плазмы − 40 МВт
• Термоядерная мощность − 500 МВт
• Коэффициент усиления мощности − 10x
• Средняя температура − 100 МК
• Продолжительность импульса − 400 c

Радиационная безопасность

Термоядерный реактор намного безопасней ядерного реактора в радиационном отношении. Прежде всего, количество находящихся в нем радиоактивных веществ сравнительно невелико. Энергия, которая может выделиться в результате какой-либо аварии, тоже мала и не может привести к разрушению реактора. При этом в конструкции реактора есть несколько естественных барьеров, препятствующих распространению радиоактивных веществ. Например, вакуумная камера и оболочка криостата должны быть герметичными, иначе реактор просто не сможет работать. Тем не менее, при проектировании ITER большое внимание уделялось радиационной безопасности, как при нормальной эксплуатации, так и во время возможных аварий.

Есть несколько источников возможного радиоактивного загрязнения:

1. радиоактивный изотоп водорода − тритий;
2. наведённая радиоактивность в материалах установки в результате облучения нейтронами;
3. радиоактивная пыль, образующаяся в результате воздействия плазмы на первую стенку;
4. радиоактивные продукты коррозии, которые могут образовываться в системе охлаждения.

Для того, чтобы предотвратить распространение трития и пыли, если они выйдут за пределы вакуумной камеры и криостата, специальная система вентиляции будет поддерживать в здании реактора пониженное давление. Поэтому из здания не будет утечек воздуха, кроме как через фильтры вентиляции.

Международный экспериментальный термоядерный реактор ITER без преувеличения можно назвать самым значительным исследовательским проектом современности. По масштабам строительства он легко заткнет за пояс Большой адронный коллайдер, а в случае успеха ознаменует для всего человечества гораздо больший шаг, чем полет на Луну. Ведь в потенциале управляемый термоядерный синтез — это практически неиссякаемый источник небывало дешевой и чистой энергии.

Этим летом нашлось сразу несколько веских причин освежить в памяти технические подробности проекта ITER. Во‑первых, грандиозное начинание, официальным стартом которого считается встреча Михаила Горбачева и Рональда Рейгана в далеком 1985 году, на наших глазах принимает материальное воплощение. Проектирование реактора нового поколения при участии России, США, Японии, Китая, Индии, Южной Кореи и Евросоюза заняло более 20 лет. Сегодня ITER — это уже не килограммы технической документации, а 42 га (1 км на 420 м) идеально ровной поверхности одной из крупнейших в мире рукотворных платформ, расположенной во французском городе Кадараш, в 60 км севернее Марселя. А также фундамент будущего 360 000-тонного реактора, состоящий из 150 000 кубометров бетона, 16 000 т арматуры и 493 колонн с резинометаллическим антисейсмическим покрытием. И, конечно же, тысячи сложнейших научных инструментов и исследовательских установок, разбросанных по университетам всего мира.

Март 2007. Первая фотография будущей платформы ITER с воздуха.

Производство ключевых компонентов реактора идет полным ходом. Весной Франция отрапортовала об изготовлении 70 каркасов для D-образных катушек тороидального поля, а в июне началась намотка первых катушек из сверхпроводящих кабелей, поступивших из России от Института кабельной промышленности в Подольске.

Вторая веская причина вспомнить об ITER именно сейчас — политическая. Реактор нового поколения — испытание не только для ученых, но и для дипломатов. Это настолько дорогостоящий и технически сложный проект, что ни одной стране мира не потянуть его в одиночку. От способности государств договариваться между собой как в научной, так и в финансовой сфере зависит, удастся ли довести дело до конца.

Март 2009. 42 га разровненной площадки ожидают начала строительства научного комплекса.

На 18 июня был запланирован Совет ITER в Санкт-Петербурге, однако Государственный департамент США в рамках санкций запретил американским ученым посещать Россию. Принимая во внимание тот факт, что сама идея токамака (тороидальной камеры с магнитными катушками, лежащей в основе ITER) принадлежит советскому физику Олегу Лаврентьеву, участники проекта отнеслись к данному решению как к курьезу и попросту перенесли совет в Кадараш на ту же дату. Эти события лишний раз напомнили всему миру о том, что Россия (наряду с Южной Кореей) наиболее ответственно относится к исполнению своих обязательств перед проектом ITER.

Февраль 2011. Более 500 отверстий просверлено в сейсмоизолирующей шахте, все подземные полости заполнены бетоном.

Ученые жгут

Словосочетание «термоядерный реактор» у многих людей вызывает настороженность. Ассоциативная цепочка понятна: термоядерная бомба страшнее просто ядерной, а значит, термоядерный реактор опаснее Чернобыля.

На самом деле ядерный синтез, на котором основывается принцип работы токамака, намного безопаснее и эффективнее ядерного деления, применяемого в современных АЭС. Синтез используется самой природой: Солнце представляет собой не что иное, как естественный термоядерный реактор.

Токамак ASDEX, построенный в 1991 году в немецком Институте Макса Планка, используется для испытания различных материалов первой стенки реактора, в частности вольфрама и бериллия. Объем плазмы в ASDEX — 13 м 3 , почти в 65 раз меньше, чем в ITER.

В реакции задействованы ядра дейтерия и трития — изотопов водорода. Ядро дейтерия состоит из протона и нейтрона, а ядро трития — из протона и двух нейтронов. В обычных условиях одинаково заряженные ядра отталкиваются друг от друга, однако при очень высоких температурах они могут сталкиваться.

При соударении в игру вступает сильное взаимодействие, которое отвечает за объединение протонов и нейтронов в ядра. Возникает ядро нового химического элемента — гелия. При этом образуется один свободный нейтрон и выделяется большое количество энергии. Энергия сильного взаимодействия в ядре гелия меньше, чем в ядрах исходных элементов. За счет этого результирующее ядро даже теряет в массе (согласно теории относительности энергия и масса эквивалентны). Вспомнив знаменитое уравнение E = mc 2 , где c — это скорость света, можно представить себе, какой колоссальный энергетический потенциал таит в себе ядерный синтез.

Август 2011. Начата заливка монолитной железобетонной сейсмоизолирующей плиты.

Чтобы преодолеть силу взаимного отталкивания, исходные ядра должны двигаться очень быстро, поэтому ключевую роль в ядерном синтезе играет температура. В центре Солнца процесс протекает при температуре 15 млн градусов Цельсия, но ему способствует колоссальная плотность вещества, обусловленная действием гравитации. Колоссальная масса светила делает его эффективным термоядерным реактором.

Создать такую плотность на Земле не представляется возможным. Нам остается лишь наращивать температуру. Чтобы изотопы водорода отдали землянам энергию своих ядер, необходима температура 150 млн градусов, то есть в десять раз выше, чем на Солнце.

Ни один твердый материал во Вселенной не может напрямую контактировать с такой температурой. Так что просто построить печку для приготовления гелия не получится. Решить проблему помогает та самая тороидальная камера с магнитными катушками, или токамак. Идея создания токамака осенила светлые головы ученых из разных стран в начале 1950-х, при этом первенство однозначно приписывается советскому физику Олегу Лаврентьеву и его именитым коллегам Андрею Сахарову и Игорю Тамму.

Вакуумная камера в форме тора (пустотелого «бублика») окружается сверхпроводящими электромагнитами, которые создают в ней тороидальное магнитное поле. Именно это поле удерживает раскаленную до десяти солнц плазму на некотором расстоянии от стенок камеры. Вместе с центральным электромагнитом (индуктором) токамак представляет собой трансформатор. Изменяя ток в индукторе, порождают течение тока в плазме — движение частиц, необходимое для синтеза.

Февраль 2012. Установлено 493 1,7-метровых колонны с сейсмоизолирующими подушками из резинометаллического сэндвича.

Токамак можно по праву считать образцом технологического изящества. Электрический ток, протекающий в плазме, создает полоидальное магнитное поле, опоясывающее плазменный шнур и поддерживающее его форму. Плазма существует при строго определенных условиях, и при их малейшем изменении реакция немедленно прекращается. В отличие от реактора АЭС, токамак не может «пойти вразнос» и неконтролируемо наращивать температуру.

В маловероятном случае разрушения токамака не происходит радиоактивного заражения. В отличие от АЭС, термоядерный реактор не производит радиоактивных отходов, а единственный продукт реакции синтеза — гелий — не является парниковым газом и полезен в хозяйстве. Наконец, токамак очень бережно расходует топливо: во время синтеза в вакуумной камере находится всего несколько сотен граммов вещества, а расчетный годовой запас горючего для промышленной электростанции составляет всего 250 кг.

Апрель 2014. Завершено строительство здания криостата, залиты стенки фундамента токамака 1,5-метровой толщины.

Зачем нам ITER?

Токамаки классической схемы, описанные выше, строились в США и Европе, России и Казахстане, Японии и Китае. С их помощью удалось доказать принципиальную возможность создания высокотемпературной плазмы. Однако постройка промышленного реактора, способного отдавать больше энергии, чем потреблять, — задача принципиально иного масштаба.

В классическом токамаке течение тока в плазме создается за счет изменения тока в индукторе, а этот процесс не может быть бесконечным. Таким образом, время существования плазмы ограничено, и реактор может работать только в импульсном режиме. На разжигание плазмы требуется колоссальная энергия — шутка ли, нагреть что-либо до температуры в 150 000 000 °C. А значит, необходимо добиться такого времени жизни плазмы, которое даст выработку энергии, окупающую розжиг.

Термоядерный реактор — это элегантная техническая концепция с минимумом негативных побочных эффектов. Течение тока в плазме само собой образует полоидальное магнитное поле, поддерживающее форму плазменного шнура, а образующиеся высокоэнергетические нейтроны в сочетании с литием вырабатывают драгоценный тритий.

К примеру, в 2009 году в ходе эксперимента на китайском токамаке EAST (части проекта ITER) удалось удержать плазму с температурой 10 7 К в течение 400 секунд и 10 8 К в течение 60 секунд.

Чтобы дольше удерживать плазму, необходимы дополнительные нагреватели нескольких видов. Все они будут испытаны на ITER. Первый способ — инжекция нейтральных атомов дейтерия — предполагает, что атомы будут поступать в плазму предварительно разогнанными до кинетической энергии в 1 МэВ с помощью дополнительного ускорителя.

Этот процесс изначально противоречив: ускорять можно только заряженные частицы (на них действует электромагнитное поле), а вводить в плазму — только нейтральные (в противном случае они повлияют на течение тока внутри плазменного шнура). Поэтому от атомов дейтерия предварительно отнимается электрон, и положительно заряженные ионы попадают в ускоритель. Затем частицы попадают в нейтрализатор, где восстанавливаются до нейтральных атомов, взаимодействуя с ионизированным газом, и вводятся в плазму. В настоящее время мегавольтный инжектор ITER разрабатывается в итальянской Падуе.

Второй метод нагрева имеет что-то общее с разогревом продуктов в микроволновке. Он предполагает воздействие на плазму электромагнитным излучением с частотой, соответствующей скорости движения частиц (циклотронной частотой). Для положительных ионов эта частота равняется 40−50 МГц, а для электронов — 170 ГГц. Для создания мощного излучения столь высокой частоты используется прибор под названием гиротрон. Девять из 24 гиротронов ITER производятся на предприятии Gycom в Нижнем Новгороде.

Классическая концепция токамака предполагает, что форма плазменного шнура поддерживается полоидальным магнитным полем, которое само собой образуется при течении тока в плазме. Для длительного удержания плазмы такой подход неприменим. В токамаке ITER предусмотрены специальные катушки полоидального поля, назначение которых — держать раскаленную плазму подальше от стенок реактора. Эти катушки относятся к самым массивным и сложным элементам конструкции.

Чтобы иметь возможность активно управлять формой плазмы, своевременно устраняя колебания по краям шнура, разработчики предусмотрели небольшие маломощные электромагнитные контуры, расположенные непосредственно в вакуумной камере, под обшивкой.

Топливная инфраструктура для термоядерного синтеза — это отдельная интересная тема. Дейтерий содержится практически в любой воде, и его запасы можно считать неограниченными. А вот мировые запасы трития исчисляются от силы десятками килограммов. 1 кг трития стоит порядка $30 млн. Для первых запусков ITER понадобится 3 кг трития. Для сравнения, около 2 кг трития в год необходимо для поддержания ядерного потенциала армии Соединенных Штатов.

Однако в перспективе реактор будет сам обеспечивать себя тритием. В процессе основной реакции синтеза образуются высокоэнергетические нейтроны, которые способны превращать ядра лития в тритий. Разработка и испытание первой стенки реактора, содержащей литий, — одна из важнейших целей ITER. В первых испытаниях будут использоваться бериллиево-медные обшивки, цель которых сводится к защите механизмов реактора от тепла. Согласно расчетам, даже если перевести всю энергетику планеты на токамаки, мировых запасов лития хватит на тысячу лет эксплуатации.

Подготовка 104-километрового «Пути ITER» обошлась Франции в 110 миллионов евро и четыре года работы. Дорога от порта Фос-Сюр-Мер до Кадараша была расширена и усилена, чтобы по ней можно было доставить на площадку самые тяжелые и габаритные детали токамака. На фото: транспортер с тестовым грузом массой 800 тонн.

С миру по токамаку

Для прецизионного управления термоядерным реактором необходимы точные диагностические инструменты. Одна из ключевых задач ITER — выбрать наиболее подходящие из пяти десятков инструментов, которые сегодня проходят испытания, и дать старт разработке новых.

Не менее девяти диагностических аппаратов будет разработано в России. Три — в московском Курчатовском институте, в их числе нейтронно-лучевой анализатор. Ускоритель посылает сквозь плазму сфокусированный поток нейтронов, который претерпевает спектральные изменения и улавливается приемной системой. Спектрометрия с частотой 250 измерений в секунду показывает температуру и плотность плазмы, силу электрического поля и скорость вращения частиц — параметры, необходимые для управления реактором с целью продолжительного удержания плазмы.

Три инструмента готовит Научно-исследовательский институт имени Иоффе, в том числе анализатор нейтральных частиц, который захватывает атомы из токамака и помогает контролировать концентрацию дейтерия и трития в реакторе. Оставшиеся аппараты будут сделаны в институте Тринити, где в настоящее время изготавливаются алмазные детекторы для вертикальной нейтронной камеры ITER. Во всех перечисленных институтах для испытаний используются собственные токамаки. А в тепловой камере НИИЭФА имени Ефремова проходят испытания фрагменты первой стенки и мишени дивертора будущего реактора ITER.

К сожалению, тот факт, что множество компонентов будущего мегареактора уже существует в металле, не обязательно означает, что реактор будет построен. За последнее десятилетие оценочная стоимость проекта выросла с 5 до 16 млрд евро, а плановый первый запуск перенесся с 2010 на 2020 год. Судьба ITER всецело зависит от реалий нашего настоящего, прежде всего экономических и политических. Между тем каждый ученый, занятый в проекте, искренне верит, что его успех способен до неузнаваемости изменить наше будущее.

Проект международного экспериментального термоядерного реактора ИТЭР стартовал в 2007-м году. Расположен он в Кадараше, на юге Франции. Главная задача ИТЭР заключается, по мысли тех, кто проект задумывал и воплощает, в показе возможностей коммерческого использования термоядерного синтеза.

ИТЭР – стратегическая международная научная инициатива, в ее реализации участвуют более 30 стран.

“Мы находимся в самом сердце будущего термоядерного реактора. Его вес – три Эйфелевых башни, а общая площадь составит 60 футбольный полей”, – сообщает журналист euronews Клаудио Рокко.

Термоядерный реактор или тороидальная установка для магнитного удержания плазмы, иначе называемая токомаком, создается с целью достижения условий, необходимых для протекания управляемого термоядерного синтеза. Плазма в токамаке удерживается не стенками камеры, а специально создаваемым комбинированным магнитным полем - тороидальным внешним и полоидальным полем тока, протекающего по плазменному шнуру. По сравнению с другими установками, использующими магнитное поле для удержания плазмы, использование электрического тока является главной особенностью токамака

При осуществлении управляемого термоядерного синтеза, в токамаке будут применяться дейтерий и тритий.
Подробности – в интервью генерального директора ИТЭР Бернара Биго.

В чем заключается преимущество энергии, произведенной с помощью управляемого термоядерного синтеза?

“В первую очередь в использовании изотопов водорода, который, в свою очередь, считается практически неисчерпаемым источником: водород встречается везде, в том числе и в Мировом океане. Так что пока на Земле будет вода, морская и пресная, мы будем обеспечены топливом для токамака – речь идет о миллионах лет. Второе преимущество – радиоактивные отходы имеют довольно короткий период полураспада: несколько сотен лет, по сравнению с тем, что есть у продуктов отхода ядерного синтеза”.

Термоядерный синтез носит управляемый характер, и его, как утверждает Бернар Биго, сравнительно просто прервать, если происходит авария. Иная ситуация в аналогичном случае складывается с ядерным синтезом.

Нагревая вещество, можно достичь ядерной реакции. Именно эту взаимосвязь нагревания вещества и ядерной реакции и отражает термин «термоядерная реакция».

Конструкция компонентов токамака осуществляется усилиями стран-участниц ИТЭР, а детали и технологические узлы токамака производятся в Японии, Южной Корее, России, Китае, США и других странах. При строительстве токамака учитывается вероятность разных типов аварий.

Бернар Биго: “Тем не менее, возможна утечка радиоактивных элементов. Какой-то отсек окажется недостаточно герметичным. Но количество их будет минимально, и для тех, кто проживает вблизи реактора, опасности ни для здоровья, ни для жизни большой не будет”.

Но возможность аварии и утечки предусмотрена в проекте, в частности, помещения, в которых идет термоядерный синтез и прилегающие к ним залы, будут оборудованы особыми вентиляционными шахтами, в которые будут засасываться радиоактивные элементы, с тем, чтобы не допустить их выхода наружу.

“Я не думаю, что смета, составляющая около 16 миллиардов евро, выглядит такой уж гигантской, особенно, если учитывать себестоимость энергии, которая будет тут производиться. Более того, производиться долго, очень долго, поэтому все затраты себя оправдают даже в среднесрочной перспективе”, – заключает Бернар Биго.

Российский НИИЭФА не так давно сообщил об успешном испытании натурного прототипа гасящего резистора системы защиты сверхпроводящих катушек, которые были сконструированы специально для ИТЭР.

А ввод в строй всего комплекса ИТЭР во французском Кадараше планируется на 2020-ый год.

Недавно в Московском физико-техническом институте состоялась российская презентация проекта ИТЭР, в рамках которого планируется создать термоядерный реактор, работающий по принципу токамака. Группа ученых из России рассказала о международном проекте и об участии российских физиков в создании этого объекта. «Лента.ру» посетила презентацию ИТЭР и поговорила с одним из участников проекта.

ИТЭР (ITER, International Thermonuclear Experimental Reactor - Международный термоядерный экспериментальный реактор) - проект термоядерного реактора, позволяющий продемонстрировать и исследовать термоядерные технологии для их дальнейшего использования в мирных и коммерческих целях. Создатели проекта считают, что управляемый термоядерный синтез может стать энергетикой будущего и служить альтернативой современным газу, нефти и углю. Исследователи отмечают безопасность, экологичность и доступность технологии ИТЭР по сравнению с обычной энергетикой. По сложности проект сравним с Большим адронным коллайдером; установка реактора включает в себя более десяти миллионов конструктивных элементов.

Об ИТЭР

Для тороидальных магнитов токамака необходимо 80 тысяч километров сверхпроводящих нитей; общий их вес достигает 400 тонн. Сам реактор будет весить около 23 тысяч тонн. Для сравнения - вес Эйфелевой башни в Париже равен всего 7,3 тысячи тонн. Объем плазмы в токамаке будет достигать 840 кубических метров, тогда как, например, в крупнейшем действующем в Великобритании реакторе такого типа - JET - объем равен ста кубическим метрам.

Высота токамака составит 73 метра, из которых 60 метров будут находиться над землей и 13 метров - под ней. Для сравнения, высота Спасской башни Московского Кремля равна 71 метру. Основная платформа реактора будет занимать площадь, равную 42 гектарам, что сопоставимо с площадью 60 футбольных полей. Температура в плазме токамака будет достигать 150 миллионов градусов Цельсия, что в десять раз выше температуры в центре Солнца.

В строительстве ИТЭР во второй половине 2010 годов планируется задействовать одновременно до пяти тысяч человек - в их число войдут как рабочие и инженеры, так и административный персонал. Многие компоненты ИТЭР будут доставляться от порта у Средиземного моря по специально сооруженной дороге длиной около 104 километров. В частности, по ней будет перевезен самый тяжелый фрагмент установки, масса которого составит более 900 тонн, а длина - около десяти метров. Более 2,5 миллионов кубометров земли вывезут с места строительства установки ИТЭР.

Общие затраты на проектные и строительные работы оцениваются в 13 миллиардов евро. Эти средства выделяются семью основными участниками проекта, представляющими интересы 35 стран. Для сравнения, совокупные расходы на строительство и обслуживание Большого адронного коллайдера почти в два раза меньше, а строительство и поддержание работоспособности Международной космической станции обходится почти в полтора раза дороже.

Токамак

Сегодня в мире существуют два перспективных проекта термоядерных реакторов: токамак (то роидальная ка мера с ма гнитными к атушками) и стелларатор. В обеих установках плазма удерживается магнитным полем, однако в токамаке она имеет форму тороидального шнура, по которому пропускается электрический ток, тогда как в стеллараторе магнитное поле наводится внешними катушками. В термоядерных реакторах происходят реакции синтеза тяжелых элементов из легких (гелия из изотопов водорода - дейтерия и трития), в отличие от обычных реакторов, где инициируются процессы распада тяжелых ядер на более легкие.

Фото: НИЦ «Курчатовский институт»/ nrcki.ru

Электрический ток в токамаке используется также и для начального разогрева плазмы до температуры около 30 миллионов градусов Цельсия; дальнейший разогрев производится специальными устройствами.

Теоретическая схема токамака была предложена в 1951 советскими физиками Андреем Сахаровым и Игорем Таммом , и в 1954 году в СССР была построена первая установка. Однако, ученым не удавалось продолжительное время поддерживать плазму в стационарном режиме, и к середине 1960 годов в мире сложилось убеждение, что управляемый термоядерный синтез на основе токамака невозможен.

Но уже через три года на установке Т-3 в Институте атомной энергии имени Курчатова под руководством Льва Арцимовича удалось нагреть плазму до температуры более пяти миллионов градусов Цельсия и ненадолго удержать ее; ученые из Великобритании, присутствовавшие на эксперименте, на своем оборудовании зафиксировали температуру около десяти миллионов градусов. После этого в мире начался настоящий бум токамаков, так что в мире было построено около 300 установок, самые крупные из которых находятся в Европе, Японии, США и России.

Изображение: Rfassbind/ wikipedia.org

Управление ИТЭР

На чем основана уверенность в том, что ИТЭР заработает через 5-10 лет? На каких практических и теоретических разработках?

С российской стороны заявленный график работ мы выполняем и не собираемся нарушать. К сожалению, мы видим некоторое запаздывание работ, выполняемых другими, в основном Европой; частично есть запаздывание у Америки и наблюдается тенденция к тому, что проект будет несколько задержан. Задержан, но не остановлен. Есть уверенность в том, что он заработает. Концепт самого проекта полностью теоретически и практически просчитан и надежен, поэтому я думаю, что он заработает. Даст ли он в полной мере заявленные результаты... поживем - увидим.

Проект скорее носит исследовательский характер?

Конечно. Заявленный результат не есть полученный результат. Если он будет получен в полной мере, я буду предельно счастлив.

Какие новые технологии появились, появляются или будут появляться в проекте ИТЭР?

Проект ИТЭР является не просто сверхсложным, но еще и сверхнапряженным проектом. Напряженным в плане энергонагрузки, условий эксплуатации определенных элементов, в том числе наших систем. Поэтому новые технологии просто обязаны рождаться в этом проекте.

А есть пример?

Космос. Например, наши алмазные детекторы. Мы обсуждали возможность применения наших алмазных детекторов на космических грузовиках, которые представляют собой ядерные машины, перевозящие некоторые объекты типа спутников или станций с орбиты на орбиту. Есть такой проект космического грузовика. Так как это аппарат с ядерным реактором на борту, то сложные условия эксплуатации требуют анализа и контроля, так что наши детекторы вполне могли бы это сделать. На данный момент тема создания такой диагностики пока не финансируется. Если она будет создана, то может быть применена, и тогда в нее не нужно будет вкладывать деньги на стадии разработки, а только на стадии освоения и внедрения.

Какова доля современных российских разработок нулевых и девяностых годов в сравнении с советскими и западными разработками?

Доля российского научного вклада в ИТЭР на фоне общемирового очень велика. Я не знаю ее точно, но она очень весома. Она явно не меньше российского процента финансового участия в проекте, потому что во многих других командах есть большое количество русских, которые уехали за границу работать в другие институты. В Японии и Америке, везде, мы с ними очень хорошо контактируем и работаем, кто-то из них представляет Европу, кто-то - Америку. Кроме того, там есть и свои научные школы. Поэтому, насчет того, сильнее мы или больше развиваем то, что делали раньше... Один из великих сказал, что «мы стоим на плечах титанов», поэтому та база, которая была наработана в советские времена, неоспоримо велика и без нее мы ничего бы не смогли. Но и в данный момент мы не стоим на месте, мы движемся.

А чем занимается именно ваша группа в ИТЭР?

У меня сектор в отделе. Отдел занимается разработкой нескольких диагностик, наш сектор занимается конкретно разработкой вертикальной нейтронной камеры, нейтронной диагностики ИТЭР и решает большой круг задач от проектирования до изготовления, а также проводит сопутствующие научно-исследовательские работы, связанные с разработкой, в частности, алмазных детекторов. Алмазный детектор - уникальный прибор, первоначально созданный именно в нашей лаборатории. Ранее использовавшийся на многих термоядерных установках, сейчас он применяется достаточно широко многими лабораториями от Америки до Японии; они, скажем так, пошли за нами следом, но мы продолжаем оставаться на высоте. Сейчас мы делаем алмазные детекторы и собираемся выйти на уровень их промышленного производства (мелкосерийного производства).

В каких отраслях промышленности могут использоваться эти детекторы?

В данном случае это термоядерные исследования, в дальнейшем мы предполагаем, что они будут востребованы в ядерной энергетике.

Что именно делают детекторы, что они измеряют?

Нейтроны. Более ценного продукта, чем нейтрон, не существует. Мы с вами также состоим из нейтронов.

Какие характеристики нейтронов они измеряют?

Спектральные. Во-первых, непосредственная задача, которая решается в ИТЭРе, это измерение энергетических спектров нейтронов. Кроме того, они мониторят количество и энергию нейтронов. Вторая, дополнительная задача, касается ядерной энергетики: у нас есть параллельные разработки, которые могут измерять и тепловые нейтроны, являющиеся основой ядерных реакторов. У нас эта задача второстепенная, но она также отрабатывается, то есть мы можем работать здесь и в тоже время делать наработки, которые могут быть вполне успешно применены в ядерной энергетике.

Какими методами вы пользуетесь в своих исследованиях: теоретическими, практическими, компьютерным моделированием?

Всеми: от сложной математики (методов математической физики) и математического моделирования до экспериментов. Все самые разные типы расчетов, которые мы проводим, подтверждаются и проверяются экспериментами, потому что у нас непосредственно экспериментальная лаборатория с несколькими работающими нейтронными генераторами, на которых мы проводим тестирование тех систем, которые сами же и разрабатываем.

У вас в лаборатории есть действующий реактор?

Не реактор, а нейтронный генератор. Нейтронный генератор, по сути, это минимодель тех термоядерных реакций, о которых идет речь. В нем идет все то же самое, только там процесс несколько иной. Он работает по принципу ускорителя - это пучок определенных ионов, ударяющий по мишени. То есть в случае плазмы мы имеем горячий объект, в котором каждый атом имеет большую энергию, а в нашем случае специально ускоренный ион ударяется по мишени, насыщенной подобными же ионами. Соответственно, происходит реакция. Скажем так, это один из способов, которым вы можете делать ту же самую термоядерную реакцию; единственное только, что доказано, что данный способ не обладает высоким КПД, то есть вы не получите положительный энерговыход, но саму реакцию вы получаете - мы непосредственно наблюдаем данную реакцию и частицы и все, что в ней идет.

КАДАРАШ (Франция), 25 мая — РИА Новости, Виктория Иванова. Юг Франции обычно связывают с отдыхом на Лазурном побережье, лавандовыми полями и Каннским фестивалем, но не с наукой, хотя недалеко от Марселя уже несколько лет идет "стройка века" — рядом с исследовательским центром Кадараш возводят международный термоядерный экспериментальный реактор (ИТЭР).

Как продвигается самое масштабное в мире строительство единственной в своем роде установки и о том, какие люди строят "прообраз Солнца", способный вырабатывать 7 миллиардов киловатт-часов энергии в год, узнала корреспондент РИА Новости.

Изначально проект международного термоядерного экспериментального реактора получил название ITER, по аббревиатуре от International Thermonuclear Experimental Reactor. Однако потом у имени появилась и более красивая трактовка: название проекта объясняется переводом латинского слова iter — "путь", а от упоминания слова "реактор" некоторые страны стали осторожно отходить, чтобы не возбуждать в умах граждан ассоциации с опасностью и радиацией.

Новый реактор строят всем миром. На сегодняшний день в проекте участвуют Россия, Индия, Япония, Китай, Южная Корея и США, а также Евросоюз. Европейцы, выступающие единой группой, отвечают за выполнение 46% проекта, каждая из остальных стран-участниц взяла на себя по 9%.

Чтобы упростить систему взаиморасчетов, внутри организации придумали специальную валюту — расчетную единицу ИТЭР — IUA. Все соглашения о поставках комплектующих участниками ведутся именно в этих единицах. Так результат стройки стал независим от колебаний курсов нацвалют и стоимости производства деталей в каждой конкретной стране.

За эти инвестиции, выраженные не деньгами, а компонентами будущей установки, участники получают полный доступ ко всему спектру задействованных в ИТЭР технологий. Таким образом, во Франции сейчас строится "Международная школа по созданию термоядерного реактора".

"Самая горячая штучка Солнечной системы"

Журналисты, да и сами сотрудники ИТЭР, так часто сравнивают проект с Солнцем, что придумать другую ассоциацию термоядерной установке достаточно сложно. Глава одного из подразделений Международной организации ИТЭР — Марио Мерола — смог, назвав реактор "самой горячей штучкой нашей Солнечной системы".

"Температура внутри устройства будет около 150 миллионов градусов Цельсия, это в 10 раз выше температуры ядра Солнца. Магнитное поле установки будет примерно в 200 тысяч раз больше, чем у самой Земли", — рассказывает Марио о проекте.

В основе ИТЭР лежит система токамак — тороидальных камер с магнитными катушками. Идея магнитного удержания высокотемпературной плазмы была разработана и впервые в мире технологически реализована в Курчатовском институте в середине прошлого столетия. Россия, стоявшая у истоков проекта, среди прочих компонентов изготавливает одну из самых существенных частей установки, "сердце ИТЭР" — сверхпроводящую магнитную систему. Она состоит из различных типов сверхпроводников, содержащих десятки тысяч нитей со специальной наноструктурой.

Для создания столь масштабной системы требуются сотни тонн таких сверхпроводников. Их изготовлением занимаются шесть из семи стран-участниц. В их числе — и Россия, которая поставляет сверхпроводники на основе сплава ниобий-титан и ниобий-олово, оказавшиеся одними из лучших в мире. Производством этих материалов в России занимаются предприятия Росатома и Курчатовский институт.

© Фото: предоставлено ITER Organization

© Фото: предоставлено ITER Organization

Совместные трудности

Однако Россия и Китай, выполняющие свои обязательства в срок, невольно стали заложниками других участников проекта, которые не всегда успевают вовремя доделать свою часть работы. Специфика проекта ИТЭР — в плотном взаимодействии всех сторон, и потому отставание какой-то одной страны приводит к тому, что "буксовать" начинает весь проект.

Чтобы исправить ситуацию, новый руководитель организации ИТЭР Бернар Биго принял решение изменить временные рамки проекта. Новый вариант плана-графика — как ожидается, более реалистичный — будет представлен в ноябре.

Вместе с тем, Биго не исключил и перераспределения работ между участниками.

"Я был бы рад, если бы задержек не было совсем. Но должен признаться, что в некоторых областях реализация нашего глобального проекта встретила трудности. Я открыт для любых решений, кроме сокращения мощностей ИТЭР. В том, чтобы перераспределить работы, я не вижу ничего плохого, но этот вопрос надо серьезно обсуждать", — заявил генеральный директор организации.

Биго отметил, что работа по созданию ИТЭР ведется сотнями компаний и организаций из семи стран-участниц. "Нельзя просто щелкнуть пальцами и выполнить план. Все думали, что будет просто соблюдать поставленные сроки благодаря добросовестности и добрым намерениям. Теперь поняли, что без строгого менеджмента ничего не выйдет", — подчеркнул Биго.

По его словам, трудности при строительстве ИТЭР вызывает и разница в культурах стран-участниц, и то, что ранее в мире подобных проектов не было, поэтому многие механизмы и установки, производящиеся впервые, требуют дополнительных испытаний и освидетельствования у регуляторов, что отнимает дополнительное время.

Одной из мер предложенного Биго "строгого менеджмента" станет создание еще одного органа управления, в который войдут директора национальных агентств и генеральный директор. Решения этого органа будут носить обязательный характер для всех участников проекта — Биго надеется, что это позволит подстегнуть процесс взаимодействия.

© Фото

"Стройка века"

Пока же на территории ИТЭР вовсю идет огромная стройка. "Сердце" объекта — сам токамак и служебные помещения — займет площадку размером километр на 400 метров.

Для реактора вырыли котлован глубиной в 20 метров, на дно которого по зеркально гладкому асфальту привозят арматуру и другие необходимые на этом этапе составляющие. Сначала сегменты стен собирают горизонтально, соединяя металлические конструкции со специальными пластинами. Потом при помощи четырех строительных кранов их, наконец, ставят в нужное положение.

Пройдет несколько лет, и площадку будет не узнать. Вместо огромной дыры в платформе над ней поднимется колосс размером примерно с Большой театр — около 40 метров в высоту.

Где-то на площадке стройка еще не началась — и из-за этого другие страны не могут точно рассчитать срок поставки комплектующих термоядерного реактора, а где-то — уже завершилась. В частности, к эксплуатации готова штаб-квартира ИТЭР, здание намотки полоидальных катушек магнитной системы, энергетическая подстанция, еще несколько вспомогательных построек.

"Счастье — в непрерывном познании неизвестного"

В то время, когда научная работа не везде пользуется популярностью и уважением, ИТЭР объединил на своей платформе 500 ученых, инженеров и представителей многих других специальностей из разных стран. Эти специалисты — настоящие мечтатели и преданные своему делу люди, — точно как у Стругацких "приняли рабочую гипотезу, что счастье — в непрерывном познании неизвестного и смысл жизни в том же".

А вот условия жизни для сотрудников проекта в корне отличаются от тех, что были в НИИЧАВО — Научно-исследовательском институте чародейства и волшебства, — где трудились герои повести советских фантастов "Понедельник начинается в субботу". Общежития для иностранцев на территории ИТЭР нет — все они снимают жилье в деревнях и поселках неподалеку.

Внутри одного из уже построенных зданий, помимо рабочих помещений, располагается огромных размеров столовая, где за весьма скромную сумму сотрудники проекта могут перекусить или плотно пообедать. В меню всегда найдутся блюда национальных кухонь, будь-то японская лапша или итальянский минестроне.

При входе в столовую висит доска объявлений. На ней — предложения совместной аренды квартир и "занятия французским языком, качественно и недорого". Выделяется белый листок — "Хор Кадараша проводит набор участников. Приходите в главное здание ИТЭР". Помимо хора, формирование которого пока не завершилось, сотрудники проекта организовали и свой собственный оркестр. На саксофоне в нем играет и россиянин Евгений Вещев, который работает в Кадараше уже несколько лет.

Дорога к солнцу

"Как мы тут живем? Работаем, репетируем, играем. Иногда ездим на море и в горы, тут недалеко, — рассказывает Евгений, — По России, конечно, скучаю, болею за нее. Но это уже не первая моя длительная зарубежная командировка, попривык".

Евгений — физик, и на проекте занимается интеграцией диагностических систем.

"Со студенческих времен я был вдохновлен проектом ИТЭР, возможностями и перспективами лежащими впереди, было ощущение, что за этим лежит будущее. Однако мой путь сюда был тернистым, впрочем, как и у многих. После окончания учебы было не очень хорошо с деньгами, я даже подумывал уходить из науки в бизнес, открыть что-то свое. Но уехал в командировку, потом в другую. Так, через десять лет после того, как впервые услышал об ИТЭР, я и оказался во Франции, на проекте", — говорит физик.

По словам российского ученого, "история попадания в проект у каждого сотрудника своя". Какими бы ни были "дороги к Солнцу" у его адептов, даже после самого краткого разговора с любым из них становится понятно — здесь работают фанаты своего дела.

Вот, например, американец Марк Хэндерсон — специалист по нагреву плазмы на ИТЭР. На встречу он — коротко стриженый, сухой, в очках — пришел "в образе" одного из основателей компании Apple Стива Джобса. Черная рубашка, выгоревшие джинсы, кроссовки. Оказалось, что внешним сходством своеобразная близость Хэндерсона и Джобса не ограничивается: оба они — мечтатели, вдохновленные идеей изменить мир своим изобретением.

"Мы, человечество, все больше зависим от ресурсов и только и делаем, что потребляем их. Неужели наш коллективный разум эквивалентен коллективному разуму миски дрожжей? Нам нужно думать о следующих поколениях. Нам нужно начать мечтать вновь", — убежден Хэндерсон.

И они думают, мечтают, воплощают в жизнь самые невероятные и фантастические идеи. И никакие вопросы внешнеполитической повестки дня не могут выступить помехой для труда ученых: разногласия рано или поздно закончатся, а тепло, полученное в результате термоядерной реакции, будет греть всех, вне зависимости от континента и государства.